Полина Жеребцова - Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Я закрыла глаза и сразу увидела его. Нежное лицо. Светлые глаза, а волосы – темные. Муслим постоянно стоял в дверях своего подъезда, чистый и скромный. Мне захотелось плакать. Вот нервы! Не годятся никуда! “Зря ты, Муслим, считался с мнением старших во дворе! Боялся осуждений! Все потому, что моя мама – русская”, – бормотала я. И растерянно смотрела на подарки. Показалось – мы могли бы подружиться! От его записки мне стало так хорошо на душе! Сразу легко и свободно.

“Муслим! Я не забуду твое имя в своей молитве! – обещала я молча. – Но, прости, туфли оказались мне малы. Я сразу подарила их маме Мансура. Только головной платок оставила себе”.

Будур

31.10.

Была бомбежка. “Долбили” частный сектор – Карпинку. У нас дома прятались дети.

Громко пищала и плакала десятилетняя девочка – Зара. Мансур, сын тети Вари, всех успокаивал, сидя у нашей двери. Я молилась. Все остальные заглядывали к нам в комнату с лестничной площадки.

Я под страшный грохот обстрела написала стихи:

Моя мама, “Злючка-колючка”, была на базаре! В такое время! Правда, рядом (от нас одна остановка транспорта) – на “Березке”. Купила: хлеб, картошку, лук. Запасается! Бегом, под бомбежкой, “прилетела” домой.

Хамзат, брат соседки Марьям, принес мне лекарство от боли. Это анальгин. Мой самый большой осколок “взбесился”. Он как бы бродит внутри и режет мягкие ткани. Нога сильно болит. Я лежу в кровати.

Брат девочки Зары бегал, пока взрослые люди боялись и прятались, в брошенные сады. Собрал виноград. Много! Мы все ели. Он младше своей сестры, но поступил как взрослый мужчина. Стучал в квартиры, где остались жить люди, угощал виноградом. Раздал все.

Я, пока было затишье, рассказывала детям сказки. Зара и ее брат – это дети Золины, женщины из дома напротив. Сейчас темно. Свеча погасла. Где-то ветерок. Потому каракули. Я пишу в темноте.

Полина

02.11.

Сегодня рано утром мы с мамой и с тетей Варей вместе ходили за водой. Там промоина, из которой можно брать питьевую воду. Это далеко, через дорогу и еще почти квартал за Зеленый детский сад и за тот дом, где кричал раненый. Там я нашла котенка. Назвала – Рысь. Теперь вместе с ним у нас шесть кошек! Котенок рыжий. Напуганный и дикий!

Вчера издали видела Аладдина. Он кивнул. Был не один. С мужчиной старше себя и с молодым парнем. По вечерам я рассказываю детям волшебные истории Гауфа. Все меня внимательно слушают. Дети – это Зара, маленький Ваха, ему семь, и девятилетняя Алиса. Алиса – племянница Тамары с четвертого этажа.

Мне весной исполнится 15 лет. Конечно, если я буду жива. Мансур рассказал во дворе, что я его невеста. Пояснил:

– Это я нарочно. Чтобы не обижали и не приставали.

А сам тут же спрашивает:

– Ждать будешь?

Я молча кивнула. Вот дурдом!

Пока отсутствует отец, в семье Мансур за старшего. Не однажды он улаживал конфликты между нами трудной зимой 1995 года. В нашем “военном” домашнем общежитии.

С моей мамой общаться невозможно. Постоянно спорим, ссоримся. У нее сдают нервы из-за стрельбы. Она стала нервная и злая.

По ночам бомбят.

Снился сон. Я побывала на планете, где живые существа прозрачные. Состоят из солнечных зайчиков! Из бледно-золотого огня. Невероятно,

но я там была! И эти существа возвели меня в четвертую степень по моим знаниям!

Еще в своем сне я видела Пророка Магомеда! Он ругал меня за мои занятия йогой. Говорил, что и йога, и все знания принадлежат Аллаху.

Осколок изнутри колет, режет мою ногу. Мешает мне ходить.

Будур

04.11.

Золина, жена дяди Сулеймана, собирается уезжать. Денег у них нет. Соседи решили собрать кто сколько может, потому что у них маленькие дети. Мама тоже дала. Мало, только 20 р. Жалко детей!

Ночью была пушечная канонада. Снаряды через наш дом пролетали, куда-то в сторону Заводского района. Было светло, как днем. Наверное, там не осталось ни одного целого дома!

Брат Марьям, строгий и славный дядя Хамзат, говорит, что в ясную погоду русских солдат видно на горах. Он полагает, что в городе война окончится примерно через месяц. Но вообще будет продолжаться долго.

Поля

07.11.

Вчера, 6 ноября, приходил “старший брат” – Аладдин. Он предложил учить меня арабскому языку. Я согласилась. Сейчас школы нет. Историю, весь учебник, я уже прочитала дважды. “Старший брат” подарил два платья. Одно, голубое, он вручил мне. Такое же, но зеленое, – моей маме. Еще принес мне большой белый платок из Мекки! О таком я мечтала давно! У нас самые богатые женщины покрывают такими голову! Платок белый и вышит белым. Он очень большой, как шаль. Аладдин притащил книги. Разные. Говорит:

– Вы читать любите, а за книгой время быстрее идет. Здесь детективы.

Он такой непредсказуемый!

Это события вчерашнего дня. А сегодня беру тетрадь, где я пишу арабские буквы, открываю, а там деньги! Они неожиданно сыплются на меня. Я едва в обморок не упала! Всего 160 рублей! Зачем?! Мы ему и так рады. И всю нашу жизнь будем благодарны за свое спасение. Это лишнее! Неужели я совсем ему не нравлюсь? Аладдин обращается со мной, как с маленькой. Дружелюбен, и только.

Вчера бомбили. Мы с мамой “прогулялись” за хлебом. Попали под обстрел. Прятались у женщин внизу, на “Березке”, в большом доме на первом этаже. Женщин было три. Все молодые чеченки. Одинокие. Красивые. Они, как и мы, пускали посторонних людей с улицы спасаться от стрельбы. Одна из женщин твердила: “Нас всех тут положат!” – и плакала. Вторая жаловалась моей маме: “Не знаем, что нам делать? Какая торговля между войнами? На один, два дня, на еду! На дорогу средств нет. За сумки с одеждой платить нечем! Наверное, мы возьмем, что у кого есть, и пойдем в подвал. Тот, где общежитие от четвертого Хлебозавода. Это недалеко. Два квартала от нашего дома. Там вода рядом. В подвале уже живут люди!” Мы пересидели обстрел. От чая отказались. Вернулись домой.

12.00.Какой сейчас был обстрел! Дальнобойные снаряды летели через наши дома и в зоне видимости разрушали частные постройки. Грохот адский! Некоторые из снарядов, наоборот, не долетали. Попадали в сады. Один разорвался совсем близко от дороги, в крайнем саду.

В это время трое: Султан – отец Хавы, высоченный дядя Валера и седой Николай, возвращались с рынка. Обстрел застал мужчин на пустыре. Какой-то снаряд упал в нескольких метрах от них. Мужчины успели повалиться на землю, на секунду раньше. Спаслись! Никого не ранило. Затем соседи дружно прыгнули в свежую воронку.

Мужчины понадеялись, что дважды в одну точку не попадут. Другие снаряды падали рядышком. Соседи живы и продукты целы. Они вернулись домой!