Фернан Бродель - Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

==88

Braudel F. La civilisation matérielle. (éd. 1967), I, p. 360; Luzzatto G. S(ori'a economica ai Venezia dall'Xl al XVI secolo. Venezia, 1961, p. 147.

419 Melis P. Tracce di una storia economica di Firenze e délia Toscana in générale dal 1252 al 1550 (машинописный курс лекций), 1966—1967; Doren A. Storia economica dell'Italia net Medio Evo. 1936, ρ. 559.

420 Wiszniewski A. Histoire de la Banque de Saint-Georges de Gênes. P., 1865.

421 Maschke E. Op. cit., S. 8 4" Braudel F. Médit..., II, p. 44—45. 423 Schnapper B. Les Rentes au XVIe siècle. Histoire d'un instrument de crédit. P., 1957; Registres de l'Hôtel de Ville pendant la Fronde. Éd. Leroux de Lincy et Douet d'Arcq, 1846—1847, t. II, p. 426. 424 Sprandel R. Der städtische Rentenmarkt in Nordwestdeutschland im Spätmittelalter. 1971, S. 14—23. 425 Sapori A. Una Compagnia di Calimal ai primi del Trecento. 1932, p. 185. 426 Sieveking H. J. Wirtschaftsgeschichte. 1935, S. 87.

427 Francis J. La Bourse de Londres, 1854, p. 13; Posthumus N. W. The Tulipomania in Holland in the years 1636 and 1637.—"Journal of Economic and Business History", 1928— 1929, I, p. 434—466. 428 В Амстердаме она была издана в 1688 г., в Мадриде переиздана в 1958 г.

429 Van Dillen J. G. Isaac le Maire et le commerce des actions de la Compagnie des Indes orientales.— "Revue d'histoire moderne", janvier-février, mars-mai 1935, p. 24, 36.

АМСТЕРДАМ — РЫНОК ЦЕННЫХ БУМАГ

Новшеством в начале XVII в. сделалось возникновение в Амстердаме рынка ценных бумаг. Государственные ценные бумаги, высоко ценимые акции Ост-Индской компании стали предметом оживленных и абсолютно современных спекуляций. То, что это была первая фондовая биржа, как обычно говорят, не вполне точно. Облигации государственного займа очень рано служили объектом торговли в Венеции 418, во Флоренции — еще до 1328 г.419, в Генуе, где существовал активный рынок расписок (luoghi) и платежных обязательств (paghe) банка «Каса ди Сан-Джорджо» 420, не говоря уже о куксен (Kuxen) — акциях-«долях» германских рудников, с XV в. котировавшихся на лейпцигских ярмарках 421, испанских хурос (juros) — государственных рентах 422, французских рентах на Ратушу (с 1522 г.) 423 или же о рынке рент в ганзейских городах начиная с XV в.424 Веро некие статуты в 1318 г. узаконивают сделку на срок (mercato a termine) 425. В 1428 г. юрист Бартоломео де Боско протестовал в Генуе против продажи обязательств (loca) на срок 426. Вот сколько доказательств первенства Средиземноморья!

Но что было новым в Амстердаме, так это объемы, «текучесть», открытость, свобода спекулятивных сделок. Сюда лихорадочно вмешивалась игра, игра ради игры: не будем забывать, что около 1634 г. «тюльпаномания», что свирепствовала в Голландии, доходила до того, что одну луковицу «без присущей ей собственной цены» меняли на «новую карету, двух лошадей серой масти и их упряжь»427! Но в умелых руках игра на акциях могла обеспечить немалые доходы. В 1688 г. один занятный купец, Йозеф де Ла Вега (1650—1692), еврей испанского происхождения, выпустил в Амстердаме странную книгу под двусмысленным названием «Путаница путаниц» ("Confusion de confusiones"), трудную для понимания из-за намеренно витиеватого стиля (stilo cult тогдашней испанской литературы), но богатую подробностями, живую и единственную в своем роде 428. Конечно же, не будем понимать его буквально, когда он намекает, будто в этой адской игре был разорен пять раз кряду. Или забавляется вещами весьма давними: задолго до 1688 г. «сельдь продавали загодя к определенной дате, еще до того, как она бывала поймана, зерно и прочие товары — до того, как зерно созрело или товары бывали получены». Скандальные спекуляции Исаака Ле-Мера на индийских акциях, относящиеся к самому началу XVII в., уже предполагали тысячи хитрых и даже жульнических уловок 4 . Точно так же и маклеры давно вмешивались в биржевые дела, обогащаясь в то время, как купцы утверждали, что беднеют. Во всех городах — Марселе или Лондоне, Париже или Лисабоне, Нанте или Амстердаме — маклеры, которых мало сдерживали регламенты, не очень о них беспокоились.

