Ричард Уотсон - Файлы будущего: история следующих 50 лет

Машины, способные чувствовать.Об искусственном интеллекте писалось очень много, но лично я считаю, что до создания реального искусственного интеллекта еще далеко. Однако… вы в можете, к примеру, представить, что произойдет, если Интернет осознает факт своего существования? Да хранит нас Бог… Что же касается более близкого будущего, гораздо большее влияние на него может оказать возникновение машин, способных реагировать на эмоции. Вскоре, несомненно, появятся автомобили, умеющие координировать эмоциональное состояние водителя с помощью различных систем обеспечения безопасности и устройств регистрации; компьютеры, которые будут понимать наше настроение; и системы распознавания голоса, которые мгновенно узнают ложь. В нашу жизнь войдут роботы-терапевты или радио– и телеприемники, которые будут сами настраиваться на развлекательные программы, если почувствуют, что вы в дурном расположении духа. Возникнут онлайновые торговцы, адаптирующие вид сайта, стиль рекламы продукции и ее характеристики под эмоциональное состояние потребителя.

Этика.На науку и в несколько меньшей мере технику всегда так или иначе влияло общественное мнение, но до самого последнего времени наука и техника обладали значительной независимостью. Однако эта эпоха подходит к концу. Наука и во все большей мере техника станут предметом самого пристального общественного внимания. Особенно в ходе дискуссий относительно того, насколько желательны возможные последствия тех или иных новейших разработок. Главным стражем спокойствия общества, конечно, будет правительство. В своем отношении к последним научным и техническим открытиям оно будет руководствоваться национальными и внешнеполитическими интересами, основанными на экономических, оборонных и идеологических соображениях. Одной из наиболее существенных проблем станет вопрос о сохранении в неприкосновенности частной жизни, как только общество начнет осознавать последствия повсеместного распространения компьютеров и того, что на Земле практически не осталось мест, свободных от наблюдения.

Роботы.Роботы, служащие в армии… Эта перспектива не за горами. Но надлежит ли таким устройствам чувствовать боль или сожаление? И кто должен считаться ответственным в случае возникновения инцидентов? Вы бы доверили свою жизнь и здоровье роботу-анестезиологу или роботу-хирургу? А как вы отнесетесь к тому, что к вам в семью войдет робот, которого ваш ребенок полюбит больше, чем вас? Роботы существуют не первый год, однако некоторые новейшие технологические тенденции могут полностью преобразить сферу робототехники.

Во-первых, стоимость компьютерных мощностей (обработки и хранения данных) очень быстро снижается. Во-вторых, также становятся дешевле и более доступными распределенные вычисления, технологии распознавания голоса и зрительных образов наряду с возможностями беспроводного широкополосного соединения.

Домашние роботы будут мыть полы, выдавать лекарства, охранять дом от незваных гостей, а промышленные роботы станут управлять опасными механизмами и работать с вредными материалами. Роботы помогут вам донести сумки из магазина, слепым заменят собак-поводырей, а в больницах и домах престарелых – нянечек. Сможет ли когда-нибудь общение с машиной полностью заменить общение с человеком или животными – серьезный вопрос, на который в настоящее время большинство отвечает отрицательно. Однако со временем многое может измениться.

Я только что купил газету и чашку кофе на местной заправочной станции и вот теперь сижу, читаю газету и жду автобуса. Откуда ни возьмись, рядом со мной появляется человек лет шестидесяти, жутко неряшливый и грязный. Он что-то бормочет и указывает на мячик для тенниса, выкатившийся из-за проволочной изгороди у нас за спиной. Я приподнимаюсь, чтобы лучше расслышать, и вижу, что правая рука у него перевязана. Он говорит, что мячик принадлежит ему, и просит меня поднять его.

Сперва мне в голову приходит неприятная мысль: пока я буду заниматься мячиком, откуда-нибудь вынырнет сообщник старика и стянет мою сумку, в которой лежат заметки для этой книги. Однако выясняется, что никакого сообщника нет и старику действительно нужно только получить свой мячик. Он нужен, чтобы тренировать руку, поврежденную во время недавнего падения. Я с неловкой улыбкой передаю ему мячик, после чего с головой погружаюсь в чтение газеты, чтобы больше не встречаться со стариком взглядом. Как обычно, в газете я не нахожу ничего интересного и бормочу что-то про то, что когда-нибудь начну издавать свою собственную.

Мое детство прошло в Англии в 60-е годы, и газеты нам приносили домой. У нас был черно-белый телевизор с тремя каналами. Передачи на всех трех каналах заканчивались около полуночи, а начинались после обеда. Смутно припоминаю, что в конце каждого дня трансляция заканчивалась исполнением национального гимна, но, возможно, это лишь какой-то старый сон, навеянный большим количеством съеденных сладостей и выпитой газировки.

Иными словами, мы жили по принципу «бери, что дают, и не жалуйся». Моя медийная диета была насильственной, и я ничего не мог в ней изменить. Когда я начинаю рассказывать о своих детских впечатлениях от общения со СМИ современным подросткам, они принимают меня за компьютерного динозавра, лишившегося памяти. За последние сорок лет мы стали свидетелями рождения многоканального телевидения, цифрового телевидения, круглосуточного телевещания, VHS, DVD, кабельного телевидения, спутникового телевидения, новостных каналов, MTV, CNN, цветных газет, каналов с прогнозом погоды, появления видео по любому требованию, т. н. «СМИ в стиле Мартини» – «в любое время и в любом месте». Людям моложе двадцати пяти лет многоканальная цифровая вселенная представляется вполне нормальной и обыденной.

Не примите мои слова за нытье человека, который считает, что появился на свет слишком рано. Просто за последние сорок пять лет очень многое изменилось, и нет оснований полагать, что в следующие сорок пять лет прогресс сбавит темп. Более того, чтобы представить, что может произойти со СМИ за ближайшие десять, двадцать или даже пятьдесят лет, оглянитесь назад на то, что произошло за прошедшие десять, двадцать или пятьдесят лет, и затем, принимая во внимание ускорение развития, вызванное техническими открытиями и глобализацией, удвойте результат.

При всем том многие фундаментальные вещи не изменятся. Что бы нам ни говорили, сами СМИ сохранятся, сохранится и необходимость в рассказывании историй. Другое дело, что СМИ будут совсем другими, а истории станут более индивидуальными. У людей никогда не исчезнет желание знать, что происходит в мире, и им всегда будут необходимы развлечения, чтобы снять стрессы, вызванные этим знанием. Заменят ли алгоритмы газетных редакторов? Возможно, но гораздо более вероятный сценарий заключается в развитии тенденции к большему качеству и большей физикализации. И то, и другое станет реакцией на практически бескрайний поток цифровой ерунды, порожденной творцами, подобными нам с вами.