Коллектив авторов - О фантастике и приключениях (О литературе для детей. Выпуск 5-й)

Ранние греческие романы, испанский плутовской роман, французский галантно-авантюрный роман и рыцарские романы, романы Вальтера Скотта, оказали большое влияние на дальнейшее развитие приключенческой литературы. В девятнадцатом веке приключенческая литература служит делу утверждения капиталистического строя. Буржуазия нуждалась в создании героических образов. Особенно острой становится эта необходимость в период империализма. Таковы социальные истоки реакционной героики, прославляющей героя колониальных войн и борьбы против народа. Одним из творцов подобной героики выступил певец английского империализма Р. Киплинг, который воспевал колонизатора, утверждал «бремя белых». Его герои по сути антинародны; эгоизм, культ грубой силы, крайний индивидуализм — таковы их характерные черты.

И все же буржуазная классическая приключенческая литература в основном была прогрессивной. Жюль Верн и А. Дюма, Л. Буссенар и Ф. Купер создали в приключенческих книгах галерею любимых детьми образов. Это капитан Немо, бригадир Жерар, д'Артаньян, Атос, Портос, Арамис, граф Монте-Кристо и другие.

Существует неправильное представление о том, что в дореволюционной России совсем не было остросюжетной приключенческой литературы. Интересными старинными приключенческими произведениями явились книги о наших мореходах. Остросюжетные произведения создавали классики русской литературы и выдающиеся русские писатели. Декадентствующая буржуазия царской России вызвала к жизни бульварную литературу, в которой острый сюжет являлся лишь простой связью щекочущих нервы происшествий.

До революции, кроме плохих произведений (к слову сказать, в наследии прошлого надо хорошо разобраться), были интересные остросюжетные произведения, например, А. Куприна, А. Толстого и др.

Но надо прямо сказать, что большой дореволюционной русской приключенческой литературы, как например на западе, которая бы стала классической, у нас не было. Приключенческий жанр начал развиваться после революции: вспомните «Красных дьяволят» П. Бляхина, увлекательную «Месс Менд» М. Шагинян и другие.

Советскую приключенческую литературу характеризуют такие произведения, как «Два капитана» В. Каверина, «Золото» Б. Полевого. К сожалению, эти произведения литературоведы и критики считают неудобным зачислять в приключенческий жанр.

Тематика и сюжеты приключенческой литературы удивительно многообразны.

Жизненные события, насыщенные конфликтами, борьбой, раскрытием тайн — от криминальных до научных и географических — могут быть выявлены с наибольшим приближением к жизни именно в форме остросюжетного приключенческого произведения.

Чтобы подтвердить многообразие тематики и сюжетов нашей приключенческой литературы, обращусь к альманаху «Мир приключений» № 3. Альманах открывается описанием действий наших контрразведчиков в Румынии в повести Н. Атарова «Смерть под псевдонимом». Нам ценен приход в приключенческую литературу опытных прозаиков. В повести есть недостатки, но в ней ярко даны образы героев первого плана. Хорош и пейзаж. Атарову нужно пожелать успеха в приключенческой литературе.

Следующая повесть описывает борьбу с фашистами за советского ученого и его изобретения на оккупированной врагом территории. Это очень интересная, хорошо написанная на документальном материале повесть Е. Рысса и Л. Рахманова «Домик на болоте». Далее — поиски сокровищ, но не традиционного золота, а старинных книг библиотеки Ивана Грозного — «Пропавшие сокровища» Г. Гребнева.

Героизм советских горняков показан в повести «Чрезвычайные обстоятельства» И. Зверева. Трагическая история английского парусного судна изложена в духе международной солидарности И. Ефремовым в рассказе «Катти Сарк».

В альманахе опубликована также повесть о слонихе Ситоре О. Эрберга, затем юмористическая киноповесть Н. Гернет и Г. Ягдфельд «Катя и крокодил»; наконец, очерк Ф. Зигеля «Обитаем ли Марс». Видите, какое многообразие.

Несколько слов о наших советских сюжетах, которых не может быть в литературе капиталистических стран.

Возьму для примера повести Н. Томана. Повесть «На прифронтовой станции» построена на том, что просчет тайного вражеского агента, устроившегося работать в паровозном депо, объясняется присущим только нашей стране трудовым энтузиазмом: железнодорожники, не увеличивая количества паровозов прифронтового депо, — на что и рассчитывал агент, — произвели переброску войск для наступления.

В повести Н. Томана «По светлому следу» герои ищут исчезнувшего товарища. Начальник базы исходит при поисках из отрицательных черт характера пропавшего: зависти, обиды и так далее. Но тут один умный человек, узнав о ходе их поисков, удивленно спрашивает: «Почему идут по темному следу характера исчезнувшего, допуская возможность преступления с его стороны, а не подвиг?»

Следуя этому совету, пропавшего ученого действительно вскоре находят. Оказывается, что он в самом деле совершил подвиг, спасая во время урагана от неминуемой катастрофы солнечную машину своего товарища.

Многие наши приключенцы, к сожалению, вообще плохо владеют сюжетом. Примером неопытности в построении острого сюжета является интересная повесть И. Зверева в том же номере альманаха. Произведение посвящено героизму советских горняков во время обвала в шахте. Здесь и самопожертвование ради других, и взаимовыручка, и чувство локтя, и рождение героизма. Расширившийся завал и прорвавшаяся вода угрожают жизни шестерых горняков. Уровень воды повышается. Тут бы и показать борьбу людей со стихией, героизм. Но вместо кульминационного пункта следуют звездочки, а затем описана торжественная встреча спасенных, то есть дан эпилог.

Для приключенческой литературы обязателен принцип динамизма в изображении жизни — включение в стремительно развивающийся поток событий. Композиция приключенческой книги родственна композиции драматургического произведения. Говоря об этом, я бы хотел напомнить, что основной особенностью, отличающей образ-характер в драме, является изображение человека в состоянии особенного напряжения и подъема всех его внутренних сил, вызванного необходимостью острой борьбы с препятствиями, вставшими на пути к цели. Ввиду того, что изображение такого состояния и жизненных положений, вызывающих его, получает отчетливость именно в драме, их и называют, обычно, драматическими. Отсюда же и термин «драматизм», который закрепился как обозначение особенно обостренного развертывания тех или иных событий.

В драме с особенной отчетливостью проявляется в поступках, в мыслях, в переживаниях основное качество, основная особенность характера человека. Отличаясь меньшей, чем в эпосе, многосторонностью раскрытия человеческой жизни, драма сводит ее изображение к показу только тех ее сторон, которые непосредственно относятся к интенсивному осуществлению данного конфликта. Поэтому главная сюжетная линия может быть построена и линейно и скачкообразно. Закономерен такой прием сюжетного построения, при котором в стремительно развивающийся поток событий главной сюжетной линии, как в главное русло реки, вливаются не менее стремительные потоки событий, вторые и третьи сюжетные линии, вставные эпизоды.