Виктор Шкловский - Собрание сочинений. Том 1. Революция

О. Сенковский в 1830-х гг. неоднократно высмеивал употребление в литературном языке местоимений «сей» и «оный» (см., напр.: Библиотека для чтения. 1835. T. 8. Отд. 6. С. 26–34). Об этих выступлениях иронически отзывался Н. В. Гоголь в статье «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году» (1836), писали В. Г. Белинский и Н. И. Греч (об откликах последних см. в книге Шкловского «Чулков и Левшин», Л., 1933. С. 241–244); позднейшая исследовательская литература описана в комментариях М. И. Шапира в кн.: Винокур Г. О. Филологические исследования. М., 1990. С. 322. Возможное объяснение аллюзии к этим спорам 30-х гг. XIX в. в следующей цитате: «<���…> Карамзин начал свою „Историю“ со слова „сей“, т. е. он совершил стилистическую измену, которая, понятно, была связана с общим поворотом системы его убеждений. После „Истории“ Карамзина осуждали его бывшие друзья» (Чулков и Левшин. С. 226. Отзыв Г. Винокура: Ук. соч. С. 99). Таким образом, в комментируемом тексте можно обнаружить и постоянную в текстах Тынянова, Эйхенбаума и Шкловского параллель между литературой 1810–1830-х гг. и 1910–1930-х гг., и устойчивую самоидентификацию Шкловского с «новатором» — сентименталистом (в противовес «архаисту» Тынянову).

Речь идет о постановке «Мертвых душ» в инсценировке М. А. Булгакова (премьера — 28 ноября 1932 г.; художественный руководитель К. С. Станиславский). Отзыв Шкловского о «Мертвых душах» примыкает к полемическим выступлениям 1920-х гг. против Булгакова, творчество которого у Шкловского прочно ассоциировалось с «инерционностью», «старой формой» (см.: Шкловский В. Гамбургский счет. М., 1990. С. 299–301, 331, 390). Новая работа Булгакова во МХАТе, приобретшем статус государственного учреждения, стала для Шкловского еще одним из симптомов наступления традиционалистского, «классического» искусства. Общую оценку отношения формалистов к Булгакову, творчество которого оказалось в «мертвом поле» опоязовской системы координат, см.: Чудакова М. О. М. Булгаков и опоязовская критика: (Заметки к проблеме построения истории отечественной литературы XX века) // Тыняновский сборник: Третьи Тыняновские чтения. Рига, 1988. С. 231–235.

Речь идет о книге К. С. Станиславского «Моя жизнь в искусстве», впервые вышедшей в 1926 г. и в 1931–1933 гг. дважды переизданной.

Этот отзыв примыкает к неизменно критическим выступлениям Шкловского 1910–1920-х гг. в адрес В. Э. Мейерхольда, еще ждущим своей интерпретации, см.: «Папа, это — будильник!»; Особое мнение о «Лесе» // Жизнь искусства. 1924. № 26; «Учитель Бубус» в Театре имени Мейерхольда // 30 дней. 1925. № 2. Под п.: В. Ш.; Предисловие [к книге «О современной русской прозе»] // Гамбургский счет. М., 1990. С. 194–195; Пятнадцать порций городничихи // Красная газета. 1926. 22 декабря. Веч. вып.

Премьера спектакля «In tirannos!» по «Разбойникам» Ф. Шиллера в тбилисском Театре им. Ш. Руставели состоялась 9 февраля 1933 г. (режиссеры С. Ахметели, Ш. Агсабадзе). Шкловский посетил спектакль 9 апреля 1933 г., о чем писал на следующий день жене: «Вчера был в грузинском театре на „Разбойниках“. Очень пышно, балетно даже. Хотя я выдержал только половину» (РГАЛИ. Ф. 562. Оп. 1. Ед. хр. 459). Летом 1933 г. спектакль был показан на гастролях театра в Москве и Ленинграде, критика отмечала «уклон к формализму», см.: Февральский А. Театр имени Руставели: Очерк развития. М., 1959. С. 167.

Отсылка к знаменитому «Парадоксу об актере» Дидро.

