Юрий Поляков - Засекреченное будущее

А Национальную Ассоциацию драматургов мы затеяли, обнаружив, что в стране нет ни одного профессионального объединения тех, кто пишет пьесы. Дело дошло до того, что в оргкомитет Года театра не вошел ни один драматург. Забыли. Теперь, думаю, не забудут. Первое, что мы сделали, это организовали вместе с «Театральным агентом» конкурс «Автора — на сцену!», чтобы подержать замордованных и оболганных «золотомасочной тусовкой» авторов традиционных пьес, а точнее сказать — профессионалов. 17 декабря мы обнародуем во второй раз «золотую десятку». Каждый победитель, кроме диплома, получит сертификат на полмиллиона рублей — на постановку своего детища в любом из заинтересованных театров.

А с кино я не прерываю связей. По моим книгам снято 13 лент. Веду переговоры об экранизации «Гипсового трубача», «Любви в эпоху перемен» и «Чемоданчика». Но, как мне честно признался один режиссер: «Тебя трудно ставить — в твоих романах главное — слово, а как раз это сложнее всего перевести на киноязык…»

— Что ждет русский театр, кино и русскую литературу в ближайшие 10 лет?

— Если театр, почти переставший быть русским, останется в руках золотомасочной тусовки, если литература останется в ведении Роспечати (Министерства цифрового развития) и тон будет по-прежнему задавать «Большая книга», то я за них (литературу и театр), как певал Окуджава, «не дам и ломанной гитары». Увы, сегодня кино, столичные театр и литература за редким исключением занимаются на казенные деньги методичным разрушением государства. Власть этого не понимает, так как романов не читает и в театр не ходит. Это не значит, что я согласен со всем, что происходит в Отечестве, но спор с властью — это одно, а подтачивать, как термиты, несущие конструкции Державы, — это совсем другое…

— Как вы видите Россию после Путина? И кого вы видите на месте ВВП?

— На месте Путина я никого не вижу. Сопоставимой фигуры в окружении нет. Впрочем, и не может быть при сложившейся после расстрела парламента политической системе. Ведь система у нас носит не состязательный, а согласовательный характер, причем все согласования совершаются тайно, подспудно. Плохо это? Не знаю, если учесть, что наша либеральная оппозиция даже не прозападная, а подзападная, и либеральные «Сусанины» так и норовят завести в Кремль неприятеля. Но в итоге, мы рискуем попасть в ситуацию, когда персона, согласованная в государственной тиши, не будет, в отличие от 2000 года, принята народом, который может безмолвствовать, а может и безумствовать, как в 1917-м и 1991-м. Я очень боюсь турбулентного транзита власти…

Беседовал Владимир Казаков

«Экспресс-газета», ноябрь 2019 г.

— Как так вышло, что проблемы МХАТ им. Горького обсуждают сегодня на заседании Всемирного русского православного собора?

— А что тут странного? Я участвую в съездах Всемирного собора с его основания, и могу утверждать, что ВРПС традиционно обращался и обращается к самым актуальным вопросам жизни Отечества и Русского Мира. Такой вектор задает Патриарх. А театр традиционно имеет огромное влияние на наше общество, и если влияние его становится тлетворным — это угрожает не только нравственному здоровью, но и нашей национальной безопасности.

— Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию с доронинским театром?

— Вы невольно назвали МХАТ имени Горького «доронинским». И не оговорились, так оно и есть, хотя ситуация сложилась там странная. Президент МХАТ Татьяна Васильевна Доронина, оскорбленная нарочитым хамством со стороны «новой команды», почти год не появляется в театре, которым руководила 30 лет. С ней не согласовываются пьесы, принятые к постановке. Она не участвует в обсуждении готовности спектакля к премьере. Без консультаций с президентом снимаются из репертуара любимые зрителем спектакли, в том числе поставленные Дорониной. Ведущие актеры, выразившие несогласие с такой «преемственностью», стали фактически изгоями, им запрещают играть, травят, лишают работы… Разве это нормально? Я сотрудничаю с МХАТ 20 лет, здесь поставлены пять моих пьес, и мне больно на все это смотреть. Не сомневаюсь, вина целиком на «кризисных менеджерах» Волкове и Прилепине, они должны были выстроить отношения с великой актрисой, как подобает. Обязаны! Покойная Людмила Вербицкая до последнего момента была влиятельным президентом ЛГУ. Президент ГМИИ им. Пушкина Ирина Антонова остается ключевой фигурой этого музея, хотя госпожа Лошак и пыталась выстроить отношения иначе, однако ее тут же жестко поправили окриком с самых верхов. Значит, можно, если есть желание и такт? Почему же в случае с Дорониной окрика не последовало?

— Вы известны своими антилиберальными взглядами. Однако МХАТ им. Горького демонтируют патриоты. Почему они оказались радикальнее либералов?

— Знаете, «младореформаторы», десантированные в МХАТ, — «православные русские патриоты» с весьма скромным стажем. Еще недавно они были ярыми антипутинцами. Оба они, на мой взгляд, — бюджетные патриоты. «Обращение» того же Боякова, по-моему, носит чисто прагматический характер, на самом деле, он остался тем же «куратором» «Золотой маски» и цинично, прикрывая срам хоругвью, делает из МХАТа циклопическую «Практику» с ее неизбывной идеей разрушения традиционного русского театра. Возникает вопрос: если «партия и правительство», как выразилась госпожа Бравицкая на обсуждении в академии Глазунова, решили создать «русский православно-патриотический кластер», то почему они выбрали для этого не какой-нибудь провальный «электро-театр», а самый успешный, самый русский, самый патриотичный и самый православный театр Дорониной? Загадка века…

— Кто-то из выступающих сказал, что Татьяна Доронина на 30 лет «законсервировала» театр. Как соблюсти баланс между развитием и сохранением традиции?

— Не «законсервировала», а сохранила, и в этом огромная заслуга Дорониной. В любой культуре должны быть нормативные, канонические театры, сберегающие традицию, именно они тот «нулевой меридиан», от которого идет отсчет новизны. Без нормы театр лишается своей воспитательной функции. Если Гамлет с самого начала — транссексуал, зрителю, особенно молодому, наплевать на его «быть или не быть». Разрушить нормативный театр можно, а восстановить очень трудно. «Ах, в МХАТе теперь читают стихи!» В ЦДЛ тоже читают. И в ЦДРИ читают, и в ОГИ читают… И что? Ради чтения стихов в присутствии десятка сочувствующих графоманов разрушить нормативный академический театр? Это же идиотизм со взломом!

— Какой выход вы видите для доронинского театра и для русского реалистического театра?