Александр Афанасьев - Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 3. Время беды

3) Абсолютно все (от базарных торговцев до высоких чинов влиятельных держав) начинают отсчёт событий с марта 2014, а не с декабря 2013. Т. е., майдан с переворотом — отдельно, а уход Крыма и война на Донбассе — совершенно из другого смыслового ряда.

4) Наши соотечественники усвоили критерий оценки «свой-чужой», выражающийся в фразе: «А ты любишь Украину?» Есть ещё вариация: «А ты патриот Украины?» Эти магические, по их мнению, фразы должны заставить «одуматься» любого — от недоумевающего киевлянина до Мозгового или Ходаковского. Доброволец-дончанин Камиль, рассказывающий, что на майдан его привело «избиение детей», говорит, что родился в Украине, как и его родители, что воевал в украинской армии («рождённому в Украине» лет 50 и воевал он в Афганистане, и присягу давал другой стране, которая отпустила без единого выстрела и упрёка, когда кое-кто решил, что пилить общественное выгоднее на независимой территории). Да, 23 года — немалый срок. Рациональные люди (немайдановского склада) предпочитают инерционность системы даже если им мерещатся более выгодные состояния. Потому и реализовалась модель постепенного закручивания гаек в Украине. И племя младое теперь совсем незнакомо нам ментально, зачастую. А мы были, наверное, гораздо большими патриотами, нежели нынешние, узурпировавшие это понятие, когда полтора года назад просили не раскачивать изнутри лодку, находящуюся в бурном море.

Подменяя понятия, точку отсчёта войны или патриотизма, изменяя шкалу ценностей наши оппоненты весьма натренированы «работать со своих позиций»(как в афоризме про «не спорьте с дураком — он стащит дискуссию на свой уровень, а там задавит опытом»). Выход один — сначала уточнить понятия и синхронизировать события, а потом уже вступать в дискуссию. По поводу того, «а зачем оно нам надо?» Да, неблагодарное это дело, разгребать авгиевы конюшни. Но выход какой? Либо ответка в стиле «око за око», либо пытаться сводить базы.

Я не призываю противостоять безумию согласно поговорке «С волками жить — по-волчьи выть». Тут, скорее, рекомендации, как понимать пациента.

Но Майдан 2014 отличается от Майдана 2004 тем, что в нем, помимо того, первого поколения «человеческой пыли», оставшегося после краха советского проекта — участвовало и совершенно новое поколение. Дети новых пауперов — уже родившиеся в Украине, не ходившие ни в советский детский сад ни в советскую школу — как выразился один из журналистов «не имеющие дурного советского багажа в голове». Эта молодежь — в отличие от позднесоветского «охлоса» не труслива — и они сделали события кровавыми.

Это полностью потерянное поколение. Поколение, которому «что такое хорошо и что такое плохо» — не объяснили ни в садике, ни в школе, ни отец, то ли сбухавшийся, то ли работающий на чужбине. Объяснили им либо криминальные авторитеты, либо политические активисты, либо кореша по футбольной тусовке, либо вербовщики шовинистических и неонацистских организаций…

С.Г. Кара-Мурза — как-то высказал предположение, что при определенных обстоятельствах мы можем иметь дело со скачкообразным развитием общества, когда преемственность поколений нарушается, и раз в десять-пятнадцать лет на авансцену общественной и политической жизни выходит не просто новое поколение, а совершенно другой народ, со своим специфическим видением мира, понятиями добра и зла, табу, социальными навыками и всем прочим, что отличает один народ от другого народа. По-видимому — здесь Сергей Георгиевич прав. Крах идеологии, отсутствие воспитания, как в детском саду-школе, так и со стороны занятых выживанием родителей, массированные медийные атаки, направленные на «формирование украинцев» (Украину мы построили, теперь осталось построить украинцев) — привели к тому, что родившееся в независимой Украине поколение имеет очень слабую преемственность с родителями. Это новый народ с совершенно отличной от отцовской этикой, моралью, способностью к сопереживанию. У нового народа, что силой захватил власть — откровение вызывает тот простой факт, что в Луганске живут люди. То есть — они подвергают сомнению даже это и им специально надо объяснять, что в обстреливаемом ими Луганске живут люди, они без «допомоги» этого сами не понимают. И я хочу заметить — большой ошибкой будет делить Украину на русскую и украинскую — это деление давно ложно, в перехватах «киборги» с Донецкого аэропорта практически все говорили на русском. Раздел тут намного более глубокий — есть те, кому даже не приходит в голову сомневаться, что в Донецке и Луганске живут люди, и те, кому это надо специально объяснять и доказывать. И не надо думать, что такой вот «новый народ» народился в Украине, он есть и в Беларуси, и в России и в Грузии. И надо думать, как дальше жить и что делать с этим поколением, которое уже повзрослело и начало действовать.

Что это за поколение?

Это, словами Валентина Распутина — архаровцы.

1. Это поколение, которое не то что не видело войны — оно ее видело, но на экране монитора, когда играло в бродилки — стрелялки. Помню, какой смех вызвало воинственное заявление каких-то украинских реконструкторов — о том, что мы уже много лет играем в пейнтбол, в софтбол (военные игры с использованием стреляющих шариками или шарами с краской копий оружия) и мы порвем любой русский спецназ. Все поржали — но ведь они действительно так думали! И начали действовать именно из этих соображений. Воевать начали! Еще помню, у нас один придурок в форуме написал — очередь из восьми-десяти шариков (из софтбольного автомата) примерно равна двум-трем выстрелам из настоящего. Опять все поржали, а один из модераторов форума даже утащил это высказывание к себе на аватар — но ведь кто-то действительно так думает! И не просто думает — а действует исходя из этих рассуждений! Эти ребята — не теряли не пришедших с войны отцов, не видели калек — однако, страха перед войной как перед неведомым — у них тоже нет! И вбитого в подкорку советского «мы за мир» — тоже нет. Войнушка, которую они развязали — представляется им чем-то вроде — бродилки-стрелялки, и розовые очки спадают только когда ты реально теряешь друга или лишаешься ноги и остаток жизни доживаешь инвалидом. Вот тогда — понимание приходит, но уже поздно.

2. Это поколение, в котором полностью девальвировалось понятие ценности и обязательности труда. Ключевое отличие от Запада — на Западе все-таки трудовая этика сохранилась, они не проходили через девяностые. Общее понимание — кто работает тот лох. Это поколение — предпочитает перебиваться случайными заработками, «калымить», набирать и не отдавать кредиты. Короче, полная безответственность. Молодые белорусы, украинцы — массово едут в Швецию, подавать на беженца, там воруют. За шесть месяцев можно наворовать на квартиру. Подробнее — здесь.