Леонид Млечин - Степан Бандера и судьба Украины

Тут Карин перешел к главной для него теме. Напомнил: если в ближайшие дни инициативная группа не будет организована — все дело передадут периферийным священникам. Упрекнул Костельника в том, что он ориентируется на реакционные элементы, находится под их влиянием, их боится.

Костельник обиделся:

— Зачем вы меня упрекаете в том, в чем я не виновен? Вы говорите, что я нахожусь под влиянием реакционного элемента. Какое же это влияние, когда в связи с праздником Победы я единственный отслужил в своей церкви благодарственный молебен и произнес соответствующую проповедь? Никто из греко-католиков во Львове этого не ожидал.

Карин требовал немедленной организации инициативной группы. Костельник и Мельник ссылались на то, что группа не может состоять из них двоих. Нужен еще хотя бы представитель от Станиславской епархии, чтобы в инициативную группу вошло по одному представителю от каждой епархии. Карин пообещал, что представитель от Станиславской епархии прибудет во Львов через несколько дней.

17 мая нарком Савченко отправил в Киев и в Москву докладную записку:

«Из числа привлеченного нами к переходу в православие униатского духовенства представляет интерес Луб Игнат Захарович, профессор богословия бывшей униатской духовной академии в городе Станиславе. Луб был арестован как сторонник Ватикана, на следствии был обработан и освобожден из-под стражи с заданием возглавить инициативную группу в городе Станиславе по переходу униатов в православие. Луб является авторитетной фигурой в униатских кругах Станиславщины.

Прибывший во Львов православный епископ Макарий, в миру Оксиюк, приступил к исполнению обязанностей епископа. В целях популяризации самого факта появления Оксиюка во Львове он по нашему предложению был принят заместителем председателя облисполкома, о чем напечатано в областной газете «Вильна Украина». Оксиюк получил нужное направление о линии поведения в вопросе воссоединения униатских приходов с православием. Приняты меры через облисполком по поиску помещения для епископа Оксиюка и его канцелярии».

17 мая полковник Карин познакомился с профессором Лубом из Станислава. Профессор ему не понравился. Указал в отчете:

«Создается впечатление, что он — совершенно ненадежный человек, на которого нельзя рассчитывать в смысле его участия в инициативной группе. По всему видно, что профессор Луб насильно взял на себя эту роль, так как по своему характеру он, очевидно, является чистокровным католиком хомышинского типа и иезуитом по натуре».

Ушел профессор Луб. Появились Костельник и Мельник. Костельник сообщил Карину, что посетил православного епископа и в лице Макария нашел умного человека, хорошо знакомого с историей унии.

— Правда, — заметил скептически, — епископ Макарий, видно, принадлежит к категории консервативных людей. Вряд ли он когда-нибудь сбреет бороду, так же как вряд ли мы когда-нибудь отрастим бороды и поповскую шевелюру. Однако эти вопросы не догматические, а внешнего церковно-бытового порядка.

Тем временем вернулся профессор Луб. Оказалось, что все трое друг друга знают. Карин потребовал представить к завтрашнему дню проект заявления в Совнарком Украины об организации инициативной группы, которое ляжет в основу обращения к униатам с призывом о воссоединении с православием.

Костельник заметил, что декларацию к правительству и обращение к верующим он подпишет только в том случае, если эти документы не будут напечатаны до тех пор, пока не выйдет в свет его книга, которая должна служить обоснованием воссоединения с православием. Иначе, возбужденно заявил Костельник, инициаторов этого дела убьют.

— Получается, пане министр, что воссоединением грекокатолической церкви с православной занимается НКВД. Меня это ставит под удар. Приходят ко мне священники и заявляют: их вызывали в НКВД, требовали переходить в православие и направляли ко мне. Выходит так, что и меня НКВД заставило заниматься воссоединением греко-католической церкви с православной. Между тем, я борюсь за это уже двадцать лет.

Карин обещал Костельнику, Мельнику и Лубу, что обращение к правительству не опубликуют без их ведома.

Полковник Сергей Карин оказался прав относительно профессора Луба. Написав письмо с отказом от участия в инициативной группе, тот сбежал к себе в Станислав. Луб писал Костельнику, что не может быть представителем целой епархии, так как является просто монахом, а не священником. Подписывать декларацию не желает, так как за это его убьют. Костельник отправил ему вдогонку резкое письмо с упреками и обвинениями в беспринципности, трусости и дезертирстве.

Карин предупредил Костельника, что готовится выехать в Киев для доклада правительству о деятельности инициативной группы и просил представить все необходимые документы. Костельник клялся, что за ним остановки не будет. Вопрос в том, что до сих пор нет представителя от Станиславской епархии, так как профессор Луб сбежал…

После ухода Костельника Карин принял Сергея Семеновича Хруцкого, которого прочили на роль секретаря инициативной группы. Он уже успел побывать за решеткой.

«Хруцкий, — написал в справке полковник Карин, — маленький, щупленький человечек, неопрятно одетый, исхудавший видимо в тюрьме, и еще не оправившийся, — начал с того, что очень польщен моим вниманием к его особе и спросил, чем может быть полезен. Хруцкий заметил, что он был арестован по доносу одной женщины-провокатора, которая в настоящее время сама арестована».

— А вообще говоря, когда меня спрашивают: за что я был арестован и как освобожден, — Сергей Хруцкий оказался словоохотливым, — я отвечаю, что освобожден был за то же, за что меня арестовали. Поляки на меня были злы за то, что в свое время в сейме я активно выступал против политики, направленной на уничтожение православной церкви в Польше. А сейчас я могу пригодиться для борьбы с католицизмом и униатами. Я приму самое активное участие в деле воссоединения греко-католической церкви с православной. Я — человек религиозный, и это моя давнишняя мечта.

Карин поинтересовался его мнением о прибывшем во Львов православном епископе Макарии.

— Вам, очевидно, известно, что к епископам в западноукраинских областях относятся иначе, чем в Восточной Украине и России, — осторожно подбирая слова, объяснил Хруцкий. — Здесь к епископам относились почти подобострастно. Исходя из этого, я советовал бы не держать епископа в черном теле. Он одет непрезентабельно для Западной Украины. Живет в квартире настоятеля, это несолидно. И не имеет кафедрального собора.

«Хруцкий — очень толковый человек, — доложил начальству Карин, — несомненно, может принести большую пользу. Однако необходимо поставить его в соответствующие условия, так как, имея большую семью, Хруцкий материально плохо обеспечен».