Из истории военной разведки

"Я докажу показаниями верных свидетелей, первых негоциантов Страсбурга, что только личная ненависть лишила меня сладости совместной жизни с женою, отцом, матерью и двумя детьми, что я был всегда спокойным человеком и что все полицейские комиссары дадут мне удостоверения о благонадежности".

"Тогда, обеспеченный от ненависти моих врагов, я буду в состоянии точно выполнять поручения, которые Вам благоугодно будет возложить на меня, и наверно оправдаю Ваше доверие и благосклонность".

21 октября 1805 года.

Привет и глубочайшее уважение. Карл Шульмейстер.

В этом донесении Шульмейстер опять упоминает о своем друге Бенделе; но мы не могли разыскать никаких данных об этой личности. Из донесения Шульмейстера легко видеть его способ действий: он везде знал и подкупал чиновников, которые могли доставить ему нужные сведения.

Приведенный документ доказывает несомненно, что в 1805 году Шульмейстер был выселен из Страсбурга постановлением префекта. Так как в 1830 году полицейские архивы были уничтожены в Страсбурге, то причину выселения Шульмейстера выяснить нельзя. Но приводимый нами ниже документ от 18 марта 1806 года столь же убедителен в отношении факта высылки, как и рапорт Шульмейстера.

Савари дал Шульмейстеру поручение, о котором тот хлопотал: он возложил на него наблюдение за армией Кутузова. Во французском военном архиве есть следующая бумага:

№ 3. Рапорт Карла Шульмейстера господину Савари, дивизионному генералу, адъютанту Его Величества Императора и Короля, полковнику выборной жандармерии.

Ваше Превосходительство.

"Во исполнение данных Вами приказаний я отправился в час дня 23 октября и прибыл в б часов вечера 24-го к неприятельским аванпостам, которые находились в 1 лье от Мюльдорфа, по сю сторону Инна. Лишь с массою предосторожностей мне удалось перейти реку и достигнуть Мюльдорфа, так как австрийцы были более бдительны, чем когда-либо, приготовляясь к отступлению на Бранау".

"Случайно я встретил офицера гусар Лихтенштейна, исполняющего должность адъютанта при генерале Кинмайере; я в дружбе с ним со времени последней кампании; его фамилия Рульцкий".

"Через этого офицера я получил сведения не только о корпусе Кинмайера, но и об армии русского генерала Кутузова, за исключением названий полков, которых я запомнить не мог".

"25-го утром я отправился в Бранау со своим другом, который был тем более покладист, что ваша щедрость, Генерал, дала мне возможность отплатить ему".

"Я оказался в обществе нескольких штабных русских офицеров, и все они утверждали, что их генерал избегает боя ранее соединения с генералом Михельсоном, находящимся в четырех переходах, и что ради более верного достижения этой цели Кутузов отступит на один переход".

"Армия этого генерала Кутузова была расквартирована частью в самом Бранау, частью в селениях по нашу сторону, в Мукендорфе и других".

"В полдень полки стали выступать на Бранау. Я видел движение большей части их. Как пехота, так и кавалерия прекрасны, хорошо содержаны, сильны, отлично обмундированы, больных мало. Конный состав в кавалерии очень хорош, лошади живые, но очень худые".

"Орудия большого калибра, но зарядные ящики очень коротки и малы. Обозы весьма ограничены".

"Вся пехота одета в темнозеленые мундиры, артиллерия тоже, и все нижние чины в высоких сапогах. Ружья тяжелые и шомпола очень длинные.

"Казаки одеты в темно-синее. Лошади у них плохие, седла деревянные с подушками. Вооружение их состоит из двух пистолетов, сабли турецкого образца и длинного шеста (пики) с железным острым наконечником".

"Многие русские офицеры утверждали, что они займут позицию на реке Зальце".

"В три часа я направился к Мюльдорфу, и в 3-х лье за Альт-Этингеном встретил авангард армии генерала Кинмайера, главная квартира которого переходила в Бранау; вся его армия прошла перед моими глазами".

