Газета Завтра - Газета Завтра 6 (1158 2016)

Да, "ничто не вечно под луной и мало что под нею ново" — колесу истории, будем надеяться, предстоит совершить ещё не один полный круг, и позавчерашние лидеры, вчерашние аутсайдеры завтра или послезавтра могут снова оказаться на вершине общественного признания. Поэтому вряд ли из нашей истории можно и нужно "выбрасывать" тот или иной якобы "неправильный" период: хоть имперский, хоть советский, хоть "рыночно-демократический", хоть какой-либо еще.

Но знать их нужно "от и до", чтобы, совершая новые ошибки, хотя бы не повторять старых. После выхода в свет книги Михаила Делягина "Светочи тьмы" тему истинной, внутренней сути отечественного либерализма можно считать полностью раскрытой. И горе тем, через кого вся эта "рыночная демократия" пришла в Россию…

Музон

Андрей Смирнов

донской андеграунд Культура

БРАТЬЯ ТУЗЛОВЫ. "Сказки о рыбаках и рыбках". ("Выргород")

Тузлов — правый приток Дона, впадающий в Аксай. В переводе с тюркского — "солёная вода". Из крупных населённых пунктов, расположенных на реке, — Новочеркасск, столица донского казачества. В посёлке Октябрьский, что входит в состав Новочеркасска, в минувшем году появился новый проект "Братья Тузловы". Создали его два брата Тузлова: Карп и Яков. Как оказалось, под масками братьев скрываются наши старые знакомые — лидер "Церкви детства" Денис Третьяков и его коллега по группе, а также участник и предводитель доброго десятка разнообразных донских ансамблей, певец, композитор и мультиинструменталист Олег Толстолуцкий.

Любят донцы "плодить сущности": можно предположить, что дипломированному философу Третьякову в средневековом споре всё-таки ближе реалисты, а не номиналисты. Хотя нельзя не признать, что дебютная пластинка "Тузловых" в компактной дискографии Дениса Третьякова займёт заметное место. "Сказки" — очаровательное цельное произведение, стоящее специального обозначения. Одни названия композиций чего стоят — "Хождения Афанасия Колыванова за царским ларцом", "Песня волка в шкуре пастуха Василия", "Последний бой полковника Тузлова" или "Имперский вальс". "Сказки о рыбаках и рыбках" — полтора десятка дивных, живых, иррациональных историй в предельно аскетичном наборе средств — голоса, гитара, бас и баян.

На "Сказках" осязаемы романсы — казачьи и городские, вальсы, авторская песня; излюбленная "параллельная эстрада" и альтернативный шансон; многолетняя практика дворового музицирования; советская нонконформистская культура в тех её сообществах, где, в первую очередь, интересовались метафизикой, а не социалкой.

Эти песни по-настоящему захватывают, так что сложно подходить к ним с меркой концепций и конструкций. Лаконичный песенный формат требует точности и внутренней силы, но возможны, а может, и неизбежны различные аллюзии, зарытые "мины", на которых вдохновенно могут подорваться и поклонники, и музыкальные эксперты. "Сказки" — это всегда интересный рассказ, за сюжетом которого хочется следить, пусть финал может привести в шок и трепет. Так мы узнаём о жизни героического папашки (?) Маньки-Облигации, слышим признание в любви "Почте России" (!), переживаем за судьбу героев, прошедших жестокие девяностые. От классического русского рока "Сказки" предельно далеки — нет ни пафосных призывов, ни обилия цветастых образов. Предсказуемости нет и в помине, и порой очень уместно расхожее сленговое - "жесть".

Но даже открываясь трэш-эстетике, "Братья Тузловы" отказываются от излюбленного стереотипа "провинциальной" агрессии против столичных жителей — тут наоборот уместно сожаление по поводу бессмысленной жизни в центрах. И к чему экзотика иных континентов, когда перед нами загадочный мир, что лежит между городом и деревней, водой и землёй, сном и бодрствованием; мир, где обитает красочное чудовище — сом, похищающий невест; когда малая родина — натуральная вселенная, почти фолкнеровская Йокнапатофа, с поправкой, что здесь места действия имеют материальное воплощение, и даже самые фантастические герои и ситуации вполне реальны. "Сказки" — народнический, но не "филологический" фолк, персонажи которого открыты судьбе, способны на хищность, переходящую в жестокость, но одновременно и способны на какую-то доморальную нежность и деликатность.

Третьяков — безусловно, автор-чувствилище, он жадно ловит любые энергии, включая самые мрачные, внимательно слушает коллективное бессознательное, не особо отделяясь от него. Поэтому любая брутальная околосорокинская модель подаётся и с человеческим участием, и с эпическим размахом. Смех или архаический, или как минимум, не современно-развлекательный, любовь — непременная жертва, а жизнь — "это просто чудо, так не будь иудой…". И смерть — наверное, главный герой всех этих "сказок". Но и смерть эта — не пустота и чистый негатив, а неизбежный этап жизненного цикла.

Это, безусловно, Культура Три, где лирический герой и автор находятся в непростом синтетическом взаимодействии, а острое весёлое слово сочетается с истинами, что прожиты, а не преподаны.

Служение Фотия

Георгий Судовцев

монах Фотий Культура

"светя другим..."

Вокруг победителя проекта "Голос" тридцатилетнего иеромонаха Фотия (Мочалова), насельника Свято-Пафнутьева Боровского монастыря и регента монастырского хора, продолжают кипеть страсти. Его упрекают в том, что он "поддался" соблазну славы и богатства, заключив какие-то контракты на гастроли с коммерческими структурами, и вместо того, чтобы посвятить себя дальнейшей учёбе или духовным подвигам, будет "перемолот" жерновами большого шоу-бизнеса…

Что на это сказать? Когда мы читаем жития христианских святых, отделённых от нас многими веками и даже вот уже тысячелетиями, мы, как правило, видим, что многие из них по зову веры в Бога переносили тяжелейшие испытания, мучения и даже шли на смерть, чтобы стяжать жизнь вечную.

Себя ли ради "идёт в мир" отец Фотий, или же он несёт такое послушание? И Илья Муромец "сиднем сидел на печи" тридцать лет (и три года), и Господь наш Иисус Христос вышел на служение через тридцать лет после Рождества, а через три года был распят и воскрес…

Ведь известно, что на участие в проекте Фотий пошёл только после того, как получил благословение митрополита Калужского и Боровского Климента, чего, в свою очередь, потребовал от него духовник монастыря, схиархимандрит Власий (Перегонцев), почитаемый во всей России. Да и патриарх Московский и всея Руси Кирилл не просто так поздравил Фотия после победы, указав на то, что она носит не только мирской харакетр. Так что кто кого сломит: жернова малое зёрнышко или малое зёрнышко великие жернова — тайна сия пусть и не велика есть, но откроется с течением времени. Потому что если ничего не сеять, то и время жатвы не придёт никогда, а испытаний не по силам Господь не даёт.