Александр Севастьянов - Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

При этом Черчилль со временем, конечно же, не упустил случая прокомментировать все это напыщенно и высокопарно, хотя и лживо: «В одиночестве, но при поддержке всего самого великодушного, что есть в человечестве, мы дали отпор тирану на вершине его триумфа».

Впрочем, это не спасло Англию от конечного ужасного поражения, от заслуженно жалкой судьбы, о чем подробнее я скажу ниже. Некогда Черчилль сетовал, что, уклонившись от войны, его политические противники предпочли бесчестье и все равно получат войну. Сам же он, ввергнув Англию и весь мир в величайшую бойню, доставил ей, конечно, честь, весьма сомнительную впрочем, но обрек притом на несомненную гибель. С чем этот поджигатель войны и войдет в конечном счете в мировую историю, когда вокруг нашей темы рассеется туман пропагандистской лжи.

С самого начала главным мотивом, подвигшим Черчилля на антигитлеровскую кампанию, была опасность для евреев, с которыми к 1933 году его уже слишком многое связывало. Евреям в жертву он принес даже Англию и англичан. Что же говорить о Германии и немцах? Война с Гитлером, с Третьим рейхом стала его личной войной, а оборотной стороной любви Черчилля к евреям стала его ненависть к немцам.

Символы этой ненависти – Дрезден и Нюрнберг. Случайно ли это сочетание? Возможно, нет, ведь политики любят выбирать для громких акций места «со значением».

Всем известно, что Нюрнберг прославился в XX веке тем, что в нем проходили ежегодные (1933–1938) партийные съезды НСДАП. Именно в этом городе в 1935 году были приняты «Нюрнбергские законы о гражданстве и расе», по которым гражданство предоставлялось «…всем носителям германской или схожей крови», но только не лицам «еврейской расы». Были введены и другие ограничения для евреев. Показательную расправу над идеологами и руководителями Третьего рейха и НСДАП уместно было проводить в этом былом центре нацистской жизни.

Имел свое символически-политическое значение и Дрезден, хотя об этом знало отнюдь не все мировое сообщество (видевшее в столице Саксонии культурный центр, прославленный картинами, фарфором, архитектурой и другими историческими и художественными ценностями), а только, так сказать, заинтересованные стороны: евреи и немцы. Потому что именно в Дрездене в августе-сентябре 1882 года был проведен первый Конгресс всех антисемитских движений и организаций Германии и Австрии, на котором было постановлено, в частности, что «для противодействия преобладанию еврейства необходимо образовать международный союз; …евреи… представляют большую опасность; …эмансипация евреев с точки зрения не только одинаковой нравственности, но и полной равноправности в обществе противоречит самому существу христианской идеи и есть принципиальная ошибка; …высшие должности не должны быть уделом евреев». Дрезден – крупнейшая веха в истории идейного немецкого антисемитизма после проповедей Лютера и эпохи антисемитских листовок XVI–XVII вв. Как известно, евреи не склонны забывать подобные выпады в свой адрес и вполне могли повлиять на выбор Черчилля, обрекшего Дрезден на самый настоящий ад, геенну огненную [94]. То, что англичане по приказу Черчилля сотворили с этим городом, заслуживает внимания.

Оценка количества погибших в «огненном торнадо», возникшем от последовательных ударов британских «Ланкастеров» вначале фугасными (всего 1478 тонн), а потом зажигательными (всего 1182 тонны) бомбами, сильно колеблется в зависимости от того, кто оценивал. Согласно отчету дрезденской полиции, составленному вскоре после налетов, в городе сгорело 12 тысяч зданий. Температура в таком торнадо, огненном вихре, возникшем по законам физики и химии (по одним данным, зажигательные бомбы содержали фосфор, по другим – также и напалм) в масштабах целого города, достигала 1500 градусов по Цельсию; выгорало все живое и неживое. Ангажированная немецкая комиссия в 2008 году назвала цифру в 25 тысяч жертв; в СССР была принята оценка в 135 тысяч, а независимые историки настаивают на цифре минимум в 250 тысяч человек (втрое больше, чем почти 72 тысячи жертв атомной бомбардировки Хиросимы). Разница, как видим, на порядок; объективно можно указать, что население города, насчитывавшее в 1939 году 642 тысячи человек, к моменту налета увеличилось не менее чем на 200 тысяч беженцев и несколько тысяч солдат, но после налета составила всего 369 тысяч. Вывод делайте сами.

Решение усилить бомбардировки городов Германии было принято еще в январе 1943 года по итогам десятидневной секретной Касабланкской конференции (Марокко), на которой Рузвельт и Черчилль определили дальнейший ход войны, включая: перенос военных действий из Африки в Европу; основную цель войны – безоговорочную капитуляцию Германии; основной метод – усиление бомбардировок немецких городов. После чего союзники повели бомбардировки, в том числе варварские, как в Гамбурге, круглосуточно: британцы – ночью, а американцы – днем. Однако до Дрездена показательные «ковровые бомбардировки» городов, не имевших военного значения, не применялись, Дрезден стал «пионером» в этом отношении, хотя на нем дело не остановилось. Почему был выбран этот мирный город, не имевший никакого военного значения?

Меморандум Королевских ВВС, с которым английские пилоты были ознакомлены в ночь перед атакой 13 февраля, сообщал: «Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС». Объяснение откровенно слабое, сшитое на живую нитку, ничего по сути не объясняющее, кроме стремления припугнуть русских на будущее. Для простых вояк оно, может, и подходило, для уважающего себя историка – нет.

Жуткая, лютая смерть пусть даже только десятков тысяч (как уверяет нас западный официоз) ни в чем не повинных мирных жителей, женщин и детей Дрездена, бомбимых англичанами и американцами с беспримерной, потрясающей жестокостью, – это, конечно, настоящий геноцид, преступление перед человечеством, не имеющее срока давности.

За что же был учинен этот беспощадный геноцид? Иногда приходится слышать: англичане-де мстили за бомбардировки немцами Ковентри. Но этот городок, в котором погибло всего 1236 человек, был в реальности одним из центров военной промышленности, там были военные склады. Его бомбежка отвечала стратегической целесообразности и даже отдаленно не соответствует по масштабу английскому ответному удару. Ясно: этот удар был ответом совсем на другое.

На что? У меня есть предположение. Концлагерь, наиболее прославившийся массовым уничтожением евреев, – Освенцим – освободили 27 января 1945 года. Ударная информационная волна от этого открытия мгновенно облетела весь мир. И вот 7 февраля в ходе Ялтинской конференции Черчилль заявил, что «он вовсе не предлагает остановить уничтожение немцев». А еще через неделю, 13 февраля 1945 года, Дрезден был сожжен со всеми мирными жителями. Это, несомненно, акт возмездия, ответный холокост (всесожжение) в прямом смысле слова. Он не имел никакого военного обоснования, это были лишь месть и террор. Сопоставляя даты, мы приближаемся к пониманию истины. А вспомнив репутацию Дрездена как исторического форпоста немецкого антисемитизма, мы постигаем ее окончательно.