Михаил Леонтьев - Крепость Россия: Прощание с либерализмом

В своем чистом виде «капиталистический» проект просуществовал до конца XVIII века, когда одновременно появились две идеи, во многом определившие пути развития человечества на следующие 250 лет. Первой из них стала идея «финансового капитализма». Суть ее состояла в реализации многовековой мечты алхимиков о создании золота (то есть тогдашней ЕМС) в реторте, а содержание сводилось к простой мысли, что если невозможно произвести в реторте золото как ЕМС, то нужно заменить золото на что-то другое, что в реторте получать можно, причем одновременно создать механизм защиты этой «реторты» от несогласованных посягательств. Не вдаваясь в подробности, которые можно, например, прочитать в книге С. Егишянца «Тупики глобализации. Торжество прогресса или игры сатанистов», на сегодня мы имеем в качестве ЕМС доллар США, ретортой является ФРС США, частная контора, владельцами которой в значительной мере являются потомки тех самых людей, которые 250 лет назад и придумали всю идею. А весь механизм МВФ, Мирового банка, других международных финансовых организаций направлен в первую очередь на то, чтобы запретить государствам мира свободную денежную эмиссию национальных валют.

Отметим, что идея финкапитализма очень существенно изменила не только собственно экономику, но и психологию человечества. Связано это с тем, что если все существующие ранее ГП создавали новые активы либо за счет труда, либо за счет использования природной ренты, то у финкапа основные активы появляются действительно «на кончике пера» (точнее, печатного станка). Если доля финансовых активов в общем объеме активов в начале XIX века не доходила и до половины, то в конце XX века доля материальных активов составляла десятые, а то и сотые доли одного процента. Особенно хорошо это видно на примере нефти: объемы нефтяных фьючерсов превосходят объемы реально добываемой нефти в сотни и тысячи раз. Вторым глобальным проектом, появившимся в конце XVIII века, стал проект «красный». С базовой, догматической точки зрения он представляет собой возврат к старым, библейским ценностям, поскольку возвращает на место догмат на запрет ростовщичества (в форме обобществления средств производства). Но имеет от предыдущих библейских проектов одно отличие◦— он демонстративно антирелигиозен, то есть не несет мистической составляющей. В качестве компенсации он существенное внимание уделяет развитию социальных технологий. Но главное◦— другое. Успех «красного» проекта◦— а он исторически совершенно не обречен был проигрывать, он далеко не умер и скорее всего в очень скором времени активно возродится◦— показывает, что система внутренних догматов «капиталистического» и «западного» проектов неустойчива. Экономически для последнего это очень легко объяснить (см. ниже), но в данном случае важен другой аспект: эволюции не свойственен возврат к старому. Устойчивость «красного» проекта показывает, что скорее всего в XVI веке, в период становления «капиталистического» проекта, развитие человечества пошло (временно, разумеется) по неправильному пути и требуется внести исправления. Беда «западного» проекта в том, что он по определению ограничен во времени. Надстройка финансовых активов не может увеличиваться бесконечно, в какой-то момент она должна рухнуть. В масштабах собственно США такое уже случалось◦— в 1929 году. Распад мировой социалистической системы увеличил зону доллара до масштаба всего земного шара, сверх которого она уже дальше расти не могла◦— а значит конец экономики, построенной на безудержной эмиссии долларов, уже не за горами. А это означает мощнейший кризис, аналогом которого являются только события XVI века (после этого ЕМС в такой кризис не попадала), и распад «западного» проекта. И в каком направлении будет развиваться ситуация?

Прежде всего, что может быть на «проектной» территории «западного» проекта, то есть в первую очередь США и Западной Европы? Если внимательно посмотреть на политику президента Буша, то можно отчетливо увидеть попытки изменить экономическую модель. Грубо говоря, он (явно или неявно) рассматривает вопрос о возврате к «капиталистическому» проекту, о выходе из экономического кризиса за счет возврата к исходно христианским ценностям (в противовес либерализму и политкорректности), изоляционизме и сбросе с американского бюджета тяжести поддержки мировой финансовой системы. Иными словами, речь идет о выходе США из «западного» проекта. Ближайшей аналогией, по всей видимости, является выход РСФСР из состава СССР, организованный Ельциным в конце 80-х◦— начале 90-х годов прошлого века. Отметим, что жесточайшее идеологическое противостояние, которое сегодня имеет место в США, связано как раз с тем, что противоположная Бушу команда как раз играет роль защитника интересов «западного» глобального проекта и стремится сохранить доллар США как ЕМС и мировую расчетную единицу.

В Европе ситуация аналогичная, только строится не национальный, а наднациональный проект◦— Евросоюз. Отметим, что оба этих проекта не являются глобальными, они, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, не предполагают распространение за свои естественные границы, которые, конечно, могут превышать административные границы соответствующих стран, но все-таки существенно ограниченны (глобальный проект по определению рассматривает своей зоной влияния весь земной шар).

Разумеется, проектной элите «западного» проекта такая ситуация активно не нравится. Но сделать она мало что может, поскольку экономический кризис носит абсолютно объективный характер. Но один ресурс у него есть, это◦— страх. Именно по этой причине идет страшная эскалация террора. Это сигнал всем: посмотрите и остановитесь, доверьтесь нам, иначе у вас будет так же плохо, как в Беслане. Другое дело, что остановиться уже не получится, но специфика проектной элиты любого проекта как раз в том и состоит, что варианты, при которых ее не существует, вообще не рассматриваются. А как пойдет ситуация дальше? Новых пророков пока не видно, так что выбирать приходится из существующих проектов. Поскольку предстоящий экономический кризис резко опустит уровень жизни во всех западных странах (который сейчас существенно завышен за счет феномена сверхпотребления, связанного с эмиссией доллара), то концепции «наживы» во многом сменятся на «справедливость». И это означает ренессанс «красного» проекта и еще большее усиление проекта «исламского». Что произойдет в США, автор предсказывать не берется, а в Европе вопрос будет только один: сможет ли социалистическая идея ассимилировать исламское население или Европа вольется в исламский мир? Отметим, что до сих пор ассимилировать ислам удавалось только в рамках развития именно социалистических идей, в связи с чем я считаю, что именно в Европе «красный» проект ожидает мощная экспансия.