Константин Пахалюк - Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века

Не добившись результата, Оберлендер в бешенстве выхватил пистолет и выстрелил девушке в правую грудь. Это он сделал с целью не убивать ее сразу, а продлить ее муки. Но кроме проклятий никто ничего не услышал. В эту девушку Оберлендер еще несколько раз выстрелил.

Второй жертвой Оберлендера оказался советский гражданин немецкой национальности, которого оккупанты использовали начальником полиции. Он обвинялся в сочувствии к арестованным советским гражданам и желании помочь им в бегстве. Чувствуя свой конец, он просил пощады. Оберлендер в диком зверином состоянии в упор выстрелил ему в голову.

Не выдержав более этого мерзкого зрелища и не ожидавшие подобной формы разрешения спора, многие из сопровождавших Оберлендера, в том числе и я, покинули камеру. Мне известно, что в этой камере были уничтожены все заключенные. Их было 15 человек.

Об этом мною в письменной форме было сообщено на другой день в разведотдел ставки графу фон Мюнстеру.

Позже, как мне стало известно, Оберлендер и его люди вместе с другими гитлеровцами зверски уничтожили несколько сотен советских граждан в гор[оде] Нальчике так называемым способом «крещения» [1708] .

ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 116. Д. 394. Л. 11–14. Машинопись. Подлинник.

Старший следователь Прокуратуры Московской области младший советник юстиции Пиковский В. И. с соблюдением ст. 162–168 УПК РСФСР, допросил в качестве свидетеля:

Гаммершмидт А. М., 1918 г[ода] рождения, уроженец Саратовской области, по происхождению из служащих, беспартийный, образование высшее — окончил педагогический, юридический и торговый институты, семейный, в настоящее время работает товароведом Краснодарского горпромторга, проживает по адресу: гор[од] Краснодар, ул[ица] Карла Либкнехта, дом 87, кв[артира] 31.

Свидетель Гаммершмидт об ответственности за дачу заведомо ложных показаний по ст. 95 УК РСФСР — предупрежден.

Я в совершенстве владею русским и немецким языком. Свои показания желаю давать на русском языке.

Родился я в селе Люцерн [1710] , бывшей Республике Немцев Поволжья, в семье служащего, по национальности — немец. Рос и воспитывался до 1927 года по месту рождения, а затем до 1939 г[ода] вместе с родителями проживал в Краснодарском крае. В 1939 году был призван в ряды Советской Армии, проходил службу на западной границе в г[ороде] Могилев-Подольский [1711] .

В начале сентября 1941 года я, выходя из окружения, при случайных обстоятельствах оказался в ставке немецкой 1-й танковой армии, которой командовал фон Клейст. С этого времени до 23 сентября 1942 г[ода] я вместе со ставкой фон Клейста находился на фронте, являлся квартирмейстером ставки. В этот период времени ставка находилась последовательно в следующих местах: Ново-Миргороде [1712] , Кривом Роге [1713] , Александровке [1714] , Запорожье [1715] , Новомосковске [1716] , Мариуполе [1717] , Павлограде [1718] , Харькове [1719] , Шахтах [1720] , Невинномысске [1721] , Михайловке [1722] , Железноводске [1723] и Пятигорске.

23 сентября 1942 г[ода] я был прикомандирован для прохождения службы в абвергруппу-101, которой в то время командовал майор Альбрехт. Абвер-группа-101 размещалась в санатории «Машук» вблизи Пятигорска и находилась там до 3 января 1943 года.

3 сентября 1943 г[ода] я был назначен начальником отдела 1-Г («Айнц-Гой») абверкоманды-101 при ставке южного фронта и в этой должности находился до конца войны.

По роду своей службы я повседневно общался с офицерами ставки, а также с офицерским составом строевых частей и спецподразделений.

После перевода меня в абвергруппу-101 я ежедневно общался с ее начальником майором Альбрехтом, его адъютантом зондерфюрером Борхертом, начальником разведшколы абвергруппы-101 — зондерфюрером Локкартом, начальником оперативного отдела (айнзацгруппа, занимавшаяся переброской в тыл Советской Армии подготовленных агентов-разведчиков) абвергруппы-101 — капитаном Руделем, начальником зондергруппы при абвергруппе-101 — ритмейстером доктором Долем и многими другими офицерами разведки и ставки южного фронта.

В первых числах октября 1942 г[ода] майор Альбрехт, вернувшись из разведывательного отдела (1-Ц) ставки, в казино (офицерская столовая) рассказал обедавшим там офицерам о прибытии в ближайшее время в расположение ставки специального подразделения «Райхсзихерхайтсхауптамта» [1724] (главное ведомство имперской безопасности) для выполнения особых поручений.

Тут же Альбрехт сообщил, что во главе этого спецподразделения — зондеркоманды стоит академик Оберлендер и оно непосредственно подчинено Гитлеру.

При этом Альбрехт, сообщая нам об этой новости, с иронией сказал, что к нам прибывают не обыкновенные солдаты, а «академики». Меня заинтересовало, почему личный состав этой зондеркоманды называют «академиками» и почему сама команда возглавляется академиком. Борхерт, как ранее служивший в «Райхсзихерхайтсхауптамте», рассказал, что весь личный состав этого спецподразделения набран из отъявленных головорезов, имеющих большой опыт в зверском истреблении людей.

Борхерт приводил примеры применения зондеркомандой Оберлендера изощренных способов истязания и уничтожения. Он, как я помню, говорил, что для умерщвления детей эта зондеркоманда не тратит пули, а убивает их, как правило, в присутствии родителей прикладами, штыками, путем размозжения головы ребенка ударом об стену, путем разрывания тела ребенка на две части и другими подобными зверскими способами.

Из этого я понял, что слово «академики» употребляется в данном случае в смысле высокой «квалификации» личного состава этой команды в применении утонченных методов уничтожения населения.

Молва об этой зондеркоманде далеко опережала время ее прибытия.

Позднее, в середине октября 1942 года, когда я находился в г[ороде] Кисловодске, я лично встретился с Оберлендером и его офицерами, а также видел рядовых солдат его команды, которая состояла из народностей Кавказа — осетин, черкесов, кабардинцев, балкарцев, чеченцев, ингушей, грузин, азербайджанцев, армян; в этой команде были и немцы.

Отдельные подразделения зондеркоманды находились, кроме г[орода] Кисловодска, также в Пятигорске, Нальчике, Прохладном, Моздоке, Буденновске и других некоторых местах.

Штаб зондеркоманды Оберлендера находился в г[ороде] Кисловодске до 3 января 1943 г[ода], т. е. до начала отступления немецких войск с Кавказа. За этот период мне еще несколько раз приходилось видеть Оберлендера. Последний раз я его видел во второй половине декабря 1942 г[ода] в г[ороде] Нальчике в квартире Локкарта; разведывательная школа, начальником которой являлся Локкарт, была еще до этого переведена из «Машука» в г[ород] Нальчик.