Дмитрий Травин - Просуществует ли путинская система до 2042 года?

Нам удалось найти много подобных сделок и с другими компаниями, связанными с Сергеем Ролдугиным. Такие операции позволяли зарабатывать миллионы долларов просто из воздуха. <...>

В некоторых случаях соглашения все-таки исполнялись, но музыканту все равно раз за разом несказанно везло. Его компании покупали акции российских предприятий, а на следующий день продавали те же пакеты ровно тем, у кого их купили вчера, но со значительной прибылью, что позволяло им зарабатывать по 400-500 тысяч долларов. Контрагенты Ролдугина в этих операциях все время проигрывали. Ими были компании, связанные сначала с инвестиционным фондом "Тройка Диалог", а затем Сбербанком (после покупки последним "Тройки"). Менеджеры Сергея Ролдугина как будто наперед знали, как поведет себя рынок и как будет меняться стоимость акций. <...> В июле 2007 года компания Сергея Ролдугина Sonnette Overseas получила в долг от другой офшорной структуры, Levens Trading, б млн долларов под 2% годовых. А уже через пару месяцев заимодавец за вознаграждение в 1 доллар простил этот долг другу президента. Levens Trading может быть связана с российским бизнесменом Алексеем Мордашовым. <...> Структуры, видимо близкие Мордашову, платили и другим компаниям, связанным с Ролдугиным. Например, в 2009-2010 годах Sunbarn Ltd. заключила несколько типовых договоров на консультационные услуги на общую сумму 30 млн долларов. <...>

Процветанию офшоров, связанных с Сергеем Ролдугиным, помогли и структуры, близкие Сулейману Керимову. В результате только двух сложных сделок офшоры Ролдугина получили права

требования на 4 млрд рублей и 200 млн долларов соответственно, заплатив за это ни много ни мало - 2 доллара».

(Анин Р., Шмагун 0., Великовский Д. Офшоры. Вскрытие// Новая газета. 04.04.2016. С. 11-12)

А судьи кто?

Стремление силовиков и чиновников к максимизации своих личных выгод может существовать в любом государстве. Есть немало примеров злоупотреблений разного рода, случавшихся в самых развитых странах мира. Но чтобы им противодействовать, существует система сдержек и противовесов. В первую очередь — независимая судебная власть. Серьезной проблемой путинской системы институтов является то, что суд так и не стал независимым.

Конечно, распространенное порой представление, будто российский суд весь в целом неправедный, сильно преувеличено. Если бы правоохранительная система вообще не обеспечивала никакой охраны права, страна не смогла бы существовать. С массой рутинных дел, в которых есть интересы обычных граждан, суд справляется неплохо. Как-то раз у меня украли велосипед, и должен признать, что суд вполне цивилизованно разрешил эту проблему, удовлетворив пострадавшую сторону и наказав виновную. Е1роблемы начинаются там, где суд оказывается под давлением со стороны власти, преступности или крупных денег. И такая зависимость суда во многом предопределяет непривлекательность России для бизнеса. Иными словами, получается, что жить в нашей стране можно, но развивать ее экономически довольно трудно.

Каким образом суд неправедный превращается в относительно праведный, показывает пример Англии XVIII века, когда эта страна провела промышленную революцию, внедрила массу технических изобретений и постепенно вышла в мировые лидеры по экономическому развитию. В XVI—XVII столетиях английские монархи стремились всячески давить на суды, поскольку корона совершала множество дел неправедных. Формирующийся абсолютизм предоставлял монархам хорошую возможность для злоупотреблений. Однако давление на парламент обернулось революцией, и старая система была сломлена. А еще через несколько десятилетий — после так называемой Славной революции 1688 г. — корона утратила возможность оказывать давление на суды.

Общая демократизация жизни в стране сказалась постепенно и на решении правовых вопросов. В подобных условиях трудно стало давить сверху вниз. Ограничение монархической власти парламентом обусловило самостоятельность правоохранительной системы на местах. И право там действительно начали всерьез охранять от посягательств властной вертикали.

В английских судах принимали решение не назначенные государством должностные лица, а обычные люди, заинтересованные в обеспечении нормальной жизни родного городка. Власть в новых условиях не могла оказать на них серьезного давления. Деньги, по всей видимости, такое давление оказывали, но до определенного предела. Суду, состоящему из местных жителей, трудно было бы принимать решения в интересах крупной столичной олигархии — даже в том случае, если бы олигархи подкупали судей.

Была ли эта система абсолютно справедливой? Вряд ли. Скорее, она функционировала в интересах богатых людей. Чтобы суд в полной мере начал защищать интересы простого народа, понадобился еще долгий путь демократизации. Но важно то, что суд в XVIII веке стал защищать интересы собственников от возможных посягательств со стороны власти, силовиков и олигархии. При наличии такой защиты собственники стали инвестировать деньги в развитие предпринимательства, в строительство заводов и фабрик, в освоение новейших технических изобретений. И экономика стала функционировать лучше, чем в государствах просвещенного абсолютизма на континенте, где монархи продолжали считать, что именно они творят закон, и где они могли этот закон корректировать при необходимости в свою пользу.

Путинский просвещенный вертикализм делает сегодня примерно то же самое, что просвещенный абсолютизм XVIII века в Западной Европе. Он сам себя считает законом и может скорректировать любые нормы права благодаря подчиненному парламенту. Более того, в соответствии с нормами права он может карать одних и закрывать глаза на коррупцию других людей. Суд находится в чрезвычайно сильной зависимости от власти, и при необходимости Кремль или губернаторы могут через него наказывать невиновных, выгораживая тех, кто реально совершал те или иные преступления. Только при таком покровительстве власти чиновничья коррупция и деятельность силовиков по захвату чужой собственности могут достигать широкого распространения. А страна входит в стагнацию из-за неразвитости предпринимательства.

Горбуз А., Краснов М„ Мишина Е„ Сатаров Г. - юристы, социологи:

«Российское правосудие поделено на две неравные составляющие фракции (в химическом, а не политическом смысле). Большая, по валовому показателю числа рассматриваемых дел, фракция характеризуется рутинными делами, лишенными внешнего интереса и влияния, а потому решаемыми в соответствии с законом и справедливостью (правом). Меньшая фракция касается дел, в которых задействован внешний интерес. Именно в таких делах проявляются основные дефекты правосудия.