Николай Дедок - ЦВЕТА ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА

- В «гарем» почти всегда попадают педофилы. Говорят, что в зонах насилуют насильников — однако это не так. Самое большее — с некоторыми насильниками кто-то из зэков может отказаться пить чай, но не более того. Что же касается педофилов, то у них более незавидная участь. Буквально до недавнего времени их принудительно переводили в «петушиную» касту ещё в СИЗО, даже не дожидаясь приговора. Однако веяние времени и тренд «всё по закону» и тут сыграл свою роль. Лично я встречал как минимум двух педофилов, которые не были «отсажены» и жили почти наравне с остальными. Конечно, вели они себя тише воды, ниже травы, и не каждый зэк разрешит такому присесть на свою нару или вообще с ним заговорит. Однако эта тенденция присутствует, особенно в зонах, где сидят «первоходы» (лица, ранее не отбывавшие наказания в колониях).

- В «гарем» попадает каждый, кто провёл некоторое время в камере с «петухами». Конкретный период времени тут варьируется. Кто-то говорит про час, кто-то про сутки. По понятиям, при попадании в такую камеру необходимо сделать так, чтобы «петухи» сами из неё ломились, оставив в ней «мужика». Однако понятно, что физически сделать это почти нереально.

- В «петухи» переводится любой человек, имевший физический (кроме сексуального) контакт с «петухом» либо пользовавшийся его личными вещами. На практике это выглядит так: по ошибке взял в руки посуду «петуха» либо поел из неё, попользовался средствами личной гигиены «петуха», обнял или поздоровался за руку, надел его одежду (специально или неумышленно), или попил с человеком чай, а он оказался «петухом» — и ты автоматически определяешься в эту касту.

Давать что-либо «петуху» можно. Брать у него что-либо — значит самому стать «петухом». Однако в этих правилах есть некоторые послабления, особенно в зонах строгого режима. Например, «петухи» за сигареты стирают вещи «мужиков», «петуху» могут разрешить сесть на нару «мужика» и так далее.

Часто пишут или говорят, что в «петухи» могут определить за какие-то неблаговидные поступки против арестантского этикета. Раньше так и бывало, но не сейчас. По крайней мере, я не наблюдал ни одного такого случая. Того, кто ворует у своих, могут объявить «крысой» и всячески гнобить, того, кто сдал своих подельников на суде, могут за глаза называть «сукой» и так далее, но «опускания» за проступки — пережиток тех времён, когда в зонах Беларуси ещё были сильны воровские понятия.

Таким образом, понятие «законтаченности» чем-то сродни ритуальной нечистоты у иудеев, мусульман и парсов. И там, и там характерными признаками обычая являются иррациональность и суеверный страх перед «нечистотой». Только если, согласно Торе, человек, прикоснувшийся, например, к мертвечине, будет «нечист до вечера», то по понятиям человек, облитый мочой, будет «петухом» до конца своей жизни, даже если он освободится и заедет обратно в тюрьму через 30 лет.

Что представляет собой жизнь «петуха» в зоне? Если кратко, то это полный и кромешный ад. Согласно понятиям, «петух» не имеет никаких прав. Не имеет права спорить, отвечать на оскорбления, отстаивать своё достоинство, потому что считается, что достоинства у него нет. Его можно бить, унижать, насмехаться. Когда по коридору барака идёт обычный зэк и «петух», последний обязан прислониться к стеночке, чтобы не дай Бог не задеть «мужика», иначе он может быть бит. «Петухи» выполняют всю грязную работу: мытьё туалетов (а вы можете представить себе, что такое 8–10 «толчков» на отряд в 100 человек), вынос мусора и тому подобное. Некоторые «петухи» оказывают сексуальные услуги другим зэкам, зарабатывая таким образом себе на чай и сигареты (правда, надо сказать, что на тех зонах, где был я, сотрудники ИУ с этим борются и если найдут «петуха» и его клиента, предающихся «однополой любви», обоих посадят в ШИЗО).

«Петухам» дают женские имена, называют их «она» или «малая». Признаюсь, довольно дико и тошно наблюдать, как молодые ржущие зэки обращаются, например, к 60-летнему беззубому деду «Алёнка» или «Марина».

«Петухам» ни на секунду не дают забыть о том, кто они такие. В столовую они заходят последними, моются в бане тоже последними. В клубе и ленкомнате (комнате, где смотрят телевизор) для них — отдельная скамейка в самом неудобном месте. Обращение «съ*бал на*й отсюда» в их адрес — вещь совершенно привычная и обыденная. Один уголовник мне упорно доказывал, что «“петухи” — это не люди».

Однако ещё хуже, чем зэки, к «петухам» относятся сотрудники администрации. Контролёры, а часто и офицеры, всячески их третируют, публично оскорбляют, угрожают, а в случае чего могут и избить. Будучи бесправными людьми со сломанной волей «петухи» ещё реже, чем обычные зэки, отстаивают свои права. Как итог — больше половины самоубийств, которые происходили при мне в тюрьмах и зонах, совершали именно «петухи», хотя в процентном соотношении они составляют не более 3–5 % от населения зоны. Что характерно, не лучше ситуация и в СИЗО, где «петухи» сидят в отдельных камерах. На «Володарке» такой «петушиной» камерой была 70-я. Как рассказывали парни, которые долго жили по соседству с ней, её обитатели резали себе вены едва ли не ежедневно.

Жизнь «на дне», постоянная ненависть и унижения едва ли из кого-то могут сделать высокоморальное создание. По моим личным наблюдениям, большинство «петухов» люди совершенно беспринципные, подлые, готовые на всё ради собственной выгоды. Хотя, конечно, данные качества не редки среди зэков в целом, среди «петухов» они, пожалуй, распространены гораздо больше. Абсолютное большинство «петухов» работают на администрацию: стучат, выполняют «оперативные задания», провокации и т. п. Необходимость как-то выживать в сверхагрессивной и враждебной среде лагеря толкает их к союзу с наиболее сильной стороной — сотрудниками ИУ. Поэтому большинство функций, которые выполняют «петухи» так или иначе навязаны им оперативниками. В официальные обязанности «петухов» входит уборка туалетов (никто кроме них делать это не возьмется) и вынос мусора. Многие из них зарабатывают себе на жизнь и уборками в комнатах. «Петухов» делят на «рабочих» и «нерабочих». Первые — это те, кто за вознаграждение оказывает сексуальные услуги другим заключённым (чай, сигареты, сладости). Вторые — это те, которые этого не делают, и, следовательно, принудить их нельзя. Многие считают, что в «петухи» попадают через изнасилование в тюрьме или на зоне. 15–20 лет назад так оно и было. На сегодня же такое в тюрьмах Беларуси практически не встречается. По крайней мере я не знаю ни одного такого случая, и никто из тех, кто сидел со мной, ничего подобного не рассказывал. Также и случаев изнасилований «петухов» против их желания при мне не было. Сегодняшние зоны в гораздо большей степени находятся под контролем администрации, чем ранее, и «петух», которого изнасиловали, может просто написать заявление на насильника, и тому накинут срок.