"В Альт-Этингене мне сообщают, что Мюльдорфский мост разрушен. Я принужден был вернуться через Ней-Этинген и Ландсгут, где встретил батальоны граничар и драгун эрцгерцога Иоанна, отступавших к Альт-Этингену".

"Батальоны граничар численно сильнее батальонов австрийцев, люди кажутся более воинственными и здоровыми, но плохо обучены".

"Австрийцы не имеют никаких известий об эрц-герцоге Фердинанде и его армии; следовательно, бедствия, постигшие Ульмскую армию, им неизвестны; их уверяют, что большая часть ее укрылась в Тироле. Офицерам война опротивела; виною своего поражения они считают Макка. Они безусловно ничего не знают о положении Итальянской армии эрцгерцога Карла".

"Русская армия под начальством Михельсона сильнее армии Кутузова; ей надо сделать еще четыре перехода для соединения с последнею".

"Третья армия под начальством Буксгевдена, по-видимому, самая сильная; двинута вся русская гвардия; по слухам, в ней от 15.000 до 16.000 человек. Русские армии, предназначенные для действий в Германии, в общей сложности доходят вероятно до 160.000 чел.".

Мюнхен, 26 октября 1805 года.

Привет и глубокое уважение. Карл Шульмейстер.

Все приведенные рапорты доказывают бытность Карла Шульмейстера у Макка, Вернека, Мерфельдта, Кинмайера и Кутузова; они изложены так ясно, как будто автор их был офицером генерального штаба.

В течение 4 дней, с 23-го по 26-е, Шульмейстер выказал необыкновенную физическую деятельность. Выехав 23-го вероятно из Аугсбурга, он находился 24-го вечером в Мюльдорфе, 25-го — в Бранау, откуда переехал в Ландсгут и 26-го послал рапорт из Мюнхена; от Аугсбурга до Мюнхена около 57 верст, от Мюнхена до Мюльдорфа столько же, от Мюльдорфа до Бранау 47 верст, от Мюльдорфа до Ландсгута — 47, от Ландсгута до Мюнхена — 75.

За время с 26-го октября 1805 года по 29-е ноября 1805 года документов о деятельности Шульмейстера не сохранилось.

Как сказано выше, в Bruchstucke Шульмейстер выставляет себя верным слугою Австрии до своей встречи с Савари в Вене; он говорит, что следовал за армией при ее отступлении (вероятно при Кинмайере) и несколько раз беседовал с Кутузовым; что он, Шульмейстер, присутствовал на австрийских военных советах и был всегда в оппозиции с генералами, которым наскучили его постоянные противоречия; что они стали наконец недоверчиво относиться к нему. Вскоре раздался голос: "Шульмейстер изменник и шпион". Голос этот нашел отклик. Шульмейстера арестовали и отправили в Вену. Был ли тогда же задержан его соучастник Рипман или только в марте 1806 года? Ульмское дознание говорит о факте арествания Рипмана, но не определяет времени.

Официальные документы умалчивают об этом арестовании. Приходится по неволе руководствоваться, хотя и осмотрительно, показаниями Bruchstucke. Шульмейстер несколько раз допрашивался судьею, который считал его шпионом. Его собирались уже расстрелять, но в это время приближение французов вызвало переполох в Вене. Шульмейстера поручили особому конвою, который должен был отвести его в Кениргец, но вместо того в один прекрасный день выпустил его на свободу предварительно сильно избив. Без гроша в кармане Шульмейстер пошел в Вену, где нашел приют у знакомого содержателя корчмы. Только что устроившись на новом месте, он узнал о приезде Савари. Шульмейстер, как повествует Bruchstucke, сейчас же отправился к генералу, бывшему своему приятелю и боевому товарищу, рассказал о своих несчастьях, получил тут же от Савари сто луидоров и, к великому своему изумлению, был назначен генеральным комиссаром Венской полиции. Он объясняет свое назначение тем, что император брал талант там, где находил его, и окружал себя роялистами и якобинцами, не обращая никакого внимания на их прошлое.