Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Подробнее см., например, «Я русский! Хрестоматия русского национального характера» / Под ред. В. В. Аристархова. М., Вече, 2010.

Подлинно революционным стало данное в ноябре 2013 года (по итогам третьего пленума ЦК КПК) обещание главы Народного банка Китая Чжоу Сяочуаня сделать юань свободно конвертируемым не позднее 2015 года, то есть в исключительно сжатые сроки.

Представляется существенным, что при сопоставлении январских данных с октябрьскими весьма значительный вклад мог внести и сезонный фактор.

В данном случае английский перевод значительно точнее традиционного русского — «идти вовне».

Или, если угодно, «Исповеди экономического убийцы» Перкинса.

Оригинальная система изменения стреловидности крыла стратегического бомбардировщика, реализованная на B-1B, по оценкам американских инженеров, уступает советской в некоторых существенных деталях, в связи с чем после разрушения «железного занавеса» делались попытки восстановления советской технологии. Попытки остались безуспешными.

После катастрофы в войне с Японией 1894–1895 годов был сформирован «учебный корпус» под командованием Юань Шикая; он был вооружен современным оружием, его обучением руководили немецкие офицеры, он комплектовался специально подготовленными китайскими офицерами и вскоре был переименован в Новую полевую армию. Юань Шикай получил титул «отца новой армии» и стал главой генеральско-офицерской группировки, на которую опирался до конца жизни.

Н. Басовская, профессор РГГУ. «Императрица Цы Си: конец Старого Китая» // «Эхо Москвы», 22 января 2011 года.

Помощь была существенна: только к октябрю 1924 года Сунь Ятсен получил 40 тыс. винтовок, около 42 млн. патронов, 48 обычных и 12 горных орудий, более 10 тыс. ручных гранат, 230 пулеметов, 18 минометов, 3 самолета. Справедливости ради следует отметить, что движение было обоюдным: так, Ленин еще в 1916 году в Берне указывал на то, что русский пролетариат будет сражаться в будущих революционных боях совместно с миллионными китайскими массами, а в 1918 году, когда на повестке дня стоял вопрос о самом существовании Советской России, поручил найти в России смелых китайцев, способных установить контакт Совнаркома с Сунь Ятсеном.

Интересно, что на встрече с московскими китайцами, изучавшими марксизм и поддерживавшими большевиков, Чан Кайши продемонстрировал полную теоретическую беспомощность, а его высказанное в отчаянии требование «изучать собственную страну, а не иностранные теории» вызвало резкие обвинения в национализме. Впрочем, и Сунь Ятсен был, прежде всего, националистом и мечтал именно о величии ханьцев, которые, по его мнению, должны были ассимилировать представителей всех остальных национальностей, проживающих в Китае. Мнение последних великого демократа, как и националистов других стран, не интересовало в принципе.

Разумеется, эти оценки могли быть политически мотивированы и отражали не тогдашние впечатления, а последующую политическую необходимость; вместе с тем их красочность и детальность (с учетом отсутствия у дававших их советских военных склонности к литературным красотам) заставляют рассматривать их всерьез.

В. Воронцов . Чан Кайши. Судьба китайского Бонапарта. М.: Политиздат, 1989.

Интересно, что китайские реформаторы конца ХХ века вполне следовали этому пониманию значимости финансовой сферы. Чан Кайши начал создавать национальную экономику созданием национальной банковской системы, а коммунисты-реформаторы обеспечивали контроль государства за финансовой сферой, последовательно отпуская «на волю» ее менее значимые сектора.

Но вызвала негодование Японии, так как в значительной степени закрывало китайский рынок от японских товаров.

Дин Жуджунь, М. Ковалев, В. Носик . Феномен экономического развития Китая. Минск: Издательский центр БГУ, 2008.

Дин Жуджунь, М. Ковалев, В. Носик . Феномен экономического развития Китая. Минск: Издательский центр БГУ, 2008.

См. Ю. Чжан, Д. Холлидей. Неизвестный Мао. М.: Центрполиграф, 2007.

Bagby, Wesley Marvin, The Eagle-Dragon Alliance: America's Relations with China in World War II, University of Delaware Press, 1992.

Хотя эта помощь, разумеется, и была резко сокращена после нападения Гитлера на Советский Союз, причем не из-за нехватки ресурсов, а из-за жесткой, а порой и враждебной позиции гоминьдановских властей, убежденных поначалу в неизбежности победы Гитлера; Чан Кайши в результате быстро переориентировался исключительно на США. Тем не менее, окончательно советская помощь гоминьдану прекратилась лишь в мае 1943 года, а ее масштабы были колоссальны. В частности, была проложена автомобильная дорога, созданы предприятия по сборке танков и военных самолетов. В 1937–1941 годах Китай получил из СССР 1285 самолетов (777 истребителей, 408 бомбардировщиков, 100 учебных), 1,6 тыс. орудий, 82 танка (причем они были не легкими, а средними), 14 тыс. пулеметов, 1850 автомашин и тракторов. В Китае работало более 5 тыс. советских специалистов, вплоть до специалистов-дорожников и рабочих сборочных производств. Военных специалистов было лишь несколько более 300, но они обеспечили резкое повышение эффективности китайской армии: если в 1937–1938 году военные потери китайцев превышали японские впятеро, то уже в 1939 они примерно сравнялись. Российские летчики успешно сражались в небе Китая, в том числе на 12 новейших тогда скоростных бомбардировщиках (СБ), и даже потопили японское авианесущее судно «Ямато-мару», а также бомбили японский аэродром на Формозе (Тайвань). Отзыв военных советников из армии гоминьдана начался в марте 1942 года из-за «антисоветских настроений», поощряемых гоминьданом. Мао Цзэдун, так же как и Чан Кайши, поначалу не верил в победу Советского Союза, но достаточно быстро оценил изменившуюся перспективу. Во время войны он не получал значимой материальной помощи, но опирался на политическую поддержку руководства Советского Союза.

Некоторые аналитики со слов очевидцев указывают на роскошь, которой Мао Цзэдун окружал себя еще до прихода к власти даже в годы страшных лишений. Однако следует учитывать, что Маршалл сравнивал быт Мао Цзэдуна не с кошмарными условиями, в которых часто оказывались солдаты и командиры коммунистической армии и которых он в принципе не мог видеть, а с придворным бытом Чан Кайши, пытавшимся по мере сил подражать как китайским императорам, так и лидерам стран Запада. На этом фоне повседневная жизнь Мао Цзэдуна, часто казавшаяся даже высокопоставленным функционерам КПК роскошной, представлялась предельно скудной и самоотверженной.