Шкловский говорит об инсценировке романа начинающего тогда прозаика Юрия Павловича Германа (1910–1967) «Вступление». Роман был опубликован в 1931 г. и получил впоследствии положительную оценку М. Горького в «Правде» (от 6 мая 1932 г.). На основании приводимых ниже писем можно предположить, что Шкловский был привлечен к работе по инициативе Театра им. В. Э. Мейерхольда. 20 июля 1932 г. Шкловский сообщает жене: «Очень просили написать пьесу и деньги совали. Выдержал, не взял, хотя театр был Мейерхольда» (РГАЛИ. Ф. 562. Оп. 1. Ед. хр. 457). На следующий день ей же: «Да простит меня милосердный бог: взялся писать пьесу Мейерхольду» (Там же). 15 сентября: «Пьеса идет, но в нее влез новый соавтор — режиссер» (Там же). 22 сентября: «Сегодня иду на читку пьесы по моему сценарию» (Там же). Судя по позднейшим воспоминаниям Ю. Германа, работа Шкловского свелась к написанию «сценария», на основе которого Германом и была написана пьеса ( Герман Ю. П. О Мейерхольде // Герман Ю. П. Собр. соч.: В 6 т. Л., 1975. Т. 2. С. 537). Премьера спектакля состоялась 28 января 1933 г. Об участии Шкловского в работе над пьесой упоминалось и в печати, см.: Юзовский Ю. «Автора, автора!..» // Юзовский Ю. О театре и драме.: В 2 т. М., 1982. Т. 2. С. 89. Впервые — Рабис. 1933. № 3.

Ср. с ранним отзывом об опытах К. С. Малевича и его последователей: «Супрематисты сделали в искусстве то, что сделано в медицине химиком. Они выделили действующую часть средств» (цит. по: Шкловский В. Гамбургский счет. М., 1990. С. 497).

Теорию «интеллектуального кино» («экранизация понятий») Эйзенштейн начал разрабатывать в 1928 г., основываясь на творческом опыте фильма «Октябрь». Наиболее полно она сформулирована в статье «Перспективы» ( Эйзенштейн С. Избр. произв.: В 6 т. М., 1964. Т. 2. С. 35–44. Впервые — Искусство. 1929. № 1/2); опытом ее практической реализации должна была стать экранизация «Капитала» К. Маркса.

В 1928–1929 гг. Эйзенштейн руководил инструкторско-исследовательскими мастерскими Государственного техникума кинематографии, где под его руководством учащиеся (среди них были Г. Н. и С. Д. Васильевы, Г. В. Александров, М. М. Штраух, A. A. Попов) занимались анализом двадцати романов Э. Золя. Результаты этих исследований были использованы Эйзенштейном позднее в главе «Пафос» (1946–1947) книги «Неравнодушная природа» (см.: Эйзенштейн С. Избр. произв. Т. 3. С. 91–117).

Речь идет о фрагментах из фильма, эстетическую «шаблонность» которых Шкловский подчеркивал еще в 1925 г. «„Стачка“ Эйзенштейна и „Багдадский вор“» (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 22, опубликована в наст. изд.).

Имеются в виду некоторые эпизоды из произведений этих писателей начала 1930-х гг.: рассказов И. Бабеля «Конец богадельни» и «Иван-да-Марья» (первый имел подзаголовок «Из одесских рассказов», отсылавший к раннему, 1921–1923 гг., бабелевскому циклу; опубликованы соответственно в № 1 и 4 журнала «30 дней» за 1932 г.) и романа П. Павленко «Баррикады» (М., 1932).

Датируется предположительно на основе упоминающихся в тексте фактов и других косвенных свидетельств маем 1933 г.

Статья представляет собой предисловие к литературному сценарию «Ревизор» по пьесе Н. В. Гоголя (см. подробнее примеч. 6). Судя по некоторым упоминаниям в тексте, предисловие написано для иностранного читателя; возможно, Шкловский готовил сценарий для публикации в советских журналах «International literature» или «Revue de Moscu», в которых печатались не только переводы, но и его оригинальные произведения, см.: Cities and rivers // International literature. 1933. № 1; Peter Pavlenko // Ibid. 1936. № 12; Les Etapes de la mode en URSS // Revue de Moscu. 1935. № 4.