Эфраим Баух - Эффект бабочки. Израиль – Иран: от мира – к войне, от дружбы к ненависти

В этом соревновании, Ахмединджад и выбрал, как главное свое оружие, – нападки на Израиль, становясь агрессивнее от выступления к выступлению. «Мир без сионизма» – таков был девиз его последующих выступлений, – «исламский мир вскоре сотрет постыдное пятно сионизма». Мир с Израилем он назвал «сдачей позиций исламского мира».

США, Канада, Европейский Союз, Россия заклеймили в ООН слова Ахмединджада. Но МИД Ирана отверг протест Совета безопасности ООН, заявив, что он «продиктован сионистским режимом», но при этом пояснил, что Иран не собирается нападать на любую другую страну.

Касаясь еще одной излюбленной им темы – Катастрофы, Ахмединджад в речи в декабре 2005 года сказал: «Катастрофа еврейства это придуманная легенда, которую евреи освящают более, чем Бога». В той же речи он предложил перевести Израиль в Канаду, США или Аляску. Несмотря на жесткую реакцию в мире, он в том же месяце сказал в Мекке: «Некоторые государства в Европе упрямо повторяют, что Гитлер уничтожил миллионы ни в чем не повинных евреев. Но мы этого не принимаем. Мы спрашиваем европейцев: потому надо поддерживать захватчиков Иерусалима? Если вы такие честные, вы должны выделить часть вашей территории, к примеру, Германии или Австрии, чтобы там сионисты создали свое государство. Это мы поддержим».

Став президентом, Ахмединджад, пригласил в Иран отрицателей Катастрофы, которые находились под угрозой суда. Так 13 декабря 2005 года по иранскому телевидению было передано интервью с отрицателем Катастрофы Роже Гароди, который доказывал, что газовые камеры вообще не были предназначены для убийства евреев.

Иран использовал международную книжную ярмарку в Франкфурте в октябре 2005 года, представив широкий спектр антисемитской литературы. В иранском павильоне продавались «Протоколы сионских мудрецов», краткий вариант книги антисемита Генри Форда «Всемирный еврей», изданной еще в 1921 году, и брошюра иранского автора «Выдумки о избранном народе и легенда о его исторических правах».

В декабре 2006 года в Тегеране состоялась специальная конференция «исследователей Катастрофы», на которой, естественно, выступил Ахмединджад: «По желанию народов, с божьей помощью, путь сионистского режима катится под уклон. Бог обещал это. Так же, как Советский Союз был стерт с карты и сегодня не существует, так вскоре исчезнет и сионистский режим». Слова эти были встречены бурными аплодисментами участников конференции.

Ахмединджад также приобрел популярность в мире своими выходками, граничащими с безумием. Так в сентябре 2005 года, завершая речь перед Ассамблеей ООН, неожиданно начал молиться в микрофон: «Будь милосерден, Повелитель мира, верни, как можно скорее исчезнувшего имама, который нам обещан». Все эти выходки позволили Ахмединджаду обрести скандальную славу в средствах информации, придав ему статус намного более мощный, чем реальное его положение во власти Ирана. По сей день он не является ни первым лидером, ни вторым, и, сомнительно, даже третьим. Но нет сомнения в том, что все его агрессивные высказывания имеют поддержку, и в первую очередь, Хаменеи.

Эти высказывания, лишенные всякой сдержанности, естественно, вызвали острую критику в самом Иране. Главный его оппонент Ахмединджада бывший президент Хатами сказал, что «экстремисты в Иране жаждут подражать Бен-Ладену, и дают отличный повод врагам нападать на ислам и на Иран. Они соревнуются с движением Талибан призывами к насилию и преступными актами, противоречащими религии (Лондонский еженедельник «Аль-Хайят». 15.11.05).

