Лариса Буракова - Почему у Грузии получилось

Был придуман совершенно уродливый механизм связи налога с доходом: ты платишь налог на имущество, только если твой доход выше 40 тысяч лари [199]в год. Мы неоднократно пытались это переделать, но каждый раз не хватало политической коалиции. Вот и получается, что некоторые обладатели дорогостоящего имущества не платят налог – странно!

Налоговый кодекс, принятый в декабре 2004 года, изменил ситуацию сразу и коренным образом: число налогов уже в 2005 году уменьшилось с двадцати двух до семи (а с 2008-го – до шести), ставки оставшихся налогов постепенно снизились. Последнее снижение произошло через два месяца после войны – по словам Бендукидзе, это был «единственный правильный ответ на кризис и войну», и результаты реформы превзошли ожидания:

Планировалось, что в 2004 году объем собранных налогов будет равен 14 процентам ВВП… Я считал, что реформу надо ориентировать на этот показатель. Жвания утверждал, что надо создать условия, при которых за счет улучшения администрирования объем собранных налогов будет расти на 1 процент в год. Но в действительности, когда мы уменьшили ставки большинства налогов, сборы стали расти не на 1 процент ВВП в год, а выросли вдвое. Но, с другой стороны, это не самый лучший результат – если бы эти деньги остались в экономике, то, конечно, она росла бы гораздо быстрее.

Налоговые сборы как доля ВВП, 1995–2010 гг. (%)

Источник: Министерство финансов Грузии

Налоговые поступления в консолидированный бюджет Грузии в 2003 году составляли 469 миллионов долларов, в 2007-м – 2,2 миллиарда долларов. С поправкой на инфляцию объем поступивших налогов за четыре года увеличился в 2,7 раза. В 2007 году грузинский парламент трижды изменял доходную часть государственной казны в сторону увеличения [200]. Зарегистрированных налогоплательщиков в 2007 году стало на 86 процентов больше, чем в 2004-м. Своим примером Грузия продемонстрировала классический случай кривой Лаффера [201]в действии: при снижении экономически необоснованных налоговых ставок поступления в бюджет увеличиваются, поскольку бизнес выходит из тени.

Количество налогов и ставки по основным налогам

* В России основная ставка налога на прибыль с 1 января 2009 года снижена с 24 до 20 процентов.

С января 2011 года вступил в силу обновленный налоговый кодекс, в котором, в частности, утверждается новая должность – налогового омбудсмена – для дополнительной защиты прав налогоплательщиков. Также, согласно последним изменениям, индивидуальный предприниматель (обладатель так называемого микробизнеса с годовым оборотом не более 20 тысяч долларов) полностью освобожден от подоходного налога, а для малого бизнеса (оборот не более 65 тысяч долларов) подоходный налог будет составлять 5 процентов (или 3 процента, если деятельность осуществляется с ведением бухучета в соответствии с международными стандартами) от оборота.

Наконец, пожалуй, самым красноречивым свидетельством кардинального улучшения в налоговой сфере Грузии можно считать ее позицию в рейтинге «налогового ужаса» журнала Forbes (Tax Misery Index) за 2009 год [202], где Грузия занимает четвертое место среди стран с самым легким налоговым бременем – после Катара, Объединенных Арабских Эмиратов и Гонконга.

«Почему нам нужен трудовой кодекс? Потому что в нашей конституции записано право на забастовку. Это специфическая вещь, которая означает, что вы можете в одностороннем порядке разорвать некий контракт и не будете наказаны. Значит, нужно как-то описать отношения, из которых вытекает такая возможность. Это и есть трудовые отношения. И второе: у меня было такое подозрение, что если у нас не будет трудового кодекса, то через какое-то время у кого-то возникнет желание его написать. А так он есть, и очень либеральный», – говорит Каха Бендукидзе.

По словам бывшего заместителя государственного министра по координации реформ Кетеван Кокрашвили, до реформ в стране действовал трудовой кодекс образца 1973 года, и «этим все сказано».

В советское время не существовало понятия труда как товара. Поэтому трудовое законодательство представляло собой довольно широкий набор социальных условий, трудноосуществимых и малоэффективных в рыночной экономике.

Тем интереснее опыт Грузии, которая заново выстроила свой трудовой кодекс, используя принципы равенства обеих сторон трудовых отношений и верховенства индивидуального контракта.

Бендукидзе утверждает, что идея изменения трудового законодательства возникла едва ли не случайно – точнее, под давлением обстоятельств. «Мы занимались программой институционального дерегулирования и не собирались реформировать трудовой кодекс. Старый все равно не выполнялся, и я, честно говоря, особо не думал о нем. Но среди юристов (законы в основном пишут юристы, что на самом деле не так уж и правильно), оказывается, возникло движение за принятие нового кодекса. Его инициировал тогдашний генеральный прокурор, нынешний министр юстиции Зураб Адеишвили», – говорит он.

Летом 2005 года по инициативе юридического комитета парламента совместно с Грузинско-европейским политическим и юридическим консультационным центром (GEPLAC) был подготовлен законопроект, который, по сути, дублировал кодекс 1973 года. Бендукидзе вспоминает:

Когда после первых парламентских чтений Адеишвили увидел результат, он пришел в ужас: проект оказался левее действующего кодекса. И тогда он позвонил мне и предложил пообедать. Мы пошли в ресторан на берегу Куры, сидим, он говорит: «Слушай, тут новый кодекс написали, но очень он мне не нравится. Мне кажется, тебе надо за это взяться. Сделаешь?»

Первый вариант кодекса, подготовленный командой Бендукидзе взамен проекта GEPLAC, был представлен парламенту 11 ноября 2005 года. Его вернули на доработку, посчитав чересчур либеральным. Над новым документом практически без выходных работала группа из 35 парламентариев, сотрудников Министерства труда и юристов. Ядром команды, которую возглавил Бендукидзе, стали совсем молодые специалисты – стажеры, только что окончившие институт. «Гласом народа» выступала ассистент Бендукидзе, Эка Габададзе: «Входил Каха и спрашивал: “Ну что, как тебе? Что нравится, что нет? Что непонятно?”»

Эта реформа – одна из немногих, сопровождавшихся активным публичным обсуждением на стадии подготовки законопроекта: трудовые отношения касаются всех и каждого. Более того, приходилось противодействовать распространению неверной информации, нередко исходившей от профсоюзов, терявших – согласно новому закону – очень много полномочий.