Мауро Гильен - 2030. Как современные тренды влияют друг на друга и на наше будущее

Сельское хозяйство в черте города – как вертикальное, так и любое другое – является критически важным для обеспечения потребностей стремительно растущих городов Африки, где доставка продукции из сельской местности – основное узкое место в цепочке поставок. Так, власти Кампалы и Найроби – столиц Уганды и Кении соответственно – давно поощряют с разной степенью успеха развитие земледелия. Некоторые исследования говорят о том, что уже сейчас «в мире в городском сельском хозяйстве занято 800 млн человек, которые производят 15–20 % продовольственных продуктов». По большей части эти люди живут в развивающихся странах. В Африке 35–40 млн человек питаются продукцией, производимой в основном на городских фермах.

Фермеры придумывают самые необычные способы обеспечения потребности Африки в продовольствии. «Мы выращиваем растения в грузовом контейнере», – рассказывает Олуваймика Эйнджел Аделаджа, нигерийская предпринимательница и основательница предприятия Fresh Direct Produce. Она переехала со своей фермой в столицу Нигерии Абуджу, что позволило сократить расходы на транспортировку и гарантировать идеальное состояние поставляемой на рынок продукции. К тому же выращивание растений в контейнере намного более эффективно с точки зрения водопользования. Энергию обеспечивают солнечные батареи. Шаг за шагом Африка путем развития городского земледелия решает продовольственную проблему, которую ставит перед ней рост населения континента.

Латеральное мышление требуется и для устранения одной из наиболее острых городских проблем, с которой сталкивается развитый мир, – деградации городской среды из-за деиндустриализации, усиливающей нищету и разоряющей средний класс.

В 1997 г. филиал Музея Гуггенхайма открыл свои двери в Бильбао – обветшалом промышленном городе в Стране Басков на севере Испании. Во второй половине XIX в. там бурно развивалась металлургия и кораблестроение, но потом наступил упадок – знакомая история сотен городов в индустриальных районах Европы и США. Здание музея спроектировал Фрэнк Гери, звезда архитектуры. Изогнутые и пышные формы здания цвета платины стали сенсацией для всего мира. «Бильбао в последнее время превратился в место паломничества, – пишет в The New York Times Magazine известный специалист по архитектуре Герберт Мушамп. – Чудеса все-таки случаются, и одно из них произошло как раз в Бильбао… Последние два года люди толпами отправлялись в Бильбао, просто чтобы посмотреть на то, как возводится каркас здания. «Бывали ли вы в Бильбао?» В архитектурных кругах этот вопрос стал маркером статуса. А на вас уже снизошло просветление? Удалось ли вам заглянуть в будущее? Ну и как оно вам? Понравилось?» Простых людей в здании привлекает необычная сложная форма. Мой друг Рафаэль дель Пино, председатель совета директоров Ferrovial, строительной компании, возводившей здание музея, как-то пошутил в разговоре с одним из партнеров Гери: «Интересно, заметили бы вы, если бы мы слегка изменили здание при его возведении?»

Музей Гуггенхайма в Бильбао стал общемировым символом возрождения городов. «Мы пережили упадок промышленности, высокую безработицу (на уровне 25–30 %, до 35 % в некоторых районах агломерации), катастрофическую ситуацию с экологией и городской инфраструктурой, эмиграцию и стагнацию населения, социальное отчуждение», – вспоминает политик Ибон Аресо, архитектор по образованию. Он, занимая посты вице-мэра, главы департамента градостроительства и (непродолжительное время) мэра, выступил инициатором преобразования Бильбао. «В современных обществах культурные мероприятия, искусства, спорт и досуг служат термометром коллективного жизненного тонуса, определяют привлекательность города и содействуют популяризации города за рубежом, – отмечает Аресо. – Я уверен, что в будущем все финансовые центры мира станут и культурно значимыми городами. Подобную двойную функцию уже выполняют такие крупные столицы, как Лондон, Париж и Нью-Йорк».

