Александр Афанасьев - Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 3. Время беды

http://rusrep.ru/article/2014/01/15/v-poiskah-pozitiva/

Русские кстати тоже есть, но намного меньше. Суть одна — воровать лучше, чем работать. У нас — не помню, кто-то из исследователей, проводя исследования трудовой мотивации, вывела новый тип работников — «кроссоверы». Это те, кто выбирает несложные для освоения профессии — продавец, мерчендайзер, торговый агент, сотрудник на ресепшене, таксист, не предпринимает никаких усилий, чтобы овладеть профессиональным мастерством, быстро меняет и профессии (такие же несложные), и работодателей, без проблем работодателя обворовывает. Это тоже — новое поколение «архаровцев», они пропускают важнейший элемент социализации — профессию и трудовой коллектив. Понятно, что при социальной нестабильности им сорваться с места и поехать, что на Майдан, что в зону АТО — проблем нет. И взывать к ним в поисках какой-то морали и нравственности не более умно, чем говорить со стеной. У них ни морали, ни нравственности нет по определению, для них, что работодателя обворовать, что в зоне АТО мародерствовать, что расстреливать — все едино.

3. Это поколение, которое полностью оторвано от всех предыдущих. Родители для них — лохи, просравшие свою страну и не сумевшие устроиться в новой, горбатящиеся за копейки — кстати, определение верно, по крайней мере, частично. Понятия «Родина» для них не существует, потому что все механизмы социализации, существовавшие со времен СССР, разрушены — пионерии и комсомола нет, школы озабочены как натаскать на сдачу ЕГЭ, высшее образование деградировало и девальвировалось, про труд я уже писал. Они не раз бывали в странах ЕС, для них это дешево — причем такие страны как Польша ведут сознательную политику по их привлечению, выдают «карты поляка». Хотя если вглядываться в суть, тот, кто получил карту поляка — изменник Родине, вне зависимости от того, для чего он ее получил — отучиться там, в Польше или работать.

4. Это поколение, которое не боится вступать в открытые конфликты со всеми — с властью, с другими частями общества, при необходимости применяя и насилие. Есть понимание того, что за это — ничего не будет.

Немалую роль в этом сыграло отсутствие физических наказаний в детстве. Те, кто сам не переживал боль от порки, как результат собственных провинностей — просто не могут себе представить, что такое боль. Что если ты бросаешь камень или бутылку с коктейлем Молотова в беркутовца — то он живой человек и ему больно. И что если ты сидишь в танке и бьешь прямой наводкой по жилым кварталам — то там, в городе, тоже люди, и им больно и страшно. Архаровцы — не сопоставляют все это с собой, они лишены способности переживать чужую боль как свою. Отсюда же — моментально, на первых годах, на первых месяцах войны проявившиеся случаи дикой, необъяснимой жестокости к пленным, к мирному населению, случаи расстрелов, в том числе массовых. Действия архаровцев — бандеровцев — по бессмысленной жестокости видимо превосходят даже действия фашистов. Корни этого — я описал выше.

5. Это поколение, которое родилось и выросло практически без страданий, которому родители с детства пихали в рот все самое вкусное, которое не работало с десяти лет — и для которого оказались чуждыми такие понятия, как совесть, жалость, человечность. Для украинцев например — это дошло до того, что надо объяснять: в Донбассе живут не ватники, не колорады — а все-таки люди. Практически стопроцентная военная безопасность на протяжении трех поколений — создало ложное ощущение неуязвимости, и сейчас те, кто орут, требуя стереть Донбасс с лица земли, даже в подкорке не держат, что может, например, быть бомбежка Киева или Днепропетровска. Если им об этом сказать — у них шок, выражаемый очень простой фразой — а нас то за что?! Полностью девальвирована ценность мира, это уже и в нашей стране ярко выражено — борьба за мир ассоциируется с концом восьмидесятых, и тем, что за этим последовало.

Вот таково — появившееся на свет поколение архаровцев. Оно уже есть, и оно действует — Украина в пламени гражданской войны. Как попадают в плен — все сразу становятся мобилизованными, только водили машину, ни в кого не стреляли. Но кто-то ведь долбает Градами, Ураганами, дальнобойной артиллерией, и пока один долбает — десять других человек: кто-то злобно воет в социальных сетях, кто-то «допомогает фронту», отчетливо понимая, что идет не великая отечественная, а гражданская война (думаю, большинство это все-таки понимает, хоть и не показывает этого), кто-то — вносит свой вклад каким-то другим образом. Например, кто пишет на объявлениях аренды «Донецким и луганским не беспокоить»? И о какой «Едынойкраине» в этом случае можно говорить.

Эти люди — молодые, опасные — уже здесь. Они действуют в реальности, убивают людей на Донбассе. Они обмениваются опытом и вовлекают все новых и новых людей. Они своим примером показывают дорогу к власти сверстникам в России, Беларуси, Грузии, Средней Азии. Они готовы выезжать в другие страны и распространять заразу там. Прошедший год в Украине показал — их ничего не останавливает, ни собственные жертвы, ни жертвы среди гражданских, ни крах экономики, ни мольбы женщин, детей, старух — они глухи, и остаются таковыми уже год. Поверьте — я внимательно наблюдаю за Украиной — год прошел, обстановка все хуже и хуже, и на фронте и в тылу — а осознания нет никак нет. Нет ни осознания, ни переживания, ни покаяния — ничего подобного. Мы ждем от них этого — но этого нет. Объяснение одно — значит, чего-то, что есть у нас — у них нет по определению (например, совести и способности к сопереживанию), и ждать, что эти механизмы включатся бессмысленно. Настает пора, когда нам пора понять, с чем мы имеем дело и что нам предпринимать. А предпринимать надо, пока не поздно. Украина уже горит — и пламя пожара может перекинуться на соседние дома. Ждать, что в отморозки — соседи сами потушатся — как минимум глупо. А то и преступно.

2013 год — последний год перед общенациональной катастрофой. Последний год мира.

Этот год — многим запомнился как самый благополучный и сытый год в истории… впрочем, точно так же мы сейчас отсчитываем историю России то от 1990 года, когда началась социальная война, то даже от 1913 года — последнего мирного года перед кровавой чередой войн и революций. До каких-то ТЕХ показателей — мы не добрались и до сих пор.

Несмотря на приведенные выше «первые ласточки» — большинство украинцев до последнего не верили в беду. Да и к чему? Доллар стоит как вкопанный, на восьми, уровень зарплат — наконец-то порождает хоть какой-то, но средний класс, способный покупать недвижимость и путешествовать по миру. И путешествовали. Лес кранов, толпа машин… да что я говорю. Елена Привен, свидетель всего этого — расскажет куда лучше.