Дмитрий Травин - Просуществует ли путинская система до 2042 года?

Эксперты Всемирного банка:

«По простоте регистрации бизнеса Россия занимает 34-е место в мире; по простоте регистрации прав собственности - 12-е место; по уровню кредитования - 61-е место; по уровню защиты инвесторов - 100-е место; по уровню налогообложения - 49-е место; по легкости ведения международной торговли - 155-е место; по простоте подключения к системе электроснабжения - 143-е место; по простоте получения разрешений на строительство - 15б-е место».

(Доклад Всемирного банка «Ведение бизнеса в 2015 году». - http://gtmarket. ги/news/2014/10/29/6969)

Откат — более сложный механизм. Здесь чиновник не просто встает на пути бизнеса, но фактически становится сообщником бизнесмена в деле расхищения государственных средств. Причиной появления откатов является то, что государство не просто разрешает или не разрешает ведение частного бизнеса, а само активно участвует в экономике своими деньгами.

Существует целая система госзаказов, когда бизнес работает не на конкретного потребителя, платящего за товар или услугу свои собственные деньги, а на государство, когда платят за работу из бюджета, а принимает эту работу чиновник. Самый большой и дорогостоящий госзаказ — военный. Но кроме него государство оплачивает из бюджета строительство и ремонт дорог, мостов, железнодорожных путей, трубопроводов. Оно закупает для нужд системы государственного управления автомобили, мебель, оргтехнику, тратит деньги на больницы и школы, заказывает бизнесу создание стадионов к различным соревнованиям типа олимпиады или чемпионата мира по футболу. Во всех этих случаях бюджет расстается с деньгами в пользу частного бизнеса, обслуживающего государство, а тот оказывается очень сильно заинтересован в том, чтобы заказ был дан именно ему, а не конкуренту. И чтобы расценки на услуги были как можно выше.

Откат предполагает, что чиновник, вступивший в сговор с бизнесменом, обеспечивает ему получение выгодного госзаказа, а тот «откатывает» в личный карман чиновника некоторую часть полученной от данной операции прибыли. Если в случае с обычной взяткой бизнесмен является страдающей стороной и заинтересован пресечь злоупотребления со стороны чиновника (в том случае, конечно, когда имеются правоохранительные органы, желающие это пресекать), то в ситуации с откатом не страдает никто, кроме налогоплательщика, из чьих денег финансируется госзаказ. Но налогоплательщик никак не может в наших условиях отстоять правильное использование своих денег (да ему и в голову такое обычно не приходит), тогда как чиновник и бизнесмен совместно получают выгоду. Если же в дело вдруг вмешивается вышестоящая инстанция или контролирующие органы, то просто откат становится больше ради удовлетворения материальных интересов не только конкретного чиновника, но и этих структур.

Негативное влияние взяток и откатов на бизнес несколько иное, чем у наездов. Если угроза потери собственности стимулирует вывод капитала за рубеж или полное прекращение деятельности, то необходимость платить взятку и откат просто вынуждает предпринимателя закладывать эти расходы в себестоимость своей продукции. Всё, что производится в России при таких правилах игры, становится дороже из-за того, что свои деньги должны получить не только рабочие и предприниматели, но еще и государственная бюрократия. В конечном счете все эти игры оплачивает потребитель.

Поскольку в нашей стране масштаб взяток и откатов сильно повышает цены продукции, то средством борьбы с дороговизной могла бы стать либерализация внешней торговли. Можно ввозить товары из тех стран, где издержки ниже (в том числе, возможно, потому, что там меньше уровень коррупции), и тогда для потребителя импорт будет выгоднее отечественного производства. Однако подобная либерализация могла бы настолько сильно подорвать коррупционный бизнес, что государство ее просто не допускает. Именно с этим связано желание бюрократии устанавливать высокие таможенные пошлины на границах страны, а то и вовсе запрещать импорт. Формально это делается под предлогом защиты отечественного производителя. Но на практике защищается не только и даже не столько производитель, сколько тот чиновник, который берет взятку. Из-за коррупции внутренние цены становятся выше, а импорт выгоднее, но стоит лишь государству установить таможенную пошлину, соответствующую по размеру взятке, как отечественный бизнес вновь оказывается «конкурентоспособен».

Рост цен на величину взяток не только бьет по интересам потребителя, но в конечном счете оборачивается против самого бизнеса. Мы ведь можем купить в совокупности лишь столько товаров, сколько способны оплатить. Если каждый конкретный товар становится хоть чуть-чуть дороже, то в целом мы на те же самые деньги купим меньший объем продукции. И это (при прочих равных) означает, что бизнес сможет меньше произвести. В сильно коррумпированных странах тормозится экономический рост, реже открываются новые предприятия и хуже обстоит дело с созданием рабочих мест.

Борис Немцов, Владимир Милов - российские политики:

«Сегодня воровство чиновников исчисляется миллиардами, но оно скрыто от глаз людей: владельцы крупных активов прячут за своими спинами десятки тайных бенефициаров, могущественных "друзей президента Путина". Информация об истинных собственниках тщательно охраняется спецслужбами, тема коррупции в высших эшелонах власти - табу для подконтрольных Кремлю СМИ. Между тем взятки и слияние чиновников с бизнесом стали нормой на всех уровнях власти - федеральном, региональном, местном. Под разглагольствования о борьбе с "реваншем олигархов" в России происходило стремительное обогащение новой, более могущественной путинской олигархии - за наш с вами счет. Вывод важных активов из государственной собственности под контроль частных лиц, выкуп собственности у олигархов по баснословным ценам за государственный счет, установление монополии друзей Путина на экспорт российской нефти, создание "черной кассы Кремля" - таковы штрихи к портрету сложившейся при Путине криминальной системы управления страной».

(Немцов Б., Милов В. Независимый экспертный доклад «Путин. Итоги». М.: Новая газета, 2008. С. 9-10)

Анин Р., Шмагун О., Великовский Д. - журналисты:

«В 2010 году принадлежащая Ролдугину (близкий друг Путина. - Д. Т.) компания IM0 должна была заключить сделку на покупку акций "Роснефти" у другой офшорной структуры. В базе MF (регистратора офшоров. - Д. Т.) есть два договора. Один - на покупку акций, а второй - на прекращение этого соглашения. В чем смысл? Компания Ролдугина за срыв договора тут же получила компенсацию - 750 тысяч долларов.