Строительство Музея Гуггенхайма в Бильбао обошлось в €132 млн (около $150 млн). Проект резко критиковали местные жители, которые не понимали, почему власти выделяют так много средств на музей вместо того, чтобы решать множество других проблем. «По оценкам, инвестиции в проект окупились бы при 400 000 посетителей в год, – вспоминает Аресо. – Уже в первый год после открытия музей посетили 1,36 млн человек». Сейчас же в среднем сюда приезжает около миллиона посетителей в год. Экономическая деятельность, прямо или косвенно связанная с музеем, позволила создать около 4000 рабочих мест – примерно столько же, сколько было на самой большой судостроительной верфи города на пике ее расцвета. Построенные за счет денег Страны Басков, Испании и ЕС объекты инфраструктуры, призванные преобразовать город, были сконцентрированы вокруг обновленного блистательного центра. Однако «эти показатели не учитывают иные факторы, в том числе позитивное освещение города и его воздействие на привлечение инвестиций». Успех музея также способствовал «восстановлению самооценки Бильбао».

Подобные проекты обновления городов вызывают не менее противоречивые оценки и в США. «Постиндустриальные "исторические" города США переживают возрождение, – написал журнал для предпринимателей Fast Company в 2018 г. – При этом анклавы с малообеспеченным, преимущественно чернокожим населением оказались в самом плачевном состоянии, которое им когда-либо приходилось переживать».

Возьмем, например, Питтсбург, штат Пенсильвания, родину Эндрю Карнеги и Эндрю Меллона, «олигархов» времен промышленной революции. На протяжении пяти поколений Питтсбург снабжал США сталью для строительства небоскребов, эстакад и океанских кораблей. Питтсбург во времена первой промышленной революции был гораздо успешнее Бильбао, однако и его ждал упадок. Теперь же Uber испытывает беспилотные автомобили на пустыре у берега реки Мононгахила. Неподалеку в заброшенных корпусах сталелитейного завода ведутся работы по их превращению в Институт промышленных роботов. Компания Caterpillar открыла предприятие по созданию автономного тяжелого строительного и горнодобывающего оборудования. В Питтсбург рекой течет венчурный капитал. Старожилы города отмечают рост цен на недвижимость после десятилетий падения. «Город пережил впечатляющую трансформацию благодаря прибывшей молодежи, работающей в сфере ИИ и робототехники, – заявляет Эндрю Мур из Университета Карнеги – Меллона. – Впрочем, это скорее джентрификация, а не возрождение местного сообщества».

Обратить вспять длившийся десятилетия процесс запустения городов непросто. Путь к 2030 г. и далее будет сложным для многих городов. «Сейчас Питтсбург считается модным, – писал журнал Fast Company в 2018 г. – Но стоит приглядеться к шумихе вокруг него, и становится очевидным, что это касается лишь некоторых районов города». Алан Маллах, автор книги «Разделенный город: Бедность и богатство урбанизированной Америки» (The Divided City: Poverty and Prosperity in Urban America), отмечает, что в таких городах, как Балтимор, Кливленд, Детройт и Питтсбург, «возрождение обходит стороной бедных». По его словам, «в одном историческом городе за другим мы видим джентрификацию одних районов, тогда как другие районы, многие из которых были до недавних пор достаточно надежным и достойным местом жительства для рабочего и среднего класса, фактически оказываются в социально-экономической пропасти». Ричард Флорида в книге «Новый урбанистический кризис» (The New Urban Crisis) указывает на дуализм городов: «Что такое города? Великолепные локомотивы инноваций и модели экономического и социального прогресса, о которых восторженно говорят оптимисты? Или территория усиливающегося неравенства и классового расслоения, которые осуждают пессимисты? В реальности, города – и то и другое». К 2030 г. все больше городов будут переживать аналогичное расслоение районов, где проживают мобильные высокообразованные специалисты, и районов, где влачат существование функционально неграмотные люди – около 15 % взрослого населения. Что будут делать города с этой углубляющейся пропастью?