Н. Чернышевский - Полное собрание сочинений в 15 томах. Том 2. Статьи и рецензии 1853-1855 - 1949

Статей доставлено из провинции членами-сотрудниками 350. Вообще, деятельность Общества, сочувствие и содействие его трудам с каждым новым годом усиливается под милостивым покровительством монарха и непосредственным ободрением и участием августейшего председателя общества, его императорского высочества великого князя Константина Николаевича.

Подвиг матери, эпизод из Отечественной войны, в двух действиях, в стихах. Соч. Ореста Миллера. Спб. 1855.

Пьеса г. Миллера не имела особенного успеха, или, лучше сказать, никакого успеха на сцене — этим достаточно определяется степень ее достоинства; потому было бы излишне много говорить о ней. Расскажем только ее сюжет в нескольких словах.

Елена Петровна, «вдова генерала», отпустила двух сыновей в армию, стоящую под Можайском и с минуты на минуту ожидающую сражения (действие в 1812 году в Москве). Легко понять беспокойство нежной матери. Оно увеличивается тем, что Ваня, младший сын и любимец матери, тоскует и рвется душою на защиту родины — он хочет победить или умереть рядом с своими братьями. Он даже успел выпроситься у матери съездить навестить братьев. Елена Петровна мучится опасением, что любимец ее останется при армии. Но Ваня — послушный сын, и возвращается, как ни тяжело ему это. В этом состоит первый акт. Во" втором акте получено известие о Бородинской битве. Дядька старших сыновей длинным рассказом постепенно приготовляет Елену Петровну к страшной вести, что оба они убиты. Жена старшего из убитых падает в обморок, услышав о смерти мужа. Но мать возвышается духом и в порыве благородного энтузиазма сама посылает Ваню, которого удерживала прежде, заступить место братьев в рядах защитников отечества.

Читателям предоставляется судить о естественности развязки. Автор особенно старался изобразить психологическую борьбу — патриотизма и послушания матери — в сердце Вани, патриотизма и материнской любви — в сердце Елены Петровны. Что он не успел еще уловить истинные черты этой борьбы, объясняется и, если угодно, извиняется его молодостью. Этим же объясняется и многое другое неудачное в его пьесе, которая, впрочем, писана довольно гладкими стихами.

Читателям, которые имеют нужду в книге подобного содержания, вероятно, уже известен труд г. Зосимского, как руководство, составленное внимательно и основательно. В новом издании автор дополнил и исправил его согласно постановлениям, изданным в XVI продолжениях «Свода законов». Изложение автора точно и ясно, потому его книга действительно может служить хорошим пособием для людей, желающих познакомиться с формами делопроизводства, изучение которых столь необходимо всякому при вступлении на гражданскую службу или при переходе из одного ведомства в другое.

Москва. J855.

Русская литература чрезвычайно богата потребностями. Одна из них — собрание лучших произведений русской поэзии, вроде многочисленных сборников, какие существуют в других литературах, вроде, например, известного «Hausschatz der deutschen Poesie» Вольфа. Но у нас существуют только хрестоматии, которые называются хорошими только сравнительно с другими, уж слишком плохими. Притом же никакая хрестоматия, по самому своему назначению для юношества чрезвычайно стесняясь в выборе стихотворений, не может соответствовать требованиям публики, сошедшей с школьной скамьи. Повидимому, материальный успех подобного сборника, составленного хотя с некоторым знанием и вкусом, не подлежал бы сомнению. Но до сих пор русская публика должна довольствоваться хрестоматиями. Кроме них, в нашей литературе существуют только серо-бумажные песенники, слепленные с самою грустною небрежностью, самым жалким невежеством и безвкусием, — песенники, все похожие один на другой по своему внешнему и внутреннему безобразию, как две капли воды, и принадлежащие той же отрасли литературы, к которой относятся анекдоты о Балакиреве и Похождения Францыла Венециана.

Песенник, ныне оттиснутый в четырех частях московскою бумагонабивиою промышленностью, ничем не лучше своих предшественников. Четыре части его все свободно обнимаются общею оберткою, под которою прячется два или три десятка печатных листов плохой бумаги, отчасти наполненных строками избитого шрифта, — общая форма изделий набивной бумажной промышленности. О содержании может дать понятие уже самое заглавие, если его прочитать в полном составе, покрывающем первую страницу: «Новейший полный русский песенник, собранный из народных русских песен и из сочинений известных русских писате-

лей: Пушкина, Жуковского, Лермонтова, Кольцова, Цыганова, кн. Вяземского, Нелединского-Мелецкого, Козлова, Марлинского, Бенедиктова, Батюшкова, Мерзлякова, Дмитриева, Веневитинова, Давыдова, Плетнева, Баратынского; также содержащий песни святочные, хороводные, подблюдные, плясовые, свадебные и проч.».

Какова должна быть книжка с таким списком имен и слов, которые, кажется, отталкивают друг друга! Когда же мы будем иметь сборник, составленный хотя на один волос лучше этих уродливых чудовищ, которые от времени становятся только безобразнее?

Крымская экспедиция. Рассказ очевидца, французского генерала. Перевод с французского. Спб. 1855’.

Брошюра эта, говорят, написанная по поручению принца Наполеона, который находится не совсем в приятных отношениях с своим родственником, нынешним французским императором, произвела в Европе сильное впечатление как потому, что написана очень ловко (ее приписывают даже — вероятно, несправедливо — перу Эмиля Жирардена, самого бойкого из современных французских публицистов), так и потому, что в ней содержится несколько фактов, очень важных и бывших до того времени известными только немногим лицам — они сообщены редактору памфлета, конечно, принцем Наполеоном, который по своему положению мог знать очень много «домашних секретов» французского правительства.

Брошюра имеет двоякую цель: обнаружить непредусмотрительность, неблагонамеренность, эгоизм нынешнего французского правительства (т. е. Луи-Наполеона и его приверженцев), доказать фактами, что Крымская экспедиция задумана не для блага Франции, не по политической необходимости, а единственно по личным расчетам Луи-Наполеона; задумана без знания дела, без предусмотрительности; что до сих пор точно так же без всякой предусмотрительности ведутся военные действия французов в Крыму; что выбор генералов был неудачен и основан не на заслугах, а на личных отношениях их к Луи-Наполеону; что французская армия совершенно понапрасну гибнет под Севастополем от нужд, болезней и неприятельского оружия и т. д. — все это справедливо и составляет сильную сторону памфлета. Но есть у него и слабая сторона — стремление доказать, что принц Наполеон предвидел все пагубные последствия Крымской экспедиции и каждого из ошибочных действий при ее исполнении; что принц Наполеон — великий политик, великий полководец, человек, чуждый всяких эгоистических расчетов и думающий единственно о благе Франции; что если бы в настоящую войну император французов руководился его советами, то все было бы хорошо (подразумевай: а если б принц Наполеон сидел на месте Луи-Наполеона, то было бы еще лучше, Франция благоденствовала бы и вместе украшалась лаврами); что поэтому — должен заключить читатель, французы должны предпочесть гениального и преданного общему благу принца Наполеона Луи-Наполеону — все это слабая сторона брошюры, потому что осыпать себя похвалами не значит еще доказать справедливость этих похвал.