Питер Гелдерлоос АНАРХИЯ РАБОТАЕТ

В ходе народного восстания в Аргентине в 2001 г. люди продемонстрировали беспрецедентный уровень контроля над собственными жизнями. Они формировали районные ассамблеи, захватывали заводы и заброшенные участки земли, создавали сети бартерного обмена, блокировали шоссе, чтобы заставить правительство гарантировать пособие по безработице, удерживали улицы перед лицом смертельно опасных полицейских репрессий и заставили четырех президентов и многочисленных вице-президентов одного за другим подать в отставку за довольно короткий срок. В течение всего этого периода народ не назначал лидеров, а большая часть районных ассамблей отказалась от попытки кооптации со стороны политических партий и профсоюзов. В рамках ассамблей, комитетов оккупированных заводов и иных организаций повстанцев практиковались модели принятия решений консенсусом и горизонтальные структуры. Как заметил один из активистов, вовлечённый в установление альтернативных социальных структур в своём районе (где уровень безработицы достигал 80%): «Мы строим власть, а не захватываем её». [135]

В одном только Буэнос-Айресе люди сформировали более 200 районных ассамблей, в работу которых были вовлечены тысячи жителей города. Если верить одному из опросов, каждый третий житель столицы посещал собрания районной ассамблеи. Всё началось с совместных встреч жителей района, часто за общим приёмом пищи ( olla popular). Затем происходил захват пространства, которое использовалось в качестве социального центра, — зачастую таким пространством служил заброшенный банковский офис. В скором времени районная ассамблея начинала проводить еженедельные собрания «по вопросам сообщества, а также по таким темам, как обслуживание внешнего долга, война и свободная торговля». Не менее важную роль играли обсуждения «того, как мы можем совместно трудиться для всеобщего блага и каким мы видим будущее». В конечном счёте, многие социальные центры могли предложить посетителям:

«информационное пространство, возможно с компьютерами, библиотеку, занятия по йоге, самообороне, языковые курсы, курсы первой помощи, электрики и тому подобного. Многие также организовали общественные сады, взяли под патронаж детские школьные клубы и курсы для взрослых, стали регулярно проводить социальные и культурные мероприятия, организовали всеобщее приготовление пищи. Люди политически мобилизовались ради самих себя и для поддержки бастующих и захваченных фабрик». [136]

Участники ассамблей образовали рабочие группы (такие как медицинская помощь и альтернативные СМИ), которые проводили дополнительные собрания для людей, наиболее заинтересованных в этих проектах. Вот заметки посетившего регион независимого журналиста:

«В некоторых ассамблеях участвует порядка 200 человек, в других — намного меньше. В одной из ассамблей было порядка 40 человек, совершенно разного происхождения. Начиная от двух матерей, сидевших на тротуаре и кормящих грудью малышей, худющего хиппи в клёше, престарелого таксиста, велокурьера с дредлоками до студента-медика и юриста в деловом костюме. Представители всех слоёв аргентинского общества выстроились кружком на углу улицы под оранжевым светом фонарей. Новенький мегафон переходил из рук в руки, пока люди обсуждали вопрос возвращения себе контроля над собственными жизнями. Периодически проезжавшие мимо машины выражали поддержку бибиканьем. И всё это продолжалось в среду вечером с восьми до полуночи!» [137]

Вскоре уже районные ассамблеи координировались на уровне города. Раз в неделю каждая из них отправляла делегата на общий (интербаррио) пленум, собиравший тысячи людей со всего города, чтобы обсуждать общие проекты и протестные планы. Решения на общем пленуме принимались большинством голосов, но в самой структуре собрания отсутствовало подчинение, поэтому никто не был связан обязательствами по исполнению принятого решения: их воплощали в жизнь, только если люди искренне этого хотели. Соответственно, если большое количество участников и участниц общего пленума голосовало против (или воздерживалось) по определённому вопросу, предложение перерабатывали, чтобы оно могло получить большую поддержку.

Структура ассамблей быстро распространилась на провинциальный и национальный уровни. Через два месяца после начала восстания национальная «Ассамблея ассамблей» призывала уже заменить правительство ассамблеями. Этому не суждено было сбыться, но, в конечном счёте, правительство Аргентины удалось заставить принимать пронародные решения: оно объявило о дефолте по международным долговым обязательствам — беспрецедентный шаг.

Международный Валютный Фонд оказался настолько напуган народным восстанием и международной поддержкой, которую оказало движение антиглобалистов, и настолько выбит из колеи коллапсом своего детища (проекта неолиберальных реформ в Аргентине — прим. пер. ), что смирился с этим тяжелейшим поражением. Аргентинское движение сопротивления сыграло решающую роль в достижении одной из основных целей антиглобалистов: одержало победу над МВФ и Всемирным Банком. На момент написания этой книги эти институты дискредитированы и находятся под угрозой банкротства. В это время аргентинская экономика стабилизировалась, а народный гнев по большей части прошёл. И всё же часть ассамблей, занимавших ключевые ниши в дни восстания, продолжает функционировать даже спустя семь лет. И когда конфликт в очередной раз вспыхнет, эти ассамблеи будут храниться в коллективной памяти людей этакими семенами будущего общества.

Город Кванджу в Южной Корее освободил себя сам за шесть майских дней в 1980 г., когда студенческие и рабочие протесты против военной диктатуры вылились в восстание в ответ на объявление военного положения. Протестующие сожгли офис государственной телекомпании и захватили оружие, после чего организовали «Гражданскую Армию», которая вытеснила полицейские и военные части. Подобно другим городским восстаниям (например, парижским 1848 г. и 1968 г., событиям в Будапеште в 1919 г., в Пекине в 1989 г.), студенты и рабочие Кванджу быстро сформировали ассамблеи для организации городской жизни и налаживания контактов с внешним миром. Участницы тех событий рассказывают о сложной организационной системе, которая развилась спонтанно и за короткий период времени — и без влияния лидеров основных студенческих групп и протестных организаций, которых к этому моменту уже арестовали. Их система включала в себя Гражданскую Армию, Ситуационный Центр, Комитет Граждан и Студентов, Планово-Ревизионный Совет, департаменты самообороны, расследования, информации, общественных услуг, похорон и прочие. [138]Для подавления восстания и воспрепятствования его расползанию по стране потребовалась широкомасштабная операция специальных сил корейской армии при поддержке американских военных. В ходе военной операции несколько сотен людей было убито. Даже враги описывали вооружённое сопротивление восставших как «ожесточённое и хорошо организованное». Комбинация спонтанной организации, открытых ассамблей и специальных тематических комитетов произвела на всех свидетелей событий неизгладимое впечатление. Люди воочию увидели, как быстро сообщество может перестроиться после того, как вырывается из привычной рутины подчинения правительству.