Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

— Добрый фильм, — промолвила жена.

— Автор Дмитрий Савельев ухватил самую суть будущих перемен-обустройство Грозного, — заметил Москаленко. — Впервые не показано взрывов, стрельбы, убийств. Все заняты созидательным трудом. Три момента мне пришлись по душе. Во-первых, правдиво заявлено, что только народ и президент России Путин хотят возродить республику, а федеральные министры вставляют палки в колеса, не желают строить кирпичный и цементный заводы… Во-вторых, первая первомайская демонстрация в Гудермесе снята на пленку, как в советские времена — радость на лицах, уверенность в будущем. Третье. Рамзан Кадыров заявил, что мечта отца была вернуть русских в Чечню. И сразу же мы видим интервью с россиянкой Верой Тельновой. Она стремится вернуться на землю, где родилась:

— Старое дерево на новом месте не приживается. Нас радушно встретило руководство Чечни, сам Рамзан…

Пятнадцать лет разрухи, две сокрушительные военные компании. И вот мирный фильм Дмитрия Савельева. Поразительно! Как сказано в девизе на майской демонстрации в Гудермесе: «Нет следов войны». Об этом думает народ…

Находясь под впечатлением фильма, донской поэт Евгений Рябцев написал песню «Дело Кадырова помнят и чтят» и подарил ее Рамзану Кадырову. Мощное воздействие оказала на всех музыка композитора Натальи Рябцевой-Шапошниковой. Мысленному взору Москаленко представился восстановленный из руин величественный Грозный, красивый Гудермес и другие города, села республики.

Сочинение ростовчан пришлось по душе Ивану Михайловичу. А жена ходила по комнате и напевала песню:

Москаленко взял авторучку и написал в дневнике слова, дышащие горечью: «Жаль, что нет на земле Ахмата Кадырова. Но потомки продолжат дело Кадырова. Только мир — да, только он может сделать жизнь счастливой. Боже, помоги нам!..»

Жаль и чеченцев, и русских. Но… что поделаешь!

Жена обхватила руками голову, упала на подушку и тихонько заплакала. Часы пробили двенадцать ночи. Иван Михайлович не сразу лег, вышел на кухню, выпил кружку чая с медом. Ему было грустно, чего-то жаль.

На следующее утро Иван Михайлович вытащил из кармана кусочек газеты «Южный федеральный» за 2 августа 2006 года и развернул его. Он начал читать заметку «Чеченские депутаты предложили изменить Конституцию России»: «Согласно статье 104-й Конституции Российской Федерации депутаты Народного Собрания Чеченской Республики приняли решение внести на рассмотрение Государственной Думы Федерального Собрания РФ проект федерального закона Российской Федерации «О поправке к Конституции РФ по изменению срока полномочий Президента РФ» и направить этот документ во все законодательного органы субъектов Российской Федерации.

Как заявил председатель нижней палаты парламента Чечни Дукуваха Абдурахманов, парламентарии получили от президента ЧР Алу Алханова письмо, где он предлагает принять решение об инициировании снять ограничения на третий срок правления Президента РФ Владимира Путина.

Как считает спикер парламента Дукуваха Абдурахманов — это, в первую очередь, продолжение сегодняшней политики Владимира Путина по отношению к нашей республике. Он пришел к власти в трудный период для государства. За годы правления вывел страну из политического кризиса, погасил внешний долг России. Сегодня благодаря его политической воле в Чечне начался процесс созидания. Для того, чтобы продолжить этот путь в Чечне и всей России, необходим именно этот человек.»

— Вот видишь, я тоже такого же мнения, — сказала Лидия Игнатьевна, вздохнув с облегчением.

И чеченцам, и русским война, словно костер угасающий, все прошедшее будто во сне. Что мы натворили? Может, очумели от безумия? Не пора ли от бед отдохнуть? Никто не подумал из нас ни разу, из правителей и повстанцев, что история пишется набело без помарок и черновиков. Жизнь единожды дана. Человек — как шлюпка в океане, вышел в длительное плавание — держись… На пути встретятся и валы, и грозы, и бури. Вот Ольстер из Шри-Ланка, Филиппины пережили же партизанские войны и диверсии. Неужели же на Кавказе мы погрязнем в длительных междоусобицах? Не должны. Не верилось Москаленко в наше плавание на разбитом суденышке в бурлящем море человеческих страстей и речных горных потоков крови. Проклятие Бог воздаст тем, кто поднимет снова меч братоубийственного сражения. Мир живет единственной мольбой: «Гомо сапиенсу» не свалиться бы нечаянно в мокрую и скользкую волчью яму и оттуда, из темноты, глазеть с невыносимой тоской и болью на неба синего лазурь… На земле ведь благочинных дел невпроворот, а они, люди, что иногда делают?..

15 февраля 2007 года Владимир Путин принял отставку президента Чечни Алу Алханова. Временно исполняющим главы республики был назначен Рамзан Кадыров.

Алханова Президент назначил заместителем министра юстиции России. В ведомстве министра Устинова такое назначение Алханова, бывшего выпусника Ростовской высшей школы милиции, тоже было неожиданностью. Вот что писала об этом событии Ольга Короткова 21 февраля на страницах «Комсомольской правды» в заметке «Кадыров отказался от особого статуса Чечни»:

«Временно исполняющий обязанности президента Чечни заявил, что не видит необходимости в подписании договора о разграничении полномочий республики с федеральным центром по типу подобного документа между Москвой и Казанью. Учитывая тот факт, что Кадыров уже без пяти минут президент Чечни, эту декларацию уже вполне можно расценить как его программную доктрину.

Таким образом, сомнения российских парламентариев, которые совсем недавно кричали, что вслед за Татарстаном другие национальные республики потребуют себе особых привелегий и в России начнется парад суверенитетов, серьезных оснований не имели. А приближенные к Кремлю политологи и вовсе склонны считать, что президентский статус Кадырову мог быть обещен в обмен на отказ от претензий от договора о разграничении полномочий.

Однако, несмотря на отказ от договора об особом статусе, Чечня всё равно настаивает на пересмотре в свою пользу распределения доходов от добываемых на её территории углеводородов. По словам Кадырова, Чечне необходимы дополнительные средства. Ведь, несмотря на то, что из Москвы в Чечню посылают 28 миллиардов рублей в год, до Грозного, по заявлению Кадырова, доходит не более 20 процентов. Остальное оседает в Москве, Ростове-на-Дону и Моздоке.