Александр Афанасьев - Уральский узел

Мысль о том, что Россия полностью зависит от нефти, была выгодна власти. Когда нас постоянно убеждали, что «Газпром» и «Роснефть» кормят страну, о каких правах может идти речь? Это утверждение подогревает уверенность, что зависимый от ресурсов человек не имеет права действовать, отстаивать свои интересы. Но мы не так уж и зависимы от ресурсов, как власть нас пыталась нас в этом убедить. Представьте, насколько меньше станет эта и так не огромная зависимость, если государство перестанет вмешиваться в дела бизнеса. Чего мы сможем добиться, и какими товарами — поразить мир.

В 2016 году отток капитала из России составил $98,5 миллиардов долларов. Что эти данные говорят нам о вере инвесторов в российский рынок?

Сегодня экономисты прогнозируют падение российской экономики на 10–15 %. А что делает правительство, кроме заверений сторонников в том, что им компенсируют потерю зарубежной недвижимости? Антикризисный план был объявлен, но появились ли хоть какие-то детали этого плана? Нет, ограничились только названием.

Что же заставляет меня испытывать оптимизм? Ответ довольно прост: люди России. Я хотел бы рассказать о той России, которую знаю я, и которую Запад, к сожалению, знает не так хорошо, как хотелось бы.

Когда я читаю то, что пишут местные газеты о России, у меня создаётся ощущение, что я не вижу свою страну. Потому что в нынешней России я вижу не только противостояние власти и оппозиции. Тех, кто за агрессивную внешнюю политику с захватами того что тебе не принадлежит, и тех, кто против. Я вижу, что за последние 25 лет сформировалось целое поколение людей, которые талантливы и хорошо образованны. Многие из них в полной мере являются гражданами мира и способны на равных конкурировать с лучшими представителями своих сфер. Однако два десятилетия правления в России авторитарного режима, коррумпированного, закрытого циничного, агрессивного, преследующего исключительно собственные узкие интересы, мешает в полной мере раскрыться этому потенциалу. Но теперь — режим устранён и препятствий на нашем пути нет. Я говорю на нашем — потому что я и себя отношу к тем людям, о которых только что сказал.

Что не устраивает нас в старой России? Да практически все. Нам нужна конкуренция. Нам нужна открытость и подотчётность власти. Мы рассчитываем на профессионализм государственных органов. Нам нужно уважение и человеческое отношение. В общем, все то, к чему мы привыкли в своей частной и профессиональной жизни.

Нам нужна предсказуемая институциональная среда, на которую мы можем влиять и мы понимаем, что её невозможно достичь без свободных выборов и независимого суда. Достаточно ли у нас сил, чтобы стать локомотивом? Сколько нас? Мы можем ориентироваться на данные различных исследований.

Например, присоединение Крыма, в той форме, которую выбрал президент Путин; когда он откровенно лгал о присутствии на полуострове военных; когда членов парламента в нарушение всех норм международного права побуждали голосовать вооружённые люди. Так вот, таких людей, которые придерживались идеи верховенства права, несмотря на агрессивную пропаганду, на давление общества — их, по разным оценкам, от 10 до 16 %. Это 11–17 млн. Если вдуматься, то только из этих людей могла бы получиться успешная и не самая маленькая европейская страна.

Но Крым — это всё-таки массовое помешательство. Поэтому людей, которые разделяют ценности европейской цивилизации — верховенство права, свободу слова, свободу выбора, ценности просвещения, в России намного больше.

Увидьте нас!

Мы пользуемся предоставленным временем, прилагаем свои знания, навыки и таланты, чтобы детально описать модель будущей России:

— Её общественное устройство, структуру гражданского общества. Мы привлечём к работе не только политических и гражданских активистов. Мы задействуем всех людей, разделяющих наши ценности и поддерживающих цели: открытость и свободное взаимодействие людей на всех уровнях.

— Мы предложим выполнимый план экономических реформ, позволяющих полностью раскрыть экономический потенциал страны и запустить необходимый рост. Мы разработаем модель управления ключевыми отраслями, по эффективности превосходящую существующую в нашей стране в разы.

— Мы предложим своё видение внешней политики России, основанной на открытости, сотрудничестве и уважении, а не на противостоянии и запугивании.

— Наконец, мы опишем политическое устройство новой России, основанное на принципах свободной политической конкуренции.

Это новое видение со временем объединит множество людей, станет мотивацией к изменениям, к которым общество уже давно созрело

Это сложный путь, но мы твёрдо намерены его пройти. Понимание наших целей и моральная поддержка — то, чем вы можете помочь. Мы можем говорить о санкциях и обсуждать механизмы сдерживания существующего агрессивного режима, но завтрашний день России и наших отношений лежит за пределами Путина, вне плоскости его геополитических амбиций и извращённого понимания мироустройства. Потому что не Путин будущее России. Будущее России — это мы. [32] В оригинале это текст выступления Михаила Ходорковского в Королевском институте международных отношений. Автор довольно неоднозначно относится к тому что говорит Ходорковский, считая например, что его идею о гражданском обществе, едином гражданском обществе России, как панацее от развала по национальному принципу, от появления новых Украин — можно и нужно использовать. Ведь тот внешне безобидный этнический национализм, от которого развалился СССР и может развалиться Россия — на Западе называется «ксенофобия» и беспощадно бичуется. Но самому Ходорковскому — автор не доверяет и не считает его достойным кандидатом ни на какой государственный пост.

Аплодисменты.

— Мистер Угрюмов, вы считаете, что свобода слова в России возможна?

Несмотря на то, что экономический форум мероприятие достаточно камерное — в кулуарах участников поджидают журналисты. Свобода прессы — в Великобритании это святое. Кулуарность заключается в том, что сюда не пускают папарацци

Я усмехнулся… потом в прессе я прочитаю про «волчью усмешку»

— Ну, я же сказал все что хотел, верно? В России нет проблем со словами. В России есть проблемы с действиями и ответственностью за них.

— Мистер Угрюмов, можете ли вы назвать себя членом команды Бельского?

— Да, поскольку мы однопартийцы. Я уважаю господина Бельского, так как он один из немногих, кто не побоялся взять на себя ответственность за страну.

— Мистер Угрюмов, вы намерены продать свою нефтяную компанию и полностью посвятить себя политике?