Алек Эпштейн - Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

Нарочито поддерживающими, но при этом совершенно неконкретными и не содержавшими никаких четких обязательств были и другие статьи Меморандума, касавшиеся военной помощи США Израилю. Статья 10 фактически касалась советской угрозы существованию и безопасности Израиля (Советский Союз не был назван эксплицитно, но очевидно, что никакая другая держава иметься в виду в то время не могла), при этом ничего, кроме «проведения консультаций», американцы не гарантировали: «Учитывая готовность США поддерживать жизнеспособность и безопасность Израиля в долгосрочной перспективе, правительство США с особенным вниманием будет рассматривать любую угрозу для Израиля, которая будет исходить от какой-либо мировой державы. Поэтому в случае возникновения подобной угрозы правительство США немедленно проведет консультации с правительством Израиля по поводу того, какую дипломатическую или иную поддержку оно может оказать Израиля в соответствии со сложившейся практикой». Оговорка о «сложившейся практике» важна как минимум тем, что показывала, что ничего больше того, что они делали в прошлые годы, американцы и после подписания т. н. Второго Синайского соглашения делать не собирались. В этой связи не будет лишним напомнить о том, что когда в 1956, 1967 и в 1973 годах возникала советская угроза Израилю, то американские руководители были готовы оставить Израиль одиноким в этом противостоянии, солидаризируясь с советскими требованиями.

Две статьи Меморандума должны были, как надеялись в Израиле, гарантировать американскую поддержку позиции Израиля в ситуациях возможной полемики между Израилем и Египтом относительно интерпретации тех или иных положений двустороннего Соглашения. Статья 5 Меморандума гласила: «Правительство США не будет рассчитывать на то, что Израиль начнет реализацию соглашения прежде, чем Египет выполнит свои обязательства в соответствии с соглашением о выводе войск, подписанном в январе 1974 года, с тем чтобы обеспечить свободный проход израильских грузов к израильским портам по Суэцкому каналу». Статья 7 постулировала: «В случае, если Египет нарушит какое-либо из условий соглашения, правительство США будет готово провести консультации с Израилем относительно того, насколько серьезно это нарушение и какие шаги могут быть предприняты правительством США для того, чтобы устранить его последствия».

Забегая вперед, отметим, что последующий опыт продемонстрировал: термин «консультации» ничего Израилю не гарантировал, свидетельством чего стала позиция США в конфликте по поводу Табы в 1980-е годы. Речь шла всего лишь о менее чем полутора квадратных километрах к югу от города Эйлата на Красном море. В Табе израильскими бизнесменами были построены пятизвездочная гостиница и санаторий. Седьмой параграф египетско-израильского мирного договора 1979 года (многие не без оснований неофициально называли его «третьим Синайским соглашением») гласил: «Разногласия, могущие возникнуть в ходе реализации этого договора или при его толковании, улаживаются с помощью переговоров. Все споры, которые невозможно решить с помощью переговоров, улаживаются с помощью процедуры примирения или с помощью арбитража». Это «примирение» позже получило название «компромисс». Ицхак Шамир (урожд. Езерницкий, 1915–2012), глава правительства Израиля в 1983–1984 и 1986–1992 годах, отмечал: «Я поддерживал компромисс, а не арбитраж — по нескольким причинам. Я считал, что арбитраж в лучшем случае свидетельствует о наличии между нами конфликта, а этого следует по возможности избегать; я знал, что арбитраж, в отличие от компромисса, обязывает; я думал, что арбитраж, в конце концов, опасный механизм, не слишком подходящий для решения проблем, возникающих между народами, которые только что приступили к созданию добрососедских отношений. Ведь арбитраж — это нечто вроде суда, где каждая сторона пытается опровергнуть другую сторону, представить решающее доказательство своей правоты и т. д.» [8] Ицхак Шамир, Подводя итоги (Иерусалим: Центр изучения наследия Иерусалима, 2000), стр. 232 [пер. с изд. на яз. иврит, выпущенного в 1994 г.]. . Тогдашний президент Египта Хосни Мубарак, однако, решил настаивать на арбитраже, и тут-то американская администрация и сказала свое слово, и слово это было против Израиля: Соединенные Штаты решили вмешаться в этот спор, поддержав позицию X. Мубарака. Спор по поводу Табы длился семь лет, и в итоге международные арбитры решили его в пользу Египта, вследствие чего в марте 1989 года израильские силы вынуждены были покинуть этот район. «Египтяне ногтями вцепились в Табу, хотя это ставило под угрозу весь мирный процесс, только из соображений национального престижа, — отмечал Ицхак Шамир. — Разумеется, после передачи египтянам Табы ничто не изменилось. Будто вовсе ничего не произошло. Израильско-египетские отношения оставались очень далеки от нормальных; не было видно никаких путей к их улучшению. Односторонний туризм (из Израиля в Египет, но не наоборот), отсутствие культурных связей, мизерные торговые связи, разнузданные нападки на Израиль в египетских средствах массовой информации, включая грубые антисемитские карикатуры, фактическая изоляция, навязанная израильскому послу в Каире (в то время как египетский посол в Тель-Авиве был дорогим гостем на всех церемониях и праздниках) — так было с Табой, так было и без Табы» [9] Там же, стр. 234. . Израильские руководители предлагали различные варианты компромисса: придание Табе экстерриториального статуса или же осуществление там совместного туристического проекта, который мог бы стать символом мира… Египтяне отклонили все эти предложения, и американцы не сделали ничего, имевшего хоть какие-то последствия, чтобы побудить X. Мубарака к минимальной готовности к компромиссу.

Что же касалось внешнеполитических обязательств США перед Израилем, то и они не содержали никакой конкретики, кроме обязательства поддерживать израильско-египетское соглашение, сформулированное и пролоббированное американцами же. Статья 8 Меморандума гласила: «Правительство США будет голосовать против любой резолюции Совета Безопасности ООН, если она каким-либо образом оказывает негативное влияние или неблагоприятным образом изменяет положения соглашения». Что же касалось поддержки не соглашения об израильских территориальных уступках, а собственно Израиля и его интересов, то здесь Дж. Форд и Г. Киссинджер сохранили за собой полную свободу действий, причем госсекретарь делал это совершенно сознательно, о чем докладывал президенту за четыре дня до подписания соглашения: «Мы смогли как-то продвинуться в вопросе двусторонних гарантий, которых от нас ожидают израильтяне. Я упорно отказывался давать любые гарантии, которые бы могли иметь для нас долгосрочный эффект и ограничивали бы в будущем нашу политическую и дипломатическую свободу действий на Ближнем Востоке» [10] Цит. в меморандуме зам. советника президента США по национальной безопасности Б. Скоукрофта от 28 августа 1975 г., опубликованного в антологии Foreign Relations of the United States. 1969–1976, Vol. XXVI. Arab-Israeli Dispute, 1974–1976, p. 824. . Вчитаемся в эти строки еще раз: главное, к чему стремился госсекретарь США в ходе переговоров с израильскими руководителями, — дать им как можно менее обязывающие и как можно менее конкретные гарантии американской поддержки. Это стремление и отличает Меморандум о взаимопонимании между США и Израилем, текст которого был вычитан, выправлен и выверен именно Г. Киссинджером. Политики и эксперты, апеллирующие к этому документу и видящие в нем доказательство партнерских и даже дружеских отношений между политическими элитами двух стран, явно не поняли дух этого документа и причин, вызвавших его подписание.