Михаил Делягин - Возмездие на пороге. Революция в России. Когда, как, зачем?

Подробней об этом см. в книге М.Г. Делягина «Россия после Путина. Неизбежна ли оранжево-зеленая революция?» М., «Вече», 2005.

Подробней об этом см. в книге М.Г. Делягина «Россия после Путина. Неизбежна ли оранжево-зеленая революция?» М., «Вече», 2005.

Подробней об этом см. в книге М.Г. Делягина «Россия после Путина. Неизбежна ли оранжево-зеленая революция?» М., «Вече», 2005.

Главной причиной вражды между Чубайсом и Лужковым является в первую очередь то, что последний спас Москву от грабительской приватизации (именно этим в первую очередь вызвано относительное благополучие Москвы; сомневающиеся могут сравнить ее с реформаторским Санкт-Петербургом).

Подробно эта ситуация была описана в статье И. Федотовой «Тушите свет. Льготников обещают отключить от электричества за... несуществующие долги». – «Труд», 24 августа 2005 года.

См., например, http://www.forum.msk.ru/material/news/5937.html

Подробней см. об этом, например, в книге Михаила Делягина «Россия после Путина. Неизбежна ли в России „оранжево-зеленая“ революция?» М., «Вече», 2005.

См., в частности, доклад А. Белоусова «Сюжеты экономического роста в 2005 году» на семинаре «Стратегии развития», проведенном Институтом комплексных стратегических исследований 15 декабря 2005 года.

Достаточно указать на то, что генеральный директор ЦМАКП А. Белоусов является советником на общественных началах премьера М. Фрадкова, а до того занимал такую же должность при М. Касьянове.

Подобного рода успокаивающие соображения длительное время отвергались автором, так как исходят из отнюдь не очевидного предположения о заинтересованности развитых стран Запада, и в первую очередь США, в сохранении территориальной целостности России.

Между тем до последнего времени эта заинтересованность представлялась практически несуществующей. Распад России действительно грозил глобальными проблемами с ядерной энергией, однако вполне возможное (и, более того, уже начавшееся) установление точечного военного контроля США за ограниченным числом ее ядерных объектов позволяло решить эти проблемы с высокой (по крайней мере, со вполне приемлемой) вероятностью. В то же время не вызывало сомнения, что американским глобальным корпорациям и американскому государству было бы значительно проще установить контроль за нефтегазовыми ресурсами раздробленных государственных образований, возникших после распада России на ее месте, чем за теми же самыми ресурсами, принадлежащими современной России.

Поскольку современная правящая бюрократия шла навстречу американцам в обоих направлениях, предоставляя им растущий контроль как за ядерными объектами России, так и за нефтегазовыми месторождениями, до последнего времени американское государство, насколько можно понять, оставалось равнодушным к возможному выбору между двумя сценариями: преимущества распада России казались зыбкими, порождали много новых опасностей и ставили ленивую по самой своей природе бюрократию перед лицом необходимости новых действий. При этом США получали необходимое себе и при сохранении территориальной целостности России, а последняя находилась на все большей периферии американского взгляда на мир.

Ситуацию в корне изменило стремительное возвышение Китая, создавшее в стратегической перспективе реальную угрозу американскому доминированию. Активизируя радикальный ислам как один из инструментов «взламывания» Китая (и блокирования развития современного конкурента США – Евросоюза), американское руководство тем не менее осознало, что распад России по любой причине, в том числе и в результате усиления исламистов, объективно приведет к передаче под китайский контроль колоссальных регионов, пригодных для заселения сотнями миллионов человек и обладающих значительными природными ресурсами, качественно снижающими зависимость Китая от остальных стран мира.

Подобное усиление Китая, насколько можно понять, расценивается американцами как прямая угроза, которую следует избежать. А это объективно заинтересовывает США в сохранении территориальной целостности России и превращает в правду дежурные заявления политиков о соответствии стабильности нашей страны коренным интересам Запада.

Справедливости ради надо отметить, что одной цели судебная реформа все же достигла: она вывела основную часть региональных судов из-под контроля региональных властей – правда, не для обеспечения независимости судебной власти, а, насколько можно понять, для ее подчинения президентской «вертикали», делом отрицающей саму идеологию разделения властей.

Однако в отношении региональных подразделений формально тоже являющейся независимой прокуратуры, а также подчиняющихся президенту, а не правительству МВД и некоторых иных силовых структур эта задача была решена в рамках института полномочных представителей президента.

Весьма вероятно, что и перевод судебной системы из-под регионального под федеральный контроль также был вполне осуществим в ходе разделения страны на семь федеральных округов. В этом случае реформа судебной системы «по Козаку» (за исключением существенного увеличения расходов на ее содержание, не имеющего, впрочем, прямого отношения к процессу реформирования) была, строго говоря, просто избыточной.

Подробней об этом и о других реформах, подготовленных либо инициированных Д. Козаком, см. в книге Михаила Делягина «Россия после Путина. Неизбежна ли оранжево-зеленая революция?» М., «Вече», 2005.

По одной из версий, Козак совершенно внезапно для путинского окружения выступил против проведения под предлогом Бесланской трагедии политической реформы (отменяющей выборы губернаторов населением и выборы депутатов Госдумы по одномандатным округам), в разработке которой, насколько можно понять, принимал деятельное участие. Поскольку последнее представляется практически бесспорным, наиболее вероятно, что он выступил против не самой реформы, а неудачного, с точки зрения пропагандистского обеспечения, момента ее проведения.

Следует отметить, что, по крайней мере, частично, в этом он оказался прав. Хотя для России момент объявления политической реформы был идеален (потрясенное общество было готово отказаться от любых гражданских прав ради призрачной надежды на спасение жизней своих детей), западная общественность очень быстро осознала полное отсутствие какой-либо содержательной связи путинской реформы с необходимостью борьбы с терроризмом. В результате, прочувствовав весь чудовищный цинизм прикрытия глубокого политического переворота кровью детей, значительная часть западных СМИ по своей инициативе, без команды своих правительств и без оплаты российскими олигархами, объявила Путину подлинный газават. Интенсивность и продолжительность информационной кампании против него была вполне сопоставима с развернувшейся в 1984 году, в разгар «холодной войны», в связи с уничтожением южно-корейского пассажирского «Боинга».