Игорь Ротарь - Под зелёным знаменем. Исламские радикалы в России и СНГ

С советских времён и вплоть до 1993 г. во главе Духовного Управления мусульман Чечено-Ингушетии (после раскола автономии Чечни — И. Р.) стоят последователи накшбандийского тариката. Эта верхушка духовенства давно уже стала частью партномеклатуры, была полностью зависима от местных коммунистических властей, и, следовательно, не могла воспринять приход Дудаева к власти. Большинство религиозных деятелей Чечни были втянуты в острую внутриполитическую борьбу. Значительная часть низшего духовенства поддерживала режим президента Дудаева, как «имама Чечни». Другие представители духовенства, в частности, муфтий М. Б. Арсанукаев и его сторонники, а также влиятельная в республике накшбандийская община, выступали в оппозиции к нему {35} 35 Кудрявцев А. В. Ислам на Северном Кавказе. Постсоветское мусульманское пространство: религия, политика, идеология. — М., 1994. С. 167. . Вполне естественно, что в этой ситуации Джохар Дудаев сделал ставку на несвязанное с прежними властями духовенство тариката кадирийа. 23 апреля 1992 г. Дудаев подписал указ «О создании Национального Комитета по делам религии при президенте ЧР». Председателем Комитета был назначен советник президента по делам религии Мухаммед-Хусейн Алсабеков — последователь тариката кадирийа. Новая структура подготавливала почву и для замены руководства муфтиата. В январе 1993 г. представители мусульманского духовенства из тариката кадирийа — сторонники Дудаева — создали Духовный центр мусульман ЧР для противодействия Духовному управлению мусульман Чечни. 14 апреля 1993 г. Национальный комитет по правовой реформе Чеченской Республики зарегистрировал Духовный центр мусульман ЧР в качестве руководящего органа мусульман Чечни и аннулировал регистрационное свидетельство Духовного управления мусульман ЧР {36} 36 Музаев Тимур. Ичкерия. Руководство и политическая структура. — М., 1997. С.39. . Таким образом духовенство из тариката кадирийа окончательно закрепило свою роль как духовного лидера в республике. «Раньше у власти находились представители накшбандийского тариката, а сегодня (имеется в виду 1994 г. — И. Р.) к власти пришли мы», — заявил в частной беседе чеченскому политологу Вахиту Акаеву высокопоставленный представитель чеченского духовенства, последователь тариката кади-рийа {37} 37 Акаев Вахид. Шейх Кунта-Хаджи. — Грозный, 1994. С.110. .

Поддержав Джохара Дудаева, кадарийское духовенство требовало от него провозглашения исламского государства. Однако бывший генерал советской армии и совершенно светский человек Джохар Дудаев был совершенно не готов к такому развитию событий. В конечном итоге Дудаев, хотя и отказался стать имамом Чечни, но всё же, чтобы излишне не раздражать своих новых союзников, провозгласил республику исламским государством. Однако на деле этот акт оказался чистой декларацией. По всей Чечне в открытую продавалось спиртное, и даже в священный для мусульман месяц Рамадан (когда запрещено пить, есть и курить от рассвета до заката солнца) кафе и рестораны были заполнены людьми. В реальности при Дудаеве упор делался не на исламскую, а на национальную идею. Местная пропаганда использовала тезис об исключительности чеченцев, об их особой роли в истории человечества. Джохар Дудаев утверждал, что чеченцы являются основоположниками мусульманской веры и даже дал задание муфтию республики взяться за разработку нового взгляда на этнографический генезис ислама. Согласно Дудаеву, такая великая религия, как ислам, могла возникнуть не в безжизненной аравийской пустыне в обществе кочевников, а в райском уголке земли, среди людей с высочайшей культурой общения и взаимного уважения. Таким местом президент республики считал Чечню. Дудаев также считал, что Ноев ковчег находился на вершине чеченских гор, а восемь его обитателей, включая самого Ноя, были предками современных чеченцев {38} 38 Абубакров Таймаз. Режим Джохара Дудаева: правда и вымысел. — М., 1998. С. 17. .

Положение резко изменилось после ввода российских войск в 1994 г. Исламская доктрина оказалась наиболее пригодной идеологией для того, чтобы сплотить чеченцев в единую, противостоящую российским войскам силу. В чеченских отрядах сопротивления согласно законам шариата ввели наказание палками за провинность, большинство боевиков отказалось от употребления спиртного и стало с гордостью именовать себя моджахедами. После вывода российских войск из Чечни, когда республика, по выражению Аслана Масхадова, превратилась в «осаждённую крепость», становление исламского государства стало проходить здесь ещё более быстрыми темпами. Принятый новый уголовный кодекс Чечни-Ичкерии практически неотличим от аналогичного свода законов Судана, одного из наиболее ортодоксальных государств исламского мира. Указом президента Зелимхана Яндарбиева в школах в обязательном порядке были введены предметы «Законы ислама» и арабский язык (впрочем, из-за резкой нехватки преподавателей арабского языка ему учили лишь в немногих школах). Категорически была запрещена продажа спиртного, перестали функционировать светские суды, преступников стали судить по законам шариата. Ещё более быстрыми темпами исламизация стала осуществляться после избрания президентом Чечни Аслана Масхадова. Так же, как и в Иране, автобусы в Чечне были поделены на две «половины» — мужскую и женскую. Было запрещено показывать по телевидению или в кинотеатрах «сексуальные сцены». Иногда, дело доходило до курьёзов. Так однажды я смотрел в Грозном по телевизору футбольный матч, транслирующийся из Москвы. Когда футболисты забили гол и стали обниматься, то на экране немедленно появилась «заставка» — на чеченском телевидении сочли эту сцену недопустимой с точки зрения мусульманской морали.

Нечто подобное (насильственное насаждение ислама) уже происходило в XVTII и XIX вв. Первым на Северном Кавказе, кто использовал ислам как средство для сплочения горцев в борьбе с российскими колонизаторами, был шейх Мансур. И хотя он потерпел неудачу в попытке объединить дикие племена гор и лесов, он был первым, кто внушил им, что без реформированного исламского вероучения им не видать свободы и независимости, которыми они так дорожат {39} 39 BaddelevJohn F. The Russian Conquest of the Caucasus. - London, 1908. P.47. . В XIX в. дело шейха Мансура с блеском продолжил имам Шамиль. Он стремился придать войне с русскими войсками характер религиозного противостояния, так как только ислам мог сплотить сильно отличающиеся по обычаям, нередко враждующие друг с другом племена. Поэтому на подвластной ему территории Шамиль безжалостно наказывал за любые нарушения исламских канонов — за несовершение пяти молитв в день, за неотчисление закята (налога на имущество и доходы, предписываемого шариатом) полагалась смертная казнь.