Юрий Рост - Пути в незнаемое [Писатели рассказывают о науке]

Остановиться бы. Подумать…

Но где там!

Каждый день по радио и телевидению, с газетных полос, даже со страниц агрономических изданий в глаза бросаются призывы: «собрать», «взять», «снять», «получить», «убрать», «вырвать», «выполнить», «дать сверх плана» столько-то и столько-то зерна, картофеля, травы, силоса, овощей, корнеплодов… Призывы, вселяющие надежду на доброе обеспечение. И тут же разговоры о новых технологиях, об оперативности, мастерстве, которые должны «обеспечить», иначе говоря, помочь «взять», «получить», «выполнить».

По этим каналам массовой связи очень редко звучат слова озабоченности о матери всех благ — пашне и лугах, о природном, экологическом обеспечении урожая, о Законе возврата вместо эксплуатации, чтобы поддержать природное равновесие.

Наверное, в любой почве есть некая конечная черта, когда последняя молекула гумуса — этого плодородного начала пашни, уйдет с водой в корешок, в зеленый лист, где произойдет переработка сил земли и солнца в продукт органики. Ближе к осени пройдет по ниве комбайн, подцепит зубастым хедером колоски и метелки, обмолотит и увезет к дороге. То же сделают с соломой. Поле останется голым и беззащитным. Лишь мелкий зеленый сорняк успеет до пахоты подняться, вызреть и лечь на породившую его землю, передав ей капельку органического вещества, из которого образуется гумус. Тысячную долю того, что увезено с этой нивы.

Так год за годом. Столетиями. К счастью, не всюду. Находились земледельцы, которые возвращали, кто сполна, кто частично, органическое вещество, увезенное с урожаями. Это крестьяне, не утратившие врожденную нравственную чистоту. Но где они? Ученые подсчитали, что в Кировской области ежегодно изымается с урожаями 800 тысяч тонн органической части почвы, а возвращается лишь 400 тысяч. Можно судить, какая сегодня пашня в этой области и что ждать от нее даже при отличной обработке.

Безвозвратное изъятие органического вещества усилилось с тех пор, как только скотина в комплексах отодвинулась от пашни словно для того, чтобы затруднить перевозку навоза на поля. Некому теперь грузить и возить, людей мало, работа эта неприятная и тяжелая. Обойдемся, удобрим минеральными туками, с помощью химии уничтожим сорняки, вот и довольно для выполнения плана. А навоз — в овраг…

Такая подмена первозначного второстепенным — страшное дело для пашни! Почва без органики непременно истощается, родит хуже и хуже. Малейшая засуха — и нет урожая. Беззащитна она без навоза, без трав.

В истории Земли были периоды катастрофических неурожаев на огромных площадях. Они случались короткими и продолжительными, иногда затягивались на десятки лет. Родящая почва сперва превращалась в бесплодную, в худое пастбище, а если люди не помогали ей — то и в пустыню.

Целые государства древности лишались продуктов питания и рассеивались по чужбинам. Так было некогда в срединной Америке, богатой землей и народом, в Африке, Азии.

Века просвещения, расцвет естественных наук позволили упреждать, обдумывать ошибки в землепользовании. Явились законы сохранения вещества и энергии. Применительно к почве, как самостоятельному, полному жизни образованию живой природы, эти законы объяснили людям отличие почв изобильных от почв бедных. Немецкий естествоиспытатель Юстус Либих выразил эту мысль с позиций нравственных: «Причина возникновения и падения наций лежит в одном и том же. Расхищение плодородной почвы обусловливает их гибель, поддержание этого плодородия — их жизнь, богатство и могущество».

Дальнейшее развитие наук показало, что почвы в естественных условиях являются саморегулирующимися системами: все зеленые растения, которые вырастают на земле, остаются на почве и умирают, телами своими пополняя запас органического вещества, созданного на 93 процента за счет углерода воздуха и энергии солнца и на 7 процентов из пищи, отобранной у земли.

Новое органическое вещество всегда больше старого. В естественных условиях оно накапливается, аккумулируя энергию солнца и углерод. Органика со временем превращается в новую форму живого — в гумус, богатый микро- и макрофауной и питательными веществами, необходимыми для новых поколений растительного и животного сообществ.

Как видим, почва способна самоусовершенствоваться, развиваться, богатеть, ее генезис — непременно от изначального к богатейшему, ее двигатель — солнце и зеленый лист растения, несравненная по сложности и величию лаборатория, отлаженная за миллионы лет существования. Почва — продукт этого прекрасного природного процесса. Этот процесс сделал планету Земля единственной — живой в Солнечной системе, он обеспечивает вечность всему живому. Нарушить его или замедлить способна только стихия, прежде всего атомная катастрофа, эта дьявольская придумка изощренного человеческого ума.

Как показывают история и нынешние процессы в земледелии, хомо сапиенс способен притормозить этот великий планетарный процесс и другим способом. Он может уничтожить почву — основу всего живого, а вместе с ней и все прекрасное — живое на Земле.

Людям, собранным в большие города-мегаполисы, нужна пища. «Люди, живущие на земле, создают все больше и больше продуктов питания и везут их далеко от места произрастания, и не возвращают их в почву, истратившую свое плодородие на создание пищи. Почва, обреченная на голодный органический паек, истощается и в конце концов делается бесплодной. Оголенная земля сильнее разрушается водой, ветром и солнцем. Плодородная земля превращается в пустыню, в безжизненную среду.

Картина эта, конечно, упрощенная, но не такая уж фантастическая. Локальных случаев уничтожения плодородных почв за историю человечества предостаточно.

Ученый почвовед Б. Н. Розанов считает, что сегодня на планете Земля опустынено около полутора миллиардов гектаров некогда плодородной земли. Прежде всего в Африке, Азии и Австралии. Площадь опустыненных земель почти равна площади обрабатываемых, кормящих земель во всем мире.

Грустное сравнение. Оно не делает чести разумному человечеству, населяющему страны земного шара. Уже проникший в космос, в тайны микромира, познавший ремесла и высокое искусство, современный человек как-то очень незаметно растерял громадные территории продуктивных земель. И поставил на грань истощения многие из оставшихся пашен и лугов.

Нельзя не согласиться с тем, что состояние кормящих гектаров есть отражение благоустройства или неблагополучия общества.

Стóит правдиво и критически оглянуться на историю нашего великого государства, чтобы обнаружить несомненную связь между продуктивностью земли и способом пользования этой землей.