Николай Непомнящий - Гарри Гудини

«Доктор», со своей клинообразной бородой и шелковистыми волосами, ниспадавшими на плечи, сейчас, как никогда, походил на изображение Иисуса Христа с учебной литографии для воскресной школы.

— Ты не огорчишь нас, Гарри?

Гудини насупил брови. У него была привычка хмуриться в моменты наивысшего сосредоточения.

— Положитесь на меня, — сказал он. — Мы зададим им жару.

Б лагодаря рекламе Хилла, первый воскресный сеанс Гудини удался на славу. Были проданы даже билеты на стоячие места. Похоже, что еще до поднятия занавеса на первом спиритическом сеансе Гудини Бесс побывала в гардеробе и обшарила карманы гостей. Так как гардероб примыкал к аудитории, то сообразительной девушке нетрудно было заметить, в какой части зала находится владелец того или иного пальто. Достаточно одного взгляда на письмо, счет, почтовую карточку, рецепт от врача в кармане пальто, и «медиум» получал все необходимое для сногсшибательного «чтения мыслей».

Но гвоздем программы было ясновидение. Красноречивый доктор Хилл свел близкое знакомство с двумя городскими жителями — старым сторожем самой большой городской церкви и неким дядюшкой Руфосом, «ходячей энциклопедией слухов», как все его называли. Пятидолларовая банкнота каждому, и Гарри узнавал все, что хотел, об интимных тайнах некоторых горожан. Теперь своими «умозаключениями» он мог поразить кого угодно.

Несколько представлений позволили Гудини полностью овладеть положением. Шоу теперь держалось на Гарри и Бесс, и им, естественно, пора было начинать работать самостоятельно, так как публика приходила в основном на спиритические сеансы, ради которых она и терпела другие номера программы.

Итак, Гудини стал сам себе хозяином. Он работал как одержимый, чтобы усовершенствовать свое мастерство. И если публика хочет видеть проявления оккультных сил даже в номере, где Гудини освобождается от наручников, он представит свой номер именно таким образом.

Номер получился загадочным и таинственным. Молодой артист с густой копной волос на голове четко произносил, хмуро сдвинув брови: «Здесь старый человек, его имя Элиас или Илия. Да, Илия. У него сообщение для племянника, Оливера. Он говорит: «Оливер, дорогой мой мальчик, не оставляй надежды. Не продавай ферму первому встречному. Придут лучшие времена, и в конце концов ты продашь ферму с хорошей прибылью. Не вешай носа».

Откуда артист мог знать христианское имя зрителя? Откуда он мог знать о дяде Илии и об оставленном им наследстве — ферме, которая была предметом его гордости при жизни и, вполне возможно, могла беспокоить его даже после смерти? Гудини узнал о дяде Илии, посетив городское кладбище и поговорив с местными сплетниками. Он и Бесс держали ухо востро. В маленьком городе можно услышать всякое. Разговоры в магазине, парикмахерской, за ужином в пансионе были той золотой жилой, из которой черпались интимные детали последующих посланий с «небес».

Настоящая книга Гудини «Разоблачение медиума» сообщает, что, заглянув в семейную Библию в любом доме, можно узнать о рождениях и смертях, о детях, умерших при родах или в младенчестве (довольно больная тема в XIX веке). Гудини, как агент по продаже, поддерживал контакт с фирмой, представлявшей музыкальные Библии (крошечная музыкальная шкатулка швейцарского производства, спрятанная где-нибудь в укромном месте, играла «Ближе к тебе, Господи»). Собирая заказы на музыкальные Библии, Бесс и Гудини получали возможность заглянуть в семейную Библию и собрать нужные сведения.

Чтобы расширить программу своего шоу, они разбили представление на три части. В первой Гудини освобождался от наручников и веревок, выполняя этот трюк таким образом, чтобы аудитория ничего не видела. Между тем происходившие при этом события никак не могли быть спровоцированы человеком со связанными руками и ногами или закованным в ручные и ножные кандалы.

Чтение мыслей Бесс и Гудини демонстрировали во второй части программы. В принципе этот трюк восходит к самому началу истории сценического иллюзионизма. Этим занимались еще Филипп Бресллоу и шевалье Пинетти в Англии в 1781 и 1784 годах. Читал мысли и первый кумир Гарри Робер-Гудин, показывая это представление во Франции в 40-х годах XIX века. Телепатом был Роберт Геллер, вся программа которого состояла только из чтения мыслей. Он разработал простые методы, с помощью которых помощник в зале сообщал медиуму с завязанными глазами, как выглядят монеты или драгоценности.

Возможности росли. Иллюзионист мог не только объявить своей помощнице, что у нее в руке кольцо, но и указать инициалы, выгравированные на нем. Гудини научил Бесс устному коду собственного изобретения и добавочным сигналам, передаваемым руками, ногами, наклонами головы. Бесс видела эти знаки, так как повязка у нее на глазах была с секретом.

Гарри с женой двигались на север, давая представления, и в конце концов оказались в Канаде. В программе их представлений были ответы на письменные вопросы аудитории. На одном из представлений женщина, подписавшаяся «Мери Мерфи», спросила: «Где мой брат Джо? Я девятнадцать лет ничего не слышала о нем». Вопросы о местонахождении пропавших людей требуют большой осторожности. Но в тот раз Бесс, всегда имевшая склонность к шалостям, не смогла удержаться. Она дала на вопрос точный ответ вместо обычного для «ясновидящего» набора туманные расплывчатых фраз. «Ваш брат живет в Нью-Йорке», — сказала она женщине. Она дала точный адрес: «Восточная 72-я улица в Манхэттене». Бесс сорвала бурю аплодисментов, но на душе у нее кошки скребли. К счастью для Бесс, женщина, задавшая вопрос, не устремилась немедленно в Нью-Иорк на поиски пропавшего брата. Но она послала туда телеграмму и получила ответ. Бесс нашла Джона Мерфи!

Со стороны Бесс это было не безрассудство, а одно из тех озарений, которые случаются у многих иллюзионистов, демонстрирующих «ясновидение». В нескольких кварталах ох, дома Вайсов на Восточной 69-й улице в Нью-Йорке находилась кондитерская. Ее владелец, мистер Джон Мерфи, был хорошо известен в округе. Бесс просто вспомнила это имя.

Гарри тоже столкнулся со «сверхъестественным». Однажды вечером он разглядывал толпу зрителей, проходивших через вестибюль в зал. Его внимание привлекла одна женщина, шедшая на сеанс. Она сказала своему маленькому сыну, который ездил на велосипеде, не держась руками за руль, чтобы он был осторожнее, и вошла в театр. Во время представления Гудини решил рискнуть. Он получил «спиритическое послание» для этой женщины: «У ее маленького сына сломана рука. Нет, несчастный случай еще не произошел, но беда уже близко».

Конечно, на другой день малыш упал со своего велосипеда и сломал руку! Эта новость облетела весь город и попала в местные газеты. Гудини имели такой успех, какого не знали еще никогда. Во всем этом было только одно неудобство — публика теперь каждый вечер ждала от них чуда.