Роджер Бутл - Траблы с Европой. Почему Евросоюз не работает, как его реформировать и чем его заменить

Более того, некоторые британские компании тревожатся, что вдобавок к тарифному барьеру страны – члены ЕС постараются изыскать возможность ввести дискриминационные меры против британского импорта. В принципе, такого рода дискриминация будет незаконной по правилам ВТО, но не факт, что это остановит страны Евросоюза. В конце концов, рассчитывать на поддержку со стороны ВТО подразумевает рассчитывать и на то, что данная организация живет, действует и по-прежнему эффективна (об этом поговорим в главе 10).

По большому счету, важное различие между предложенными вариантами заключается не в опасности подпасть под единый внешний тариф, и даже не в возможности торговой дискриминации, а в принадлежности или непринадлежности к Европейскому единому рынку (ЕЕР). Ведь Евросоюз – это не просто зона свободной торговли или таможенный союз, а нечто гораздо большее. Единый рынок сочетает бестарифный доступ с серией общих регуляторных правил, которые распространяются в одинаковой мере на всех участников. Привлекательность различных вариантов торговых условий в значительной степени зависит от того, насколько важно членство в Едином рынке.

Доступ к Европейскому Единому рынку занимает центральное место в дебатах по поводу торговых отношений. Как ни парадоксально, именно двое британцев в составе Европейской комиссии пробили идею Единого рынка и воплотили ее в жизнь. Сегодня Единый рынок объединяет 28 стран, что делает его крупнейшим в мире интегрированным торговым блоком с совокупным ВВП порядка 12 трлн евро.

Самый важный момент заключается в том, что, являясь членом Единого рынка и соблюдая все требования его регламента, Великобритания обеспечивает своему экспорту то же положение на континентальном рынке, что и товарам, произведенным в Европе. Если Великобритания останется за пределами Единого рынка и получит возможность применять другие регламенты и стандарты, это чревато опасностью, что британским производителям придется применять два набора правил маркировки и упаковки своей продукции. Не исключено также, что пришлось бы наладить и два отдельных производственных процесса. Минус пребывания в Едином рынке состоит в том, что в отличие от первоначального замысла, который предусматривал общий минимальный уровень регулирования, на практике объем регулирования разросся, как на дрожжах – и к тому же его действие распространяется на всю экономику.

Стоит кому-нибудь высказать мысль, что Великобритании жизненно необходимо оставаться в составе Единого рынка, как в знак согласия глубокомысленно закивают завзятые умники и искушенные дипломаты, благонамеренные бизнесмены и убеленные сединами политики. И все же вопрос этот совсем не так прост, как его нередко пытаются представить.

Сторонники Евросоюза, когда речь заходит о возможности выхода Великобритании из его состава, любят толковать, что тем самым она «поворачивается спиной» к Единому рынку или, хуже того, рискует быть «отторгнутой» им. Звучит это прямо как предвещание конца света, на что, собственно, и рассчитан данный аргумент. А если учесть весьма значительную долю ЕС в британском экспорте (где-то в пределах от 40 до 45 %), указывают они, то выход из ЕС может обернуться и какой-нибудь экономической катастрофой.

Такие рассуждения рождают образ некоего замкнутого пространства, где располагается Единый рынок и в пределах которого он производит свои операции. Думается, мы могли бы нарисовать в своем воображении зал, где сосредоточена торговля ценными бумагами, нечто подобное фондовым биржам, в прежнем или нынешнем облике; или представить себе одно из тех внушительных зданий в старинных торговых городах, где помещались хлебные биржи. Вход в это торговое пространство защищают двери. Покинуть Евросоюз равносильно тому, чтобы закрыть эти двери – или дождаться, что они с треском захлопнутся у нас за спиной, лишая нас доступа к рынку.

Судя по всему, кое-кто из обозревателей предвидит, что Великобритания окажется в роли временного жильца – не зря же они толкуют об уходе из ЕС как об утрате или закрытии «полного доступа» на Единый рынок. В нарисованной ими картине не-членам дозволяется доступ лишь к некоторой части торгового пространства, а не ко всему, или их пускают везде, но только в определенные дни и часы, скажем, по понедельникам и вторникам, или во все дни, но только с одиннадцати утра до трех дня.

Такие представления в корне ошибочны и только вводят в заблуждение. В этот воображаемый торговый зал доступ открыт всем странам мира. Единственное, для не-членов может быть установлена своего рода плата за вход (единый внешний тариф), и, кроме того, чтобы выставлять свои товары на продажу, они должны соблюдать условия и стандарты, которые предусматриваются правилами этой биржи. Этим, собственно, и исчерпываются ограничения: двери открыты для всех, и войти в них можно в любой час. Что до соблюдения правил и стандартов Единого рынка, то это ровно то самое, что делают все экспортеры, когда торгуют на любом рынке мира. Когда Великобритания экспортирует свои товары в Америку, она должна следовать правилам, установленным Америкой, и придерживаться американских стандартов; и точно так же Великобритания ведет себя, когда продает в Китай или в Австралию. Разница в том, что от Великобритании не требуют, чтобы она применяла американские, китайские или австралийские правила и стандарты в масштабах всей своей экономики.

И более чем возможно экспортировать в страны Единого рынка, не будучи его членом. В конце концов, США, Китай, Япония, Индия и уйма других стран умудряются успешно экспортировать свои продукты в страны Единого рынка, хотя и не являются его частью. Как я уже упоминал, все они стремятся заключить с ЕС соглашение о свободной торговле (см. вариант № 6 в табл. 9.1), что, впрочем, не подразумевает их обязательное членство в Едином рынке. Тогда почему для Великобритании так уж жизненно важно состоять в Едином рынке?

Пускай имеются все возможности успешно торговать с Единым рынком, оставаясь снаружи, но мы должны сделать допущение, что это могло бы поставить страну в невыгодное положение по сравнению с тем, какое она имела бы, находясь в составе Единого рынка. И допущение это было бы вполне разумным, вот только оно что-то не находит подтверждений. Со времен вступления Великобритании в ЕЭС в 1973 г. и вплоть до 2012 г., доля ее товарного экспорта в 14 стран – членов ЕС (то есть во все другие страны-члены, исключая те, что присоединились к ЕС в периоды его расширения в 2004, 2007 и 2013 гг.) снизилась с 64 до 62 %. Примерно четверть этого сокращения приходится на период существования Единого рынка, учрежденного в 1993 г.. [35] Эти цифры, а также приведенные ниже в этом разделе, взяты в: Michael Burrage (2014) Where’s the Insider Advantage , London: Civitas. Любопытно, что в период с 1960 по 1972 г., пока Великобритания оставалась за пределами организации, именуемой сегодня Евросоюзом, доля британского товарного экспорта в 14 стран ЕС возросла на 12 %.