Георгий Тарнавский - КУРОПАТЫ: СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

В мои обязанности вахтера входило выводить заключенных из камер. В основном на допросы, но иногда… Работали мы поочередно — день, а потом ночь. Одну смену стояли у камер конвойными, а вторую смену — выводными.

Работал я здесь до ноября 1938 года, т. е. почти два года. Все это время регулярно приходилось выводить людей, которых, как мне потом стало известно, увозили на расстрел. Хочу заметить, что во время моей службы во внутренней тюрьме содержались только мужчины, женщин не было. Заключенных я знал в лицо, фамилий их сейчас, к сожалению, не помню и, естественно, назвать не могу.

По вашей просьбе повторяю, что в 37–38 годах из «американки» регулярно отправляли людей на расстрел. Я лично расстреливать заключенных не возил, мне приходилось только выводить их из камер к машине, которая называлась «черный ворон».

Сажали в машину по 15–20 человек и сразу увозили, а куда — мне было неизвестно. Только один раз пришлось съездить на место расстрелов, чтобы закопать свежую могилу. Нас тоже усадили в «черный ворон». Хорошо помню, что ехали по Логойскому тракту и километрах в четырех от города повернули налево. Вы знаете, что граница города была тогда где-то за Комаровским рынком.

Приехали мы в какой-то лес, там увидели могилу — достаточно длинную, но не очень широкую траншею. Трупы в ней уже были присыпаны песком, нам оставалось только полностью все засыпать и сравнять с землей. Повторяю, что ездил я на такую «операцию» только один раз, а в расстрелах мне самому участвовать не приходилось. Хочу добавить, что на казнь арестованных возили преимущественно вечером или ночью, днем практически не возили. И как правило, на «черном вороне». Только один раз я видел, что повезли на открытой грузовой машине — трехтонке. Перед посадкой заключенным связывали руки за спиной простыми веревками.

Возили людей на расстрелы при мне постоянно весь 1937 год. Когда я дежурил, заключенных приходилось выводить каждую ночь, а в 1938 году, мне кажется, уже расстреливали меньше. Тогда начали арестовывать самих работников НКВД, в том числе и тех, которые принимали участие в допросах и расстрелах.

Рассказ Иосифа Иосифовича Бетанова,1915 года рождения, пенсионера:

— 18 апреля 1936 года я по комсомольской путевке, был направлен на работу в органы НКВД и принят инспектором по автотранспорту. Естественно, мне хорошо известно все, что так или иначе связано с работой гаража. Прекрасно помню, что в нем было примерно 60 автомашин, в том числе два автозака. Они были закреплены за комендатурой и стояли на территории внутренней тюрьмы. Смонтированы были автозаки на базе автомобилей «ГАЗ-АА», так называемых «полуторок». Переоборудовали их уже при мне в тридцать седьмом, для чего нанимали со стороны бригаду рабочих.

Как выглядели автозаки? Представьте себе фургоны, очень похожие на те, в которых сейчас перевозят почту. Кузова их делали из дубового каркаса, который сверху был обит фанерой и жестью. Я не знаю, почему их называли «черным вороном», но выкрашены они были в серый, мышиный цвет. Окошек в этих фургонах не было, зато сверху над каждой выгородкой оставляли отдушину.

Фургон состоял из пяти отдельных кабинок. Вход в него был сзади. Первые три выгородки и размещались позади кабины водителя в один ряд. Две другие — сзади — с правой и с левой стороны. Посередине оставлялось пространство с откидными сиденьями для конвоя.

В автохозяйстве я проработал до мая 1938 года. Затем меня перевели по моей просьбе начальником авторемонтной мастерской. Но когда еще был завгаром, то от водителей слышал, что некоторые из них возили в автозаках на казнь заключенных из внутренней тюрьмы. По словам этих водителей, расстреливали людей в лесу по Логойскому шоссе, но где именно, мне они не рассказывали. По этой причине я не могу конкретно сказать, где находилось место расстрела и что оно собой представляло. Мне запомнилось, что, разговаривая между собой, водители избегали произносить слово «расстрел» и на вопрос, куда везешь людей, отвечали: «На свадьбу». Брали, как мне помнится, в каждый «черный ворон» по 15–20 человек, хотя «по проекту» они рассчитаны были на пятерых.

А сейчас вернемся в исследовательские лаборатории, изучим акты различных судебных экспертиз, выберем из них абзацы и строки, в той или иной мере отвечающие все на тот же вопрос: когда это было?

«Все представленные на исследование кости скелета относительно плотные (кости черепа ломкие, хрупкие), без мягких тканей, связок и хрящей, обезжиренные, сухие. Степень высыхания устанавливалась следующим образом: кости выборочно взвешивались, затем погружались на одни сутки в воду и вновь взвешивались. Установлено, что при этом их вес увеличивался на 40 % в сравнении с первоначальным, что свидетельствует о максимальной сухости.

Цвет всех костей серовато-коричневый с желтоватым оттенком, поверхность шероховатая. Отчетливо выражены изменения поверхности в виде «выветривания» и дефектов компактного слоя, питательные отверстия не видны. Отмечаются значительные дефекты компактного слоя с обнажением губчатого вещества, преимущественно на костях черепа.

На поперечном распиле длинных трубчатых костей при исследовании костномозгового канала установлено, что сетчато-петлистая структура местами разрушена, а сухие мелкие частицы черного цвета располагаются уже по стенкам канала в виде отдельных скоплений.

…Блеск эмали на зубах частично утрачен. На ней есть выраженные в различной степени поверхностные и глубокие трещины. На отдельных зубах эмаль отделена в виде пластинок различной величины».

Мы столь подробно и с максимальным использованием специальной терминологии процитировали описание некоторых характерных особенностей извлеченных из захоронений костных останков не только для того, чтобы лишний раз подчеркнуть сложность вставшей перед исследователями задачи, но и с тайной надеждой облегчить вам потом понимание выводов.

Добавим к перечисленным исследованиям еще и спектральный анализ останков. Для этого взяли фрагмент кости одного из поднятых из захоронения черепов и для контроля из архива физико-технического отделения бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава БССР кусочек «свежей» кости черепа. Их поместили в фарфоровые тигли и при температуре 450° превратили в светлосерую золу. Затем по известным методикам на кварцевом спектрографе получили спектрограммы. Когда их расшифровали и выявили все макро- и микроэлементы, оказалось, что содержание некоторых из них в исследуемом черепе в четыре раза ниже, чем в контрольном, что объясняется значительным накоплением кремния и марганца в кости за время длительного пребывания в земле — в течение нескольких десятилетий.