Александр Афанасьев - Уральский узел

— Да, сэр…

— Наблюдение снять. Информацию передать в Институт. Отныне — для MI6 Гранильщик больше не существует.

— Да, сэр.

Движением бровей — барон дал понять, что больше не задерживает человека из Форда.

Посмотрев вслед удаляющимся рубиновым огням РейнджРовера — человек из Форда зло выругался и прошептал сакральное, польское «пся крев». Весь мир его — в этот момент рушился, рушился на куски.

Он не был дураком и отлично понимать суть игры — но сделать ничего не мог…

Суть игры…

Британия, несмотря на долгую традицию наследственной передачи власти — не была свободна от проблем, которые вызывает властный застой. Никто, ни одно государство не могло быть от них свободно — как никто не мог освободиться от закона всемирного тяготения.

Почти семидесятилетний — а именно столько Её Величество правила страной — затор во власти вызывал мало кому видимый снаружи, но очень хорошо ощущаемый изнутри кризис власти. В очереди на Виндзорский трон — скопились два претендента — сын и внук, остряки шутили, что если Её Величество побьёт и рекорд своей матери по долголетию — к наследованию может успеть ещё и правнук со своей группой поддержки. Каждый из претендентов — имел собственный двор, который представлял собой не просто скопление людей, объединённых приятным времяпрепровождением. Учитывая объём тайной власти, которая Великобритания имела над половиной мира — каждый из них имел своё видение будущего. И не просто имел, но активно воплощал его в жизнь.

Принц Уэльский и его группа — были под сильным влиянием другой дворцовой клики — которая контролировалась принцем Филиппом, супругом монархини (принцем-консортом) и личным секретарём Елизаветы Второй, человеком до чрезвычайности подлым и кровавым. Эти люди — олицетворяли преемственность британской политики в мире. Одной из максим этой политики было уничтожение России. Любыми средствами, неважно как. Но Британия ставила себе такую цель как минимум с 1815 года, с даты победы над Наполеоном. Россия должна была быть уничтожена, а потом должны быть созданы механизмы, не дающие ей возродиться. Одним из таких механизмов — была сильная, националистическая Украина. В качестве инструмента — использовались британские спецслужбы MI5 и MI6, а так же спецслужбы ряда дружественных государств — в частности, Польши, Украины и Грузии.

Взгляд на мир герцога Кембриджского, сына принца Уэльского и второго (а возможно и первого, если учесть непопулярность принца Уэльского) в очереди наследования престола — был более сложным и более походил на американский взгляд на будущее мира. Принц не отрицал необходимость разрушения существующей России — но он не исключал в будущем её возрождения на каких-то новых принципах и при условии лояльности британскому престолу. При этом, он предполагал, что Британия должна заработать дважды — и на процессе развала и на процессе возрождения. В отличие от принца Чарльза — те люди, что стояли за принцем Уильямом, как и сам принц — полагали, что сорокамиллионная, находящаяся под контролем неонацистов Украина становится не менее опасной, чем Россия ранее, так как может сама, при поддержке Польши начать «собирать земли». Поэтому Украина так же должна была рухнуть и быть разделена как минимум на три части — небольшой запад, центр и юго-восток. Принц полагал очень опасным предлагаемое его отцом балто-черноморское объединение из Прибалтики, Украины, Беларуси, Польши, Грузии, считая его версией России, только менее устойчивым и потому более агрессивным. Принц — отрицал необходимость разделения России на как можно большее количество частей, с обязательным отделением национальных автономий и отстаивал идею разделения на три, пять или шесть частей без отрыва автономий. Каждое государство при этом — должно было быть способно к самостоятельному существованию и действенной помощи Британии в будущей борьбе с главным её врагом. Соединёнными штатами Америки…

Разница — определялась скорее взглядами людей, которые стояли возле одного или другого претендента на престол. Костяк команды принца Уэльского — составляли люди, которые получили основной опыт в девяностых, даже в восьмидесятых. Они были полны воспоминаний о крушении Берлинской стены, о параде демократий, о быстрых переменах. Они считали, что второй тур перемен, намеченный на начало нулевых сорвала Россия — и должна была быть наказана за это. У них было немало друзей как в странах, которые вырвались из орбиты Москвы, так и в странах, которым это сделать не удалось. Они верили в созидательное разрушение и позитивный ход истории.

Принца Уильяма — окружали куда более молодые люди, которые получили свой жизненный опыт в куда более мрачные времена и в куда более мрачных местах. Родной брат принца Уильяма, принц Гарри — служил два тура пилотом боевого вертолёта в Афганистане, откуда вынес мрачное и пессимистическое настроение о продвижении демократии, переменах и прочих мантрах девяностых. Эти люди гораздо более негативно оценивали восточноевропейский опыт: опыт стран, которые стали для остальной Европы источником гастарбайтеров, криминала и постоянным просителем подачек. Они прекрасно видели, что маленькие государства Европы становятся скорее обузой, чем действенной помощью и видели в Востоке смертельную угрозу всей цивилизации. В их понимании — Великобритания нуждалась в нескольких новых странах — союзниках, каждая из которых должна была внести действенный вклад в будущие внешние военные и политические инициативы. Поэтому, каждая из таких стран должна быть достаточно сильной, без внутренних изъянов, а при необходимости — они должны были уметь поддерживать строй, а не драться друг с другом. Кроме того, люди принца Уильяма были настроены негативно в отношении национализма малых наций, не видя в нем совершенно ничего романтического. Скорее всего, их опыт был вынесен из Афганистана, где пуштунский национализм сорвал многие далеко идущие планы. Национализм — вызывал у них чувство опасности и отвращения.

Люди принца Уильяма — опирались на новые, нетрадиционные структуры. У них было большинство в Директорате специальных операций и в недавно созданной военной разведке. У них было абсолютное большинство в частных разведывательных и военных структурах, принадлежащих крупным корпорациям или работающим по найму. И был Институт — тайная структура, занимающаяся разведывательной и подрывной деятельностью, но при этом неподотчетная ни правительству, ни парламенту.

Люди принца Уэльского и герцога Кембриджского — работали одновременно, борясь и мешая друг другу.