Кевин Сайтс - Синдром войны. О чем не говорят солдаты

Когда Саал вернулся в США, ему сделали еще несколько операций. После выздоровления Томасу оставалось служить еще восемь месяцев, и он начал работать инструктором в школе вторых лейтенантов. «Мне поручали класс, я обучал их, а потом они отправлялись на войну и погибали». (Среди его учеников был сенатор-демократ Джим Веб.)

Несмотря на все пережитое, Саал по-прежнему был сторонником военных действий во Вьетнаме. Он помнит, как после событий в Кентском университете кричал на своего брата, служившего в Национальной гвардии, но не участвовавшего в расстреле демонстрации: «Почему они убили только четверых?!» Постепенно его взгляды менялись.

«Я стал пацифистом. Но это потребовало много времени».

Саал вернулся домой две недели спустя после событий в Кентском университете и пошел туда учиться. Ему снились кошмары о Вьетнаме, но он старался не обращать внимания. Он окончил университет, получил степень магистра английского языка. Он выбросил все, что могло напомнить о войне, и решил никогда о ней не говорить. В течение следующих 35 лет он следовал своему решению.

Томас предпочитал делать вид, что войны никогда в его жизни не было. Он начал преподавать английский в школе в своем родном городе Акрон, женился, у него четыре дочери. Но мысли и воспоминания о войне никогда не оставляли его. Да и как могло быть иначе, если ему казалось, что там он потерял свою душу? Он пытался избавиться от воспоминаний с помощью марихуаны.

«Да, я курил травку», — признает он. Но Томас не просто иногда покуривал, у него развилась настоящая зависимость. Со временем он стал выкуривать каждый месяц почти по полкило марихуаны. Обходилась она ему примерно в $2000. По странному совпадению ровно столько же составляла его пенсия по инвалидности. То есть все деньги, которые он получал от морской пехоты, он тратил на то, чтобы попытаться забыть о своей службе. Хотя его главным средством от воспоминаний была марихуана, временами он чувствовал, что без текилы или водки ему не продержаться. И тогда, по выходным, он начинал пить. Саал признается, что в последний год работы в школе он курил так много, что иногда мог «забить косячок» буквально за несколько минут до начала занятий. Но при этом он отлично справлялся со своими обязанностями, в школе его считали одним из лучших учителей, трудолюбивым и преданным делу. Он активно участвовал в работе учительского профсоюза и каждый вечер допоздна проверял работы учеников. Несмотря на ранения, он снова, как когда-то во время учебы, начал бегать. Он пробегал по 15 км каждый день и даже участвовал в полумарафонах. При этом продолжал курить травку, старался как можно меньше времени проводить с семьей и не думать о прошлом.

Томас отказывался вспоминать о войне, в которой ему пришлось участвовать, но живо интересовался событиями в Ираке и Афганистане. Новости в СМИ заставляли его все сильнее переживать и волноваться. Он говорит, что летом 2005 года, когда в Ираке погибли морские пехотинцы из подразделения запаса штата Огайо, у него случился нервный срыв. А обвинения в адрес морских пехотинцев, якобы убивших мирных жителей в ответ на гибель пятерых своих товарищей во время засады в Хадите, вызывали у него самые настоящие приступы ярости. Разговоры о таких военных преступлениях выводили его из себя.

«Преступники не эти солдаты, а Буш и Чейни», — уверен он.

В мае 2006 года Томас понял, что больше не может прятаться от своей войны в сигаретном дыму. В течение последних четырех лет его проблемы становились все серьезнее. Новости о потерях американских войск еще больше разжигали его боль, злость и тоску. Он понял, что уже не может со всем этим справляться самостоятельно, и добровольно лег в психиатрическое отделение больницы святого Томаса в Акроне. Врачи посоветовали ему уволиться с работы и пройти шестимесячный курс лечения от посттравматического синдрома. Этот курс стал первым шагом в поисках души, которую, по словам Томаса, он потерял 36 лет назад во Вьетнаме.

«Оказавшись в больнице, первые две недели я проплакал. Я не плакал все 40 лет до этого. Но этот выплеск эмоций стал лучшим, что со мной произошло за все это время. Благодаря ему я смог отказаться от марихуаны и алкоголя. Если бы этого не случилось, я вряд ли бы сейчас с вами разговаривал. Срыв помог мне сменить курс».

Томас смог избавиться от зависимости. Впервые за долгие годы оказавшись в состоянии ясно мыслить, он решил постараться примириться со всем случившимся во время войны, которая чуть не убила его и которая отняла у него душу.

Но не все изменения были к лучшему. Когда Томас перестал скрывать свои психологические проблемы, тут же стали очевидны и проблемы в его семье. Он много лет не уделял должного внимания жене, и сейчас было уже слишком поздно просить прощения. Они развелись в 2007 году.

«Я вел себя, как все наркоманы: просто игнорировал ее и девочек».

Несмотря на развод он все же считает, что его жизнь стала лучше, когда он смог принять свое прошлое.

«Я больше не мечтаю о смерти. И я не хочу испытывать боль и злость, как раньше. Когда я узнал о том, что наш президент решил направить еще 30 000 солдат в Афганистан после своего заявления о прекращении там военной операции, я смог контролировать свою ярость. Мне по-прежнему снятся кошмары, но не так часто, как когда я пил и курил травку».

Он больше не преподает в школе. Теперь он работает в Freedom House, приюте для бывших военных, оказавшихся бездомными. Иногда он также добровольно помогает в наркологическом и психиатрическом отделениях больницы святого Томаса в Акроне. Он говорит, что лишь немногие ветераны, как он, в конце концов обращаются за помощью. Гораздо больше тех, кто продолжает «самолечение» алкоголем и наркотиками, окончательно разрушая собственную жизнь.

«Из десяти человек только один обращается за помощью. Из десятерых, все-таки оказавшихся в больнице, восемь не проходят курс до конца. Быть трезвым очень непросто. Голова просто раскалывается. «Пойду загляну в бар», — каждый день мне приходится слышать такое».

В мае 2012-го ровно шесть лет, как Томас Саал бросил пить и отказался от наркотиков, и ровно 42 года, как он ушел из морской пехоты.

«С войны возвращаешься другим человеком, не таким, как уходил из дома. Сейчас я много пишу. Раньше никогда не писал стихи. Это началось три месяца назад. Пришло вдохновение, как будто плотину прорвало. Я стал тем, кто я сейчас, потому что мне удалось бросить пить и курить. Я смог изменить свою жизнь. Я помогаю наркоманам и алкоголикам, которые хотят бросить, и собираюсь заниматься этим до конца своих дней. Тогда жизнь обретает смысл. Я больше не просыпаюсь по утрам с мыслью о травке. Если придерживаться всех правил, программа реабилитации работает. Чего мне еще желать? Я продолжаю учить, только теперь я учу ветеранов. Кроме того, сам продолжаю учиться тому, как бороться с последствиями травмы».