Религиозно-мессианская мантия, которой обернул себя Ахмединджад, вызвала гнев многих известных аятолл. Так в марте 2007 года открыто выступил против него аятолла Азма Юсуф Санаи, личный друг Хомейни, многие годы возглавлявший революционные суды. Резко критикуя внутреннюю экономическую и грубую внешнюю политику президента, он сказал:

«Нет никакой пользы – быть изолированным от мира, и атака американцев или введение против Ирана новых санкций будет для нас катастрофой. Нечего делать другим того, что мы не хотим, чтобы делали против нас, так учит Коран. Катастрофа евреев Европы – это история. Так что, мы изменим историю наций? Я просто не понимаю, зачем правительство вторгается в эти области. Все это очень плохо для ислама и для Ирана».

Духовный лидер Ирана Хаменеи пытается смягчить столкновение консерваторов и реформистов, во всяком случае, не довести до взрыва в средствах массовой информации. Официально он поддерживает Ахмединджада и призывает не вступать в политическое противоборство, однако далеко не в восторге от религиозно-мессианского рвения президента, желающего выглядеть, как новоявленный аятолла. Сам Хаменеи не хочет солидаризироваться с каким-либо политическим движением. Несмотря на то, что он способствовал поражению реформистов во главе с Хатами и приходу к власти ультраконсерваторов, он все же попытался уравновесить ситуацию, укрепив статус Рафсанджани в качестве председателя Совета по укреплению интересов режима и дав этому Совету широкие полномочия, главным образом, контролировать деятельность трех ветвей власти. Таким образом, он укрепил Рафсанджани, как второго человека в руководстве страны, в определенном смысле стоящего над президентом, председателем меджлиса (парламента) и главой судебной системы. Над Рафсанджани стоит в иерархии власти только сам Хаменеи. – «верховный лидер и глава государства».

Рафсанджани же, с получением такого высокого поста, тотчас же вернул на политическую арену бывшего президента Хатами, назначив его высшим советником своего Совета, вероятнее всего, с согласия Хаменеи, который явно обеспокоен падением международного статуса Ирана. Таким образом, Рафсанджани и Хатами несколько охладили пыл Ахмединджада по ядерной проблеме и проблеме Израиля. В интервью Си-Би-Эс в конце 2006 года Ахмединджад несколько снизил свой агрессивный тон и даже заявил, что он против распространения ядерного оружия и не думает, что произойдет военное столкновение между США и Ираном.

Борьбой сил в верхах власти Ирана можно объяснить захват 15 английских моряков «стражами революции» в марте 2007 года и освобождение их после двух недель. Вероятнее всего, это была реакция на введение санкций Советом безопасности ООН против Ирана, на исчезновение генерала Аскари, арест его заместителя Ахмеда Абаси в Ираке. На таинственная смерть специалиста с мировым именем по электромагнетизму профессора Хусейнфора, который занимался установкой по обогащению урана в Исфагане. На исчезновение некоторых «стражей революции», по мнению Ирана, захваченных западной разведкой.

Вообще же на Западе считают, что Ахмединджад – не проблема, а симптом. Сам факт, что такой ультраконсервативный человек является президентом страны, говорит о том, что Иран сдвинулся вправо, на крайне консервативные позиции. Следует все же отметить, что, несмотря на сравнительно легкие экономические санкции, налагаемые в течение лет на Иран международным сообществом, стране нанесен тяжелый ущерб. С момента прихода к власти Ахмединджада с Ираном не подписано ни одно соглашение об экспорте нефти или природного газа. Запрет, наложенный США на компании, находящиеся в связи с Ираном, не разрешает инвестиции в технологию добычи черного золота, что привело к снижению добычи 5–8 процентов каждый год. Нефтеперерабатывающие заводы Ирана находятся в столь плачевном состоянии, что Иран вынужден импортировать 40 процентов нефтепродуктов, горючее для промышленности и транспорта. Чтобы не вызвать взрыва режим субсидирует горючее, газ, электричество на сумму в 20 миллиардов долларов в год. И, несмотря на столь тяжелое положение страны Ахмединджад продолжает гнуть свою линию. А вопрос дальнейшей судьбы режима и на сей день остается неясным.