Полина Жеребцова - Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Во-первых, это противозаконно. Во-вторых, подло.

– Теперь зарплата у тебя будет 1000 р. в месяц! – потешалась начальница.

В округе она и ее друзья продолжают говорить гадости. Мол, они подобрали меня с улицы, дали работу. Кто – “они”? Я пришла работать в газету, когда Царица не была руководителем. Она ведь сместила Профессора!

Бумаги, которые так заставили страдать нашего забывчивого бухгалтера, оказались “кристально честными”, о чем мне также сообщила Царица.

P. S. У старенькой соседки по дому, Васильевны, взяла сто рублей в долг на еду. Она получает пенсию. На это живет. Я иногда ношу ей лекарства, делаю уколы.

Скорее бы получить зарплату и раздать долги. Еды совсем нет. Скоро мой день рождения.

Учитель по фото в Школе корреспондентов, предложил мне должность главного редактора небольшой газеты. Как-то неожиданно все.

Надо расспросить Гапура, нет ли в этом подвоха. Честный пожилой Гапур, не увязший в дебрях национализма, и мужчина из министерства по имени Муса искренне хорошо относятся ко мне. Они не лицемеры. Оба учились и выросли в советское время. Они не смотрят на русскую фамилию, видят, что я за правду.

П.

14.03.

Сегодня в России выбирают В. Путина. На самом деле на пост президента РФ претендуют еще пять кандидатов.

Но кого волнуют чьи-то нелепые претензии?

Действующий президент, он же и будущий, прочно держит власть. Я даже знаю людей, которые хлопают в ладоши, едва увидев его по телевизору. В основном это пенсионеры, которые, хлебнув горя и страданий, увидели в нем молодого кормчего у руля.

Однако я за свою жизнь еще ни разу не слышала, чтобы у нас в республике кто-то говорил: “Мы – Россия”, всегда говорят: “а вот в России” или “как мы эту Россию ненавидим”, “подадим на Россию в суд!”, т. е. никто на территории Чечни из всех, кого я знаю, от младенцев, которых нянчу, до людей из правительства, у которых беру интервью, не считают, что живут в “России”.

Сама “Россия”, т. е. остальные субъекты РФ, поддерживала войну у нас. Получается, что Россия вела войну против самой себя, как змей, пожирающий свой хвост. Свои самолеты бомбили свои города и своих жителей! Россия провела редкий для истории маневр самоуничтожения или мы действительно, в подсознании властей, всегда были “чужими” и не являлись ее частью?

“Россия” для нас, жителей Чечни, нечто мифическое, странное и страшное, похожее на древнего змея. Я не знаю, как живут люди в “России”, как устроен их быт, каково их сознание и менталитет. Возможно, когда-нибудь я поеду в “Россию” и напишу об этом.

Сама я далека от политики, и само увлечение ею считаю патологией сознания. Политика – неизбежное стремление к лидерству и власти, заставляет жить по штампам и создавать нелепые границы. В нашей республике народ живет плохо, его стравливают друг с другом, обрекая на конфликты. “Живет” лишь группа людей на самом верху пирамиды, другие с трудом выживают. При этом подлецы убивают и угнетают своих земляков по национальному признаку и называют это “политикой”. А негодяи бомбят и обстреливают своих сограждан – и это тоже “политика”!

Для меня же не важно, кто ты по вере или нации, для меня важно, человек ли ты и несешь в себе добро или только мерзость и зло.

P. S. Сегодня дождь. Мы никуда не пошли. Какие, к черту, выборы? Все и так знают, кто президент. В этой стране можно не утруждать себя голосованием.

17.03.

Привет!

Сегодня я встретила старого друга моего дедушки. Когда-то, в далекие годы советской власти, Азиз работал главным редактором одной из грозненских газет. И мой дед, и Азиз были рьяными спорщиками. Частенько они не сходились во мнениях по поводу правок той или иной статьи и прямо в редакции устраивали потасовки. Дед Анатолий был неплохим боксером, и худенькому чеченцу Азизу частенько приходилось уступать донскому казаку.

– Я помню твоего деда! Мы дрались почти каждый день! Ох, и доставалось же мне, – радостно сообщил старик Азиз. – Какие хорошие были времена! Мы были молоды, и в республике был мир!

Мне стало приятно, что пожилой господин так лестно отзывается о старом друге. Выяснилось, что в настоящее время Азиз работает в приемной правительства. Он сразу решил помочь мне с работой, пообещал познакомить с руководством нового канала ТВ, который открывается в Грозном. Также Азиз взял мое заявление на имя А. Кадырова о нашем бедственном положении и обещал передать в соответствующий отдел.

Дома ни денег, ни еды. Причем на этот раз денег нет даже одного рубля. Сидим без хлеба. Хоть бы дали зарплату!

20.03.

Мне исполнилось 19 лет!

Поскольку у нас нет даже пакетика с чаем, чтобы выпить его без сахара, мы сегодня встали в 6.00 утра и отправились на Северный базар.

Сосед Джамалай продавал детали для машин в одном ряду торгующих, мы же в другом стояли с остатками книг. Из домашней библиотеки, несмотря на все войны и разрушения, сохранились чудом два тома историка Карамзина, купленные еще в СССР, в антикварном магазине моим дедом. Когда-то, в десятитысячной домашней библиотеке деда Анатолия, было двенадцать томов Карамзина “История Государства Российского”, изданного в XIX веке. Я читала их ребенком. Перечитывала в ранней юности, под бомбами!

Теперь же мы с мамой, дабы не умереть от голода, продали эти два тома за 500 р. какому-то чеченцу, пришедшему на Северный базар и увидевшему реликвию нашей семьи.

– Я продам их в Москве и заработаю! – сообщил нам безвестный покупатель, но нам было все равно.

– Мы купим хлеба и картошки – сказала грустная мама. – Книги жаль. Они – память о моем отце и нашем доме.

Больше мы ничего не продали. Остальной товар – никому не нужный хлам.

Когда собрались уходить, неожиданно подбежал Вегетарианец и, узнав про день рождения, торопливо сунул обрадованным старушкам рядом по 50 р., а мне подарил 300 р. со словами “Ради Всевышнего”, после чего так же торопливо убежал.

21.03.

Я родилась в день весеннего равноденствия 20 марта. Роды у мамы были тяжелые.

– Больше всего я хотела спать, – вспоминает мама. – Но не получалось. И вдруг сон… Словно из воздуха, возник высокий старик в длинном белом плаще. Он был похож на мудреца или волшебника. Голову его украшал тюрбан, а в руках он держал чашу. Чаша медленно наполнялась чистой водой. Наполненную, он протянул ее мне и сказал:

– Испей!

Я взяла в руки чашу и очнулась: в этот момент ты рискнула показаться на свет.

22.03.

Опять скандал в родной газете!

Царица и Моргана кричали, что не сплетничали. Пообещали, что подадут на меня в суд за клевету.

– Я не врунья! – визжала Моргана, как кошка, которую схватили за хвост. – Я никому не говорила, что ты “проститутка и у тебя двое детей от боевика”!