Сергей Батурин - «Ваш во имя революции»: Рассказ о Джеке Лондоне

Когда журнал с рассказом вышел из печати, у автора в кармане не было ни гроша. Джек долго стоял перед витриной киоска.

О чем он думал, пристально вглядываясь в свое имя, напечатанное крупным шрифтом на обложке? О том, что судьба наконец-то смилостивилась над ним? Или же о том, как важно не упустить удачу? Думал ли он о том, какая слава ждет его впереди? Или же о том, что это только начало и надо писать дальше. Потом Джек отправился к знакомым, занял десять центов и стал наконец обладателем бесценного для него экземпляра. Вскоре он посылает в «Оверленд мансли» еще один рассказ — «Белое безмолвие».

На этот раз редактор журнала пригласил Джека зайти в редакцию. Он объяснил неопытному в литературных делах автору, что журнал находится в стесненном финансовом положении. Но все же предложил опубликовать Джеку в журнале серию из восьми рассказов, считая новеллу «За тех, кто в пути».

Читающая публика начала интересоваться рассказами нового писателя, а автор между тем пытался как-то свести концы с концами. И все же худой, обносившийся юноша был полон радужных надежд. Он кое-как скопил небольшую сумму и выкупил у ростовщика велосипед. В ближайшее же воскресенье он пригласил на велосипедную прогулку Мейбл Эпплгарт, которая ему давно нравилась. Родители Мейбл без особого энтузиазма наблюдали за тем, как складывались отношения их дочери с этим симпатичным, но таким неотесанным молодым человеком без определенных занятий. Его велосипед, приличный костюм, книги то и дело оказывались заложенными в ломбарде. Иногда Джек был вынужден отказываться от приглашений на воскресный обед к Эпплгартам: ему нечего было надеть для такого торжественного случая.

Гордый своим успехом, Джек рассказал Мейбл о посещении журнала, о беседе с редактором, о том, как тот отзывался о его рассказах.

— А сколько же они платят вам за рассказ? — очень по-американски спросила Мейбл.

Джек сразу скис, потерял словоохотливость, но назвал точную цифру — семь с половиной долларов. Мейбл разрыдалась в ответ: поступи он на должность почтальона, и то зарабатывал бы больше. Джек сумрачно подтвердил: да, совсем недавно ему предложили освободившееся место на почте, но он отказался, решив посвятить себя литературе. Он достал из кармана рукопись и начал читать Мейбл новый рассказ. Но убедить ее было невозможно: кто станет платить приличные деньги за такие грубые писания?

Печальные возвращались они оба с этой прогулки, которая, казалось, сулила им многое. Так закончился первый юношеский роман Джека.

Несмотря на тяжелое материальное положение и разрыв с Мейбл, 1899 год стал переломным в жизни Джека Лондона. Рассказы и очерки молодого писателя появляются в целом ряде журналов и газет, приходит признание с Востока страны. Известный своими высокими литературными требованиями бостонский журнал «Атлантик мансли» («Атлантический ежемесячник») принимает рассказ Лондона «Северная Одиссея», увидевший свет на его страницах в январе 1900 года. Журнал заплатил за рассказ сто двадцать долларов.

Публикация в журнале «Атлантик мансли» значила для Джека очень многое. Он собирает все рассказы, опубликованные в Сан-Франциско, и вместе с «Северной Одиссеей» отправляет их в бостонское издательство «Хоутон Миффлин». Книга выходит в том же году под названием «Сын Волка».

Консервативный Бостон издавна считался законодателем литературной моды и вообще интеллектуальным центром страны. Выход здесь сборника рассказов Лондона означал недвусмысленное признание начинающего писателя. Появление на полках книжных магазинов этой книги Лондона было не будничным фактом, оно означало рождение нового писателя, вносило в американскую литературу новую тематику, новый язык. «Сын Волка» — самобытное явление в литературе США конца XIX — начала XX века.

Джек Лондон входил в американскую литературу в тот период, когда она, сбрасывая путы «традиции жеманности», выходила на простор большой жизни. В стране происходили колоссальные перемены: шло быстрое освоение западных и северных территорий, создавались промышленные гиганты, мелкие и средние фирмы уступали место монополиям, капитализм вступал в империалистическую стадию развития. И олицетворением страны уже было не тихое провинциальное чистенькое селение Конкорд в штате Массачусетс, воспетое в трудах Генри Торо, а раскинувшийся по берегам реки Огайо шумный, затянутый дымом заводских труб, грязный, грохочущий Питсбург, мостовые которого сотрясались от тяжелой поступи тысяч рабочих. Америка вступала в XX век.

Снова в чести были мужество и находчивость, сноровка и физическая сила. На страницы книг входили из жизни новые герои, новые трагедии ждали своих художников. Не случайно в конце XIX века появились такие значительные и разные произведения, как «Приключения Геккльберри Финна» Марка Твена (1885), рассказы «Главные проезжие дороги» Хэмлина Гарленда (1891), «Жители скал» Генри Фуллера (1893), «Мегги — девушка с улицы» (1893) и «Алый знак доблести» (1895) Стивена Крейна, «Мактиг» (1899) и «Спрут» (1901) Фрэнка Норриса. В 1900 году увидел свет роман Теодора Драйзера «Сестра Керри» — произведение, открывшее новую страницу в национальной словесности. В американской прозе укреплял позиции реализм. В числе этих, пока еще немногочисленных произведений занял заметное место и первый сборник рассказов Джека Лондона.

«Сын Волка» — жестокая книга о жестокой борьбе человека за то, чтобы выжить среди «белого безмолвия» северной природы, пытающейся «доказать человеку его ничтожество», о борьбе с первобытной яростью зверя, с другим человеком, с самим собой. Редко кто выходит победителем из этой борьбы, и даже «те, кто не раз делил ложе со смертью, узнают ее зов»: из-за глупой случайности страшно искалечен Мейсон, и Мэйлмют Кид вынужден прекратить его страдания выстрелом в упор («Белое безмолвие»). Не выдержав одиночества и жестоких лишений, убивают друг друга Картер Уэзерби и Перси Катферт («В далеком краю»). Ситка Чарли безжалостно расправляется со своими спутниками-индейцами Ка-Чукте и Гоухи, которые взяли себе по горстке муки и тем нарушили закон Севера («Мудрость снежной тропы»).

Со страниц книги встает перед читателями жизнь простая и в то же время жестокая, требовавшая мужества, необыкновенной силы воли, находчивости, жизнь, не терпящая жалости и слабости. Здесь соединились воедино высокая романтичность и трезвый реализм. Повествование ведется просто и энергично, действие развивается стремительно. Автор не высказывает ни своих симпатий, ни антипатий, не делает ни выводов, ни обобщений. Он показывает то одну, то другую, словно вырванную из жизни, картину и предоставляет читателю самому судить о происходящем. Достоверность рассказов не вызывает сомнений; уже с первых страниц ясно, что автор знает и людей, описываемых им, и обстоятельства, в которых они оказались.