Игорь Ротарь - Записки странствующего журналиста. От Донбасса до Амазонки

После побережья Северный Крым воспринимается как другая страна. Бескрайние степи, бедные села с типичными украинскими мазанками. Все выглядит более серо и запущенно, чем на побережье полуострова.

Проезжая село Войково, я увидел внушительный православный храм и решил остановиться. Мне повезло, я застал на месте настоятеля храма отца Павла.

«Вы должны понять, что Северный Крым — это совсем другой регион, чем побережье полуострова. Так, после депортации крымских татар сюда переселилось довольно много украинцев из западных районов Украины, а в 90-е годы сюда стали массово возвращаться крымские татары — в нашем селе, например, их почти половина. Поэтому здесь присоединение к России встретили не с таким бешеным энтузиазмом, как на побережье и в Симферополе.

Нет, и у нас большинство было за воссоединение, но и противников было не так мало. Отличается и психология местных жителей. Здесь нельзя, как на побережье, сдать жилье и ничего не делать. У нас можно выжить лишь упорным трудом. Психология «северян» совсем другая, чем в Южном Крыму», — говорит мне отец Павел.

В том, что нравы здесь совсем не курортные, я убедился и на собственном опыте. Я разговаривал с пожилой крестьянкой на отдаленной молочной ферме в степи, и вдруг просто на бешеной скорости к моей машине подъехали старенькие «Жигули». Оказалось, что это сын хозяйки, который решил, что ферму пришли грабить. При Украине грабежи стоящих на отшибе хозяйств встречались достаточно часто. После присоединения Крыма к России нападения бандитов прекратились, но фермеры все равно боятся.

На мой вопрос, когда было лучше: сейчас или при Украине, сын хозяйки ответил, что хрен редьки не слаще, и тут же в шутку добавил, что одно при России стало хуже точно: погода стала холодная, как на «материке» (так в Крыму после воссоединения называют Россию).

Действительно, по странному совпадению, после присоединения в Северном Крыму наступили очень холодные осень и зима. Скорее всего, это просто случайность, но нельзя исключать и того, что изменение климата связано с отсутствием воды.

Сегодня воды в Крымском канале нет вообще, а вдоль дороги то и дело попадаются потрескавшиеся куски земли — это заброшенные поля. Но пока люди не унывают.

— Раньше в нашем селе все выращивали морковку, но после перекрытия канала это стало невозможным. Теперь большинство людей ездит на работу в Симферополь. Я же на летний сезон устраиваюсь поваром в Евпатории, и вы знаете — я не жалею, это легче, чем пахать в поле, — рассказывает мне крымская татарка Гузель из села Трактовое.

На мой вопрос, когда было лучше: сейчас или при Украине, Гузель отвечать отказалась:

— Ой, почему вы не к соседям постучались? Давайте так, у меня просто кофе попьете, а вопросы о «Русской весне» будете задавать в другом месте.

— Те, кто выращивал рис, прогорели однозначно. Я занимаюсь огородничеством и пока, вроде бы, тьфу-тьфу, приспособился. Я стал использовать придуманную хитрыми израильскими евреями систему капельного орошения. Пока, вроде, все нормально. Но после закрытия канала люди начали массово бурить скважины, а это ведет к истощению водных запасов. Если же воды станет еще меньше, то я прогорю, — говорит мне фермер из Советского района Геннадий Савенков.

— Мы выращивали рис, но, после того как Украина перекрыла канал, были вынуждены перейти на турнепс. Прибыль, конечно, существенно меньше. Но даже это не самое страшное. К нам приезжали специалисты из Москвы, они проводили здесь исследования и пришли к выводу, что процесс засоления уже начался, и если вода не появится, то через десять лет Крым превратится в безжизненную пустыню, — говорит мне управляющий сельхозобъединением «Штурм Перекопа» Сергей Руденко.

— При СССР Крым получал 3 млрд кубов воды, сейчас только 800 млн. В советское время орошалось 430 000 га, сейчас только 150 000! — говорит мне доктор геолого-минералогических наук, президент Крымской академии наук Виктор Тарасенко.

По мнению Виктора Тарасенко, сельское хозяйство Крыма придется коренным образом перепрофилировать.

Выращивать теперь рис, помидоры и виноград — нереально. Но можно попытаться выращивать засухоустойчивые зерновые и масличные культуры, — говорит доктор наук.

В то же время ученый признает, что пока для выращивания новых культур приходится использовать скважины, что в конечном итоге приведет к полному обезвоживанию и, следовательно, к краху.

Увы, гибель сельского хозяйства — не единственная проблема. На самом севере полуострова в городах Армянске и Перекопе расположены титановый, бромный и содовый заводы. Из-за нехватки воды их очистные сооружения работают не на полную мощность.

Наиболее тяжелое положение в Армянске. В августе 2018 года из-за испарений кислоты из отстойника металлические предметы покрылись ржавчиной, опала листва и пожухла трава. 7 сентября из Армянска эвакуировали 4 тысячи детей и подростков. Летом 2019 года выбросы повторились вновь. Из-за плохой экологии многие местные жители страдают пневмонией, ожогами слизистой оболочки носа и рта.

Армянск произвел на меня впечатление классического «совкового» города, идеального места для съемок фильма, подобного «Облаку-раю»: унылые хрущевки, памятник Ленину в центральном парке.

Разговорился с группой молоденьких мамаш с детьми. Они говорят, что сейчас, когда жара спала, ситуация более-менее стабилизировалась, но следующим летом все повторится. Как утверждали мои собеседницы, очень многие уехали из города, а стоимость квартиры упала здесь в два раза.

— При производстве титана вырабатывается кислота, которая накапливалась в специальном отстойнике. И при СССР, и при Украине отстойник заливался водой, но после присоединения Крыма к России Украина перекрыла воду — и отстойник перестали заливать.

Вначале решили, что пронесет. Увы, не пронесло, и в 2018 году произошла настоящая экологическая катастрофа. Тогда стали спешно бурить скавжины, чтобы залить отстойник. Но воды все равно не хватает, поэтому в 2019 году кислотные испарения вновь накрыли Армянск, хотя и в меньшем масштабе. То же самое может произойти и следующим летом. Другая проблема, что добыча воды из скважин истощает водные запасы, а что же мы будем делать, если вода закончится?! — рассуждает экологический активист, бывший депутат горсовета Армянска Виктор Мохов.

Между тем и закрыть заводы в Армянске и соседнем Красноперекопске малореально.

— И Армянск, и Красноперекопск — это моногорода, а что же делать с людьми, если закрыть заводы?! Но есть и другая проблема. Заводы дают до трети крымского бюджета и, конечно же, Крым не может отказаться от таких денег.