Генри Киссинджер - Нужна ли Америке внешняя политика?

В последний год администрации Клинтона будущее Корейского полуострова неожиданно вышло на передний план. Южнокорейский президент Ким Дэ Чжун получил приглашение посетить Пхеньян, столицу Северной Кореи. Второй высокопоставленный северокорейский военный офицер был приглашен в Вашингтон, а государственный секретарь Мадлен Олбрайт нанесла ответный визит в Пхеньян.

Такие поразительные события не должны скрывать реальность, заключающуюся в том, что напряженность на Корейском полуострове отражает ряд сложных и взаимосвязанных вопросов, которые не решаются масштабными жестами. Речь тут идет о взаимосвязанных ролях Сеула и Пхеньяна, особенно ответственности каждого за процесс воссоединения (если таковой вообще пройдет). Имеются в виду также возможные сценарии трансформации собственно Северной Кореи. Учитывается роль заинтересованных внешних держав, включая Японию, Китай, Россию и Соединенные Штаты. Следует помнить о сохраняющемся присутствии американских войск в Южной Корее, имеющем глубокие последствия на будущее военно-политическое положение Соединенных Штатов в Азии, так как будущее американских баз в Японии в основном зависит от этого.

После появления Южной Кореи в результате разрухи корейской войны она постепенно преобразовалась в подлинную демократию и достигла порога превращения в передовую индустриальную страну, имеющую растущие возможности для конкуренции на мировых рынках. В это же время Север превратился в карикатурное сталинистское государство, став, пожалуй, самым стопроцентно полицейским государством в мире сегодня. Его экономика находится в хаосе; разница в уровне жизни между Севером и Югом не становится внутренней проблемой для северокорейского диктаторского режима только потому, что этот режим преуспел в изоляции своего населения от внешнего мира и что его различные службы безопасности входят в число самых жестоких и безжалостных в мире. Устаревшая промышленность Северной Кореи не способна конкурировать на мировых рынках, а ее сельское хозяйство разрушено до такой степени, что там почти постоянно повсюду голод, приводящий, по некоторым оценкам, к смерти десятков тысяч ежегодно и к истощению остального населения.

Выделяя беспрецедентную долю своего валового национального продукта на военные цели, Северная Корея создала огромные танковые войска и разместила большое количество артиллерии, способной поразить столицу Южной Кореи Сеул, нанести огромные разрушения и убить сотни тысяч людей без предупреждения. Она превратила производство ядерного оружия и ракет в успешный механизм международного шантажа. Северная Корея зарабатывает иностранную валюту, продавая ракеты странам, враждебным Соединенным Штатам, шантажируя Соединенные Штаты, Японию и Южную Корею, требуя для себя современные технологии под угрозой создания ядерного оружия или ракет большого радиуса действия.

Война не была долгосрочной целью, поскольку Северная Корея ее не выдержала бы, но смогла бы деморализовать Южную Корею и подорвать ее отношения с Соединенными Штатами путем обсуждения будущего Корейского полуострова напрямую с Вашингтоном. Если Северной Корее удастся выставить себя законным представителем корейских национальных интересов, Сеул будет устранен как американский прихвостень.

Какое-то время эта политика была небезуспешной. В 1994 году Соединенные Штаты провели отдельные переговоры с Северной Кореей, на основе которых Япония и Южная Корея согласились построить два ядерных реактора на тяжелой воде для Северной Кореи, а Соединенные Штаты согласились поставлять нефть для электростанций в обмен на отсрочку (но не отказ от) своей ядерной программы [5] 21 октября 1994 года в Женеве было опубликовано «Рамочное соглашение» между США и КНДР. США обязались предпринять меры по строительству в КНДР АЭС на двух легководных ядерных реакторах общей мощностью 2 млн квт. До завершения строительства первого реактора к 2003 году США обеспечивали поставку в КНДР жидкого топлива в объеме 500 тыс. тонн в год. Северная Корея взамен замораживала и по мере осуществления договоренностей демонтировала прежний ядерный реактор с графитовым замедлителем под контролем МАГАТЭ. Соглашение гарантировало также, что КНДР остается участницей Договора о нераспространении ядерного оружия и выполняет соглашения о гарантиях ядерной безопасности. – Прим. перев. . Хотя сделка была предложена как вклад в дело нераспространения, она, как представляется, возымела обратный эффект. Поскольку она как бы поощрила другие страны-изгои на начало своих ядерных разработок и чтобы получить такого же рода отступные.

Сделка, возможно, также ускорила другие аспекты проблемы северокорейского участия в распространении ядерного оружия, поскольку вскоре после этого Северная Корея под предлогом исследований космоса испытала пролетевшую над Японией ракету большой дальности. Это привело к новым переговорам, которые привели государственного секретаря Мадлен Олбрайт в Пхеньян с целью изучения цены прекращения этой программы. Отмененный визит президента Клинтона во время последнего месяца его пребывания на посту президента, который явно должен был бы идти по намеченному шаблону ядерной сделки: предложение так называемой научной ракетной технологии в обмен на отказ от программы, которую называют «военной», стало бы частью той политической платы.

Переговоры с Северной Кореей действительно привели к временной приостановке производства плутония Северной Кореей, однако ценой стало подразумеваться то, что будущее Кореи может решаться между Вашингтоном и Пхеньяном, исключая Сеул. Два события притормозили такое развитие событий. Первым стала смерть в 1994 году северокорейского диктатора Ким Ир Сена, что привело к сокращению пространства для маневра у Пхеньяна. Вторым стало избрание Ки Дэ Чжуна президентом Южной Кореи, что увеличило дипломатические возможности Сеула. Так называемая «политика солнечного сияния» Ким Дэ Чжуна, означающая поощрение экономического сотрудничества, воссоединение семей и другие обмены, восстановила баланс с Соединенными Штатами в контактах с Севером.

Однако такая политика не разрешила вопрос содержания этих контактов, так как, когда северокорейский правитель Ким Чен Ир пригласил южнокорейского президента Ким Дэ Чжуна в Пхеньян летом 2000 года, все пути оказались открытыми. Хотя Ким Дэ Чжун получил несколько больше, чем обещания ответного визита Ким Чен Ира в Сеул и исключительно ограниченные возможности для воссоединения семей, внешний мир с беспричинной радостью приветствовал перемену в тоне Северной Кореи как предвестье новой эры. Второго по уровню северокорейского военного офицера тепло приветствовали в Овальном кабинете и принимали на официальном обеде в государственном департаменте [6] В октябре 2000 года в Вашингтоне побывал с визитом первый заместитель председателя Комитета обороны КНДР маршал Чо Мен Рок. – Прим. перев. . За этими вашингтонскими встречами через несколько недель последовал визит госсекретаря Мадлен Олбрайт в Пхеньян, где она присутствовала на массовом митинге по случаю 55-й годовщины создания Трудовой партии Кореи. Другие страны в своем стремлении не отстать предприняли все усилия, чтобы проложить дорогу в Пхеньян.