Ричард Хаас - Мировой беспорядок

По-видимому, удастся достигнуть более широкого международного согласия относительно неприемлемости терроризма, который выше мы определили как преднамеренное применение вооруженного насилия в отношении гражданских лиц и некомбатантов для достижения политических целей. Как отмечалось ранее, мир успел во многом отказаться от терпимости к террористам, даже если они вроде бы борются за правое дело. Международное сообщество решительно осуждает терроризм, а также санкционирует коллективные действия против террористов. Более того, можно утверждать, что по данному вопросу существует более широкий консенсус, чем по любой другой угрозе порядку; государства, по отдельности и вместе, не только вправе, но и должны преследовать и подавлять террористическую активность, а также эффективно воздействовать на те страны, что укрывают или иными способами поддерживают террористов. Можно даже сказать, что правительства сегодня обладают всеми юридическими и политическими полномочиями, необходимыми для нанесения ударов по террористам, будь то предупредительными, превентивными или реактивными, в соответствии со статьей 51 устава ООН (право государств на самооборону) и многочисленными резолюциями, принятыми Советом безопасности ООН. Важно то, чтобы правительства, ведя борьбу с терроризмом, преследовали только тех людей и те группировки, которые действительно являются террористическими, и чтобы это преследование проводилось в соответствии с правовыми и этическими нормами, подразумевая в том числе меры по защите мирных граждан.

Гораздо более спорным окажется вопрос о дальнейшем распространении и ужесточении нынешней нормы о нераспространении и неприменении оружия массового поражения. Важность данной нормы очевидна, поскольку применение ядерного оружия, в частности, сулит поистине разрушительные последствия. Существует также опасность того, что исходные материалы для разработки и само оружие могут попасть в руки террористов, и эта вероятность возрастает по мере того, как все большее число стран получает доступ к таким материалам и оружию, а также по мере увеличения объемов последнего. Думать, будто распространение такого оружия станет стабилизирующим фактором – значит предаваться опасным фантазиям.

Сегодня прилагаются усилия по недопущению «горизонтального распространения», но в первую очередь международная политика в этой сфере (прописанная в договоре о нераспространении ядерного оружия) состоит в том, чтобы остановить распространение как можно раньше, ограничивая доступ других стран к соответствующим технологиям, материалам и оружию. Случай Ирана свидетельствует о том, что мировое сообщество всерьез озабочено вопросом дальнейшего распространения ядерного оружия, пусть даже возникают разногласия, когда обсуждается, какие именно шаги следует предпринять для предотвращения распространения (дебатируются строгость санкций, запреты, саботаж и прочее). Проблема заключается в том, что правительства других стран все равно стремятся разрабатывать или приобретать ядерное оружие, если считают эту задачу приоритетной для себя. Вспомним Израиль, Индию, Пакистан и Северную Корею.

При этом почти нет консенсуса применительно к реакции мирового сообщества на случаи нарушения договора о нераспространении. Не существует каких-либо значимых международных норм (разве что укорят, что распространение не соответствует ДНЯО, причем укор будет бессмысленным, если конкретная страна не подписывала этот договор). Можно, конечно, просто признать факт и смириться. Именно так произошло в случае Израиля, Индии и Пакистана. Однако нужно далее препятствовать фактическому применению ядерного оружия и всячески снижать вероятность того, что такое оружие может попасть не в те руки. Иногда это означает предоставление конкретной стране ряда технологий, повышающих степень «управления и контроля», а также оперативную безопасность оружия и систем его доставки. Еще можно обмениваться разведывательными данными и использовать дипломатию, дабы не допускать перерастания локальных конфликтов в ядерное противостояние. При наличии открытой вражды политика сдерживания может реализовываться через обеспечение надлежащих ответных мер и публичного информирования о готовности прибегнуть к ним при необходимости. Можно разворачивать оборонительное вооружение (например, противоракетные системы); именно об этом договорились в июле 2016 года США и Южная Корея для противодействия нарастанию северокорейской ядерной угрозы [180] “Republic of Korea and the United States Make Alliance Decision to Deploy THAAD to Korea”, July 7, 2016, U. S. Department of Defense, www.defense.gov/News/News-Releases/News-Release-View/Article/851178/republic-of-korea-and-the-united-states-make-alliance-decision-to-deploy-thaad. . В таких ситуациях поддержка нераспространения заменяется на преодоление последствий распространения.

Впрочем, Северная Корея стоит особняком. В отличие от Израиля и Индии, по отношению к которым имеется уверенность в том, что они станут распоряжаться своим ядерным оружием ответственно, Северная Корея внушает страх своей непредсказуемостью. Вдобавок, в отличие от Пакистана, нет уверенности в том, что Северная Корея прошла «точку невозврата» в наращивании размеров своего арсенала. Поэтому в некоторых кругах до сих пор сохраняется надежда переубедить Северную Корею – или заставить ее принять ограничения на размер арсенала и средств доставки (или даже отказаться от ядерного оружия вообще). С моей точки зрения, эта надежда выглядит дипломатической фикцией, вдохновленной необоснованным оптимизмом, ведь лидеры Северной Кореи рассматривают свое ядерное оружие как важнейшую гарантию выживания режима. Они также считают ядерное оружие основным (возможно, единственным) рычагом давления на мировое сообщество. Весьма показательно то, что лидер Северной Кореи Ким Чен Ын в майском выступлении 2016 года назвал ядерное оружие своей страны фактором сдерживания [181] Текст доклада см. в: “Kim Jong Un Calls for Global Independence”, Pyongyang, May 7, 2015, National Committee on North Korea, www.ncnk.org/resources/news-items/kim-jong-uns-speeches-and-public-statements-l/KJU_Speeches_7th_Congress.pdf. Также см. Choe Sang-Hun, “North Korea Claims Its Nuclear Arsenal Is Just a ‘Deterrent,’” New York Times, May 7, 2016, www.nytimes.com/2016/05/08/world/asia/north-korea-claims-its-nuclear-arsenal-is-just-a-deterrent.html; Mitchel B. Wallerstein, “The Price of Inattention: A Survivable North Korean Nuclear Threat?” Washington Quarterly 58, no. 5 (Fall 2015), 21–55, http://dx.doi.org/10.1080/0165660X.2015.1099025. .

Альтернативой деятельному подходу (и сопутствующим, дополнительным дипломатическим усилиям по сокращению ядерного потенциала Северной Кореи и развертыванию противоракетных систем) видится согласие мириться с распространением ядерного оружия до тех пор, пока разведка не доложит, что такое оружие вот-вот будет применено или передано негосударственной структуре вроде террористической группировки. В таком случае возможен превентивный удар по источнику непосредственной угрозы. Но потребуется своевременное получение точных и достоверных разведданных, а также воля и средства для принятия соответствующих мер.