Николай Дедок - ЦВЕТА ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА

Хотя побывать в подобном положении мне не доводилось, но вероятность того, что по КГБшной указке меня загонят «в гарем», я рассматривал постоянно. И путём долгих размышлений, наблюдений и анализа чужого опыта пришёл к выводу, что в случае чего буду вести себя именно так, как описано выше. Подытоживая, хотелось бы завершить это эссе чем-нибудь оптимистичным и жизнеутверждающим. Но реальность диктует немного другие тона. Количество людей, попадающих в тюрьмы за убеждения, постепенно растёт, а вместе с ними растёт и прессинг в местах лишения свободы. Немаловажной частью этого прессинга как раз и является та система каст и неформальной иерархии, которую я описал выше.

Уже не индивидуальная, а массовая система «отработки» особых категорий зэков апробируется на заключённых-наркоманах. В зонах ввели новшество: профилактический учёт для «экстремистов» — их заставляют носить жёлтые бирки. [3] ( http://abc-belarus.org/?p=6821 ) Логично предположить, что в свете радикального ухудшения социально-экономического положения в стране, следующими после наркоманов, для кого создадут отдельные зоны, как раз и будут «политические».

В общем, думаю, что всем нам, тем, кто сегодня стоит за перемены и свержение диктатора, стоит оставить иллюзии и понять, что легче не будет — будет только тяжелее. Безусловно, администрации ИУ продолжат использовать против политзаключённых прессинг с помощью воровских понятий — этот инструмент удобен и не раз доказал свою эффективность. Изменить ситуацию к лучшему может только слом архаичной кастовой системы, а для начала — слом молчания и табу на обсуждения этой темы в обществе.

16–12 июня 2016

Каждая тюрьма пахнет по-своему.

Вываливаясь из тесного автозака со своими клунками-кешерами, первое что видишь — изучающие рожи вертухаев. На подсознательном же уровне поры уже начинают впитывать запах той тюрьмы, которая станет на эти месяцы или годы твоим домом.

Володарка пропиталась тревогой. От «кабинетов» до «подлодки», от «сборки» до «кичи», от прогулочных двориков до санчасти, от нового корпуса до «красного корпуса» — её бетонные стены, местами отделанные кафелем, дышат тревожным ожиданием, беспокойством за собственную судьбу, неуверенностью в завтрашнем дне, пугающей неизвестностью. Куда же опер кинет? В «братскую» хату? В «мужицкую»? Или, может в «пресс-хату»? Следак пришел! Что там? Очная ставка? Подельник стал меня сливать? Или, может, уже будут с делом знакомить? Адвокат! Чего так рано-то? Недавно ведь приходил! Может, у родных что случилось?

24 часа в сутки это место впитывает душевные волнения и нервозность тех, кто в нём заточён.

СТ-8, она же «Жодино», она же «Черный бусел» (романтическую кличку дали тюрьме, я так подозреваю, для пущего пафоса и важности, сами же менты по аналогии с российским «Черным лебедем») пахнет страхом. Он въелся в истёртые ступеньки, надраенные полы, бетонно-металлические камеры, выкрашенные бежевым стены и головы арестантов. На Жодино заключённых бьют. Корпусные и «резерв» бьют за отказ становиться на растяжку, за грубое слово в адрес контролёра, тюремные опера бьют за нежелание давать явки с повинной и за объявление голодовки. Жодино — «красная» тюрьма, в начале 2000-х в ней ломали воров в законе и всевозможных тюремных авторитетов. Их кровь продолжает пахнуть страхом, заражая им уже сегодняшних арестантов и опьяняя вседозволенностью вертухаев.

Могилёвская крытая — официально «Тюрьма № 4» — пахнет сном. Персонал спокоен и невозмутим (хотя бывают и исключения), на продолах тихо, никто никуда не торопится: в воздухе витает сонная и флегматичная атмосфера. Примерно за час до отбоя по каждому продолу в крытой расстилается длиннющий ковёр: чтобы заглушать шаги контролёра. Я так и не выяснил для себя, зачем же это делается: чтобы громкими шагами не мешать зэкам спать или же чтобы те не слышали, как вертухай подкрадывается к двери и подслушивает, о чём беседуют в камере?

Ночью на этаже настолько тихо, что, лёжа на наре, слышишь, как вертухай готовит себе чай. Вот он закипятил электрочайник, залил кипяток, насыпал сахар, размешал… сёрбнул из кружки…

Интересно, ведь и в Могилёве зэков бьют, ведь и там кто-то ждёт нового срока. Но всё же — атмосфера совсем другая. Быть может это оттого, что половина тамошнего населения — люди со сроками от 10-ки и больше? Им уже надоело бояться, незачем нервничать и нечего ждать…

Есть такая программа — «Битва экстрасенсов». Однажды, смотря на колдунов, делающих пассы руками и загадочно вглядывающихся вдаль, я подумал: вот бы они умели своими глазами видеть энергетику зданий и мест! Тогда над каждым из этих строений: Пищаловским замком, бывшей психиатрической лечебницей, переоборудованной в Могилёвскую тюрьму, тюрьмой в городе Жодино — в местах, где злая воля людей, однажды причинивших боль своим ближним, встречается со злой волей государственной системы, синергетически умножая друг друга, — они бы увидели огромную, на полнеба, чёрную воронку, секунда за секундой вытягивающую жизнь из тех, кто под ней оказался.

Июль 2016

Эту небольшую статью я написал примерно на третий месяц пребывания в одиночной камере ПКТ Шкловской колонии. Основой для неё стала широко известная в прошлом книга Н. А. Куна «Легенды и мифы Древней Греции», в которой изложен ряд древнегреческих мифов пусть в достаточно усечённой и местами цензурированной форме.

Пребывание в одиночной камере приводит к тому, что вся энергия человека направляется внутрь: как правило, на мыслительный процесс. Не в силах обсудить свои мысли с кем-то, арестант изливает их на бумагу. То же было и у меня: ввиду отсутствия интеллектуального общения и возможности поделиться своими идеями, я оформлял их в какие-то статьи и заметки, чем убивал сразу двух зайцев: не позволял мозгу деградировать и давал выход жажде деятельности.

Конечно, эта статья не тянет на исследование, скорее, это просто небольшой аналитический набросок, рефлексия о прочитанном. И хотя тематика тюрьмы прямо в ней не затронута, я решил включить её в сборник: некоторые из высказанных мыслей могут оказаться кому-то интересны. И пусть профессиональные историки простят меня за несколько вольное обращение с мифологическим материалом.

Древнегреческая мифология, будучи одновременно и религией, безусловно, исполняла и идеологические функции — те же, что религия в любом классовом обществе: обоснование социального неравенства, поддержание существующего государственного устройства, закрепление иерархии в умах людей.