Игорь Ефимов - Феномен войны

Недавно по телевизору снова показали убийцу певца Джона Леннона, который сидит в тюрьме уже 35 лет, каждые два года подавая прошения о досрочном освобождении. Выяснились новые детали в судьбе Марка Чепмена. В депрессию он впадал с юности. Леннона выбрал себе на роль кумира и настолько поклонялся ему, что тоже женился на японке. Вскоре, впадая в приступы ярости, начал избивать её, но она до сих пор считает себя его женой, навещает в тюрьме.

В какой-то момент Чепмен нашёл себе другой пример для подражания: Холден Колфилд из романа «Над пропастью во ржи». Следуя заветам Холдена он поставил себе задачей не смиряться с засильем лицемерия и очищать мир от него. Леннон, в его глазах, перешёл от смелого бунтарства на стезю благонамеренного лицемерия, поэтому подлежал ликвидации. Но во время следствия, отвечая на вопросы журналистов «зачем убил?», он сделал признание больше похожее на правду: «Я просто устал быть никем».

Некоторым преступникам сам акт убийства казался слишком коротким, и они предваряли его фарсовым судебным разбирательством. Видимо, им нужно было насладиться страхом и отчаяньем своих жертв, их цеплянием за несбыточную надежду «получить оправдание». Террористическая организация Секигун (ответвление Японской Красной армии, 1970-е) регулярно присуждала к смерти собственных членов за всевозможные «буржуазные» грехи: одну молодую женщину казнили за ношение серёжек, другую — за пользование клинексами (попытки возбуждать эротизм). Мужчина не сумел выполнить порученный ему угон автомобиля — его связанного оставили умирать на морозе в сгнегу. Другой не вынес пыток, предшествовавших казни, и ночью покончил с собой, откусив себе язык.

Лидер группы, студентка фармакологического факультета Хироко Нагата, объясняла на суде, что их целью является свержение буржуазного миропорядка, что они никогда не смирятся с существованием режимов, допускающих эксплуатацию человека человеком, и что одним из средств к этому является «сотрясти мир ужасом». «Чем больше мировая пресса будет трубить о наших казнях, тем лучше». [12] McKnight, Gerald. The Terrorist Mind (Indianapolis — New York: The Bobbs-Merrill Co., 1974), pp. 160–168. Можно было бы отмахнуться от преступлений японских «красноармейцев» как от редкой паталогии, если бы ХХ век не дал нам примеры массовых судебных фарсов, устраиваемых Сталиным, Мао-Цзедунгом, Кимирсеном, Кастро, Пол-Потом.

В прошлом голос атамана, вождя, бунтаря, призывающего своих последователей в кровавый поход, могли расслышать несколько сотен человек, собравшихся на площади. Голоса Гитлера, Сталина, Муссолини, Мао, Хо-ши-мина, выступавших по радио, слышали миллионы. Я рискну высказать предположение, что без изобретения радио возникновение множества тоталитарных государств в мире было бы невозможно. Но сегодня мы дожили до новой — глобальной — системы коммуникаций, и возможности атаманов сзывать сообщников через Интернет сделались безграничными.

Что предлагают, чем заманивают в свои ряды молодых людей со всего мира вербовщики Нового Халифата? Нет, они не делают упор на божественной мудрости пророка Мухаммеда, на справедливости законов шариата, на обещаниях райского блаженства. Откровенно и красочно они рекламируют только одно: массовые казни и расстрелы. Смысл их призыва: «Присоединяйтесь к нам, и вы получите бескрайние возможности самоутверждаться, безнаказанно убивая множество людей, объявляя их врагами Ислама».

То, что этот призыв срабатывает в таких масштабах, может пошатнуть веру в человечество даже в душах самых убеждённых гуманистов. Молодые люди с образованием, с блестящими возможностями впереди оставляют свои дома, родных, страну и устремляются под чёрные знамёна ИГИЛа. Можно искать утешения в мысли, что таким образом осуществляется очистка мира от тысяч потенциальных серийных убийц. Увы, многие из них не утруждают себя далёким путешествием и приступают к своим чёрным делам прямо по месту жительства: в Бостоне, Париже, Брюсселе, Египте, Калифорнии, Израиле.

Энтузиазм юных добровольцев, рвущихся в отряды Джихада и Нового Халифата, трудно понять, если мы не вглядимся в альтернативу, стоящую перед ними. Самоутверждение внутри стабильного мирного государства включает в себя соперничество с тысячами соплеменников, многие из которых превосходят тебя талантом, энергией, образованием, привлекательностью, унаследованным богатством. На любом из выбранных путей перед тобой будет маячить угроза поражения и краха, угроза «ощутить себя никем». Пугающая статистика юношеских самоубийств говорит именно об этом.

Часто молодой человек больше боится поражения, чем гибели, — потому и пускается в непостижимые для нас рискованные эскапады. Если же ты выбрал сражаться за какое-то дело, движение, религию, политическую партию и уверен в их окончательной победе, поражение тебе не грозит. Нечто, хранящее частицу тебя, будет жить и после твоей гибели — вот что греет им душу. Они утоляют не только жажду самоутверждения, но и две другие: жажду сплочения и жажду бессмертия.

Когда Чингиз-хан начинал свои завоевания, в его казне было не так уж много богатств для вознаграждения отличившихся соратников. Вместо слитков золота он одаривал их торжественным обещанием: «Ты будешь свободен от наказания за пять — десять, двенадцать — преступлений, которые совершишь в будущем». Вербовщики Нового Халифата действуют тем же приёмом: заманивают безнаказанностью за убийства. Их организация оперирует на тех же территориях, по которым 800 лет назад катились полчища монголов. Неужели им удастся навербовать достаточное число мусульман Средней Азии, Афганистана, Северного Кавказа, чтобы организовать новое нашествие на многострадальную Русь?

В мировой истории много раз повторяется одна и та же последовательность событий: немногочисленное, но воинственное племя покоряет богатую страну; победители становятся правителями в ней, неслыханно богатеют, утрачивают боевой дух; через сто-двести лет в страну вторгается новая волна завоевателей, побеждает, устанавливает свою власть. Свобода и изобилие ослабляют воинственность, потому что у каждого появляется много других возможностей самоутверждаться, расширять своё я-могу.

Так персы в 6-м веке до Р.Х. под водительством царя Кира захватили процветающий Вавилон, Малую Азию, часть Египта. Но пятьдесят лет спустя, во время похода на Грецию их армия уже перегружена обозами с всевозможными яствами, вином, танцовщицами, они больше думают о добыче и развлечениях и терпят поражение от сплочённых и суровых греков. А ещё 200 лет спустя 30-тысячная армия Александра Македонского покоряет 20-миллионную Персидскую империю.

Такую же последовательность демонстрирует история арабов: неслыханные военные успехи и завоевания в 7–8 веках; богатство, роскошь, упадок воинского духа в 9-10 веках; поражения на территории Халифата от вторгающихся турок-сельджуков, турок-османов, монголов в 11–13 веках.