Но вполне верно и то, что амстердамские биржевые игры достигли такого уровня усложненности и ирреальности, который надолго сделает из этого города исключительное место в Европе — рынок, где не довольствовались покупкой или

==89

продажей акций, играя на повышение или на понижение, но где умная игра позволяла вам спекулировать, даже не имея в руках ни акций, ни денег. Именно здесь было раздолье маклерам. Они были разделены на групки (coteries) — их называли rotteries. Если одна играла на повышение, то другая — «контрминеры» — будет играть на понижение. А там уж за кем потянется рыхлая и нерешительная масса спекулянтов — в ту или другую сторону. Перебежка в другой лагерь (а это ι случалось) представляла для маклера должностное преступление 430.

Внутренний вид амстердамской биржи в 1668 г. Картина Йова Беркхейде. фото Амстердамского государственного музея.

430 Van Dillen G. Op eil.. p. 15. 19, 21

Акции, однако, были номинальными, и Ост-Индская компания сохраняла ценные бумаги за собой: покупатель вступал во владение акцией лишь посредством записи ее на его имя в реестре, ведшемся с этой целью. Компания поначалу думала, что сможет таким образом противостоять спекуляции (акции на

К оглавлению

==90

431

Α. Ν., Κ 1349, 132, f ° 82.

432 Α. Ν., Α. Ε., Β',757.

433 A.N., К 1349, 132, f0 81.

434 Pinto I., de.

Traité de la circulation

et du crédit. 1771, p. 311.

435 Boxer С. R. The Dutch Seaborne Empire 1600—1800. 1965, p. 19. 436 Jeannin P. L'Europe du Nord-Ouest et du Nord aux XVII· et XVIIIe siècles. 1969, p. 73.

предъявителя будут приняты только позднее), но спекуляция не требует обладания. В самом деле, игрок продает то, чем он не владеет, и покупает то, чем владеть не будет; как говорилось, это была покупка или продажа «вхолостую» ("en blanc"). В конечном счете операция приносила убыток или прибыль. Эту небольшую разницу выплачивают, и игра продолжается. Другая игра, премия, была лишь немного более сложной 431.

В действительности, коль скоро акции вовлечены в длительное повышение, спекуляция по необходимости обосновывается в сфере краткосрочных операций. Она будет подстерегать мгновенные колебания, те, которые легко вызывает истинная или ложная новость. Представитель Людовика XIV в Соединенных Провинциях в 1687 г. поначалу удивлялся, что после всего того шума, какой подняли вокруг взятия Бантама на Яве, все остановилось, как если бы известие было ложным. «Но,— пишет он 11 августа,— я не столь удивлен этими действиями: они способствовали понижению [курса] акций в Амстердаме, и некоторые сим воспользовались» . Десятком лет позднее другой посол расскажет, что «барон Жуассо, весьма богатый еврей в Гааге», похвалялся перед ним тем, что может заработать «сто тысяч экю за день... ежели узнает о кончине короля испанского [бедного Карла II, который, как ожидали, испустит дух с минуты на минуту] за 5 или б часов до того, как она станет известна в Амстердаме» 433. «Я в том убежден,— добавляет посол,— ибо он и два других еврея, Тешейра и Пинто, суть самые могущественные в торговле акциями».