Валентина Краскова - Наследники Кремля

Они заступятся…»

Как в наши дни уживаются под одной крышей «новые русские» и старые большевики?

Корреспондент «Комсомольской правды» Сергей Рыков взялся за исследование этого вопроса.

Как только не называют этот дом: «ловушка для большевиков», «остров сокровищ», «бабьи слезы», «улыбка Сталина», «общежитие Кремля», «каземат на Берсеневке», «райский остров», «кремлевское кладбище», «дом-гроб», «домовина»…

Житель 137-й квартиры этого дома писатель Юрий Трифонов назвал его — дом на набережной. Это название вместило в себя смысл вышеперечисленных и вошло в обиход.

Жилой комплекс ЦИК — СНК СССР занимает площадь в три гектара. Стоит на острове и связан с «материком» Большим Каменным и Малым Каменным мостами. 25 подъездов выходят на две улицы — Серафимовича (Всехсвятская) и Берсеневская набережная.

505 квартир. Кинотеатр «Ударник», универмаг, парикмахерская, почта, библиотека, сберкасса. На одиннадцатом этаже шестого — восьмого подъездов — детский сад. Там, где сейчас Театр эстрады, был клуб Верховного Совета — со спортивным залом на шестом этаже, с детским кинозалом, столовой… (В нем же был установлен гроб с телом застрелившегося сына М. И. Калинина. С покойным прощались тайно, ночью. Под Новый год. Разобрали елку, простились и собрали снова. А в 10 утра возле лесной красавицы уже водили хороводы и читали стихи дети военачальников и наркомов.)

В трех внутренних двориках было три круглых фонтана, возле которых в разное время пили шампанское летчики Чкалов и Водопьянов, играл на гармошке шахтер-рекордсмен Стаханов, кормил голубей автор «Железного потока» писатель Серафимович, ждал запаздывающую любовь автор Гимна Советского Союза композитор и дирижер Александр Александров…

В подвале первого этажа был тир, в котором пионеры Берсеневки зарабатывали значок «Юный ворошиловский стрелок», а жена маршала Тухачевского отводила душу из именного нагана.

Была своя комендатура, знавшая о каждом шаге каждого жильца этого дома. Была служба, знавшая о каждом шаге каждого служащего комендатуры. Был свой гараж (сейчас в нем выставочный зал на Манежной). Была комната под крышей, о существовании которой не знали даже супержильцы дома на набережной, те, которым, казалось бы, знать положено ВСЕ (Генеральный Прокурор СССР Руденко, например, или начальник разведуправления РККА Берзин), — комната, в которой прослушивались АБСОЛЮТНО ВСЕ телефоны.

Дом на Берсеневской набережной долгое время был самым крупным жилым комплексом в Европе. В нем жили шесть членов и кандидатов в члены Политбюро, 63 наркома и министра, 94 их заместителя, 19 маршалов и адмиралов. Кого-то я уже назвал. Для пущей солидности назову еще с десяток фамилий — по порядку номеров квартир. Нарком иностранных дел Литвинов (кв. 14). Нарком наркомов Рыков (кв. 18). Полярный летчик Бабушкин (кв. 31). Поэт Демьян Бедный (кв. 35). Секретарь Ленина Фотиева (кв. 74). Драматург Лавренев (кв. 123). Авиаконструктор Артем Микоян (кв. 126). Писатель Михаил Кольцов (кв. 143). Дочь Сталина Светлана Аллилуева (кв. 179). Председатель Президиума ВС СССР Шверник (кв. 210). Заместитель наркома оборонной промышленности Каганович (кв. 233). Председатель Президиума ВС СССР Подгорный (кв. 274). Председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Пельше (кв. 363).

В доме на набережной до сих пор живут дети, внуки, правнуки тех, чьи фамилии мы встречаем в энциклопедических словарях и учебниках.

Впрочем, не только они.

Арчил Гомиашвили разменял восьмой десяток. В прошлом году в клубе «Золотой Остап» «сын турецкого подданного» пышно отпраздновал юбилей. Кто-то из гостей ушел с бриллиантом в полтора карата, спрятанным в одном из двенадцати стульев. Аукцион вел Леонид Якубович.

Возможно, режиссер разглядел в Арчиле Гомиашвили не столько актера, сколько «героя нашего времени». В роли Остапа Бендера Арчил выражал самого себя — игрока, авантюриста, дамского угодника, лгунишку… Или, наоборот, сыграв Остапа, Арчил уже не смог выйти из образа? Да так, что схлопотал три судимости…

Ветераны дома на набережной вспоминают Арчила без восторга, но и без злобы: «Вор в законе» — он и в Африке «вор в законе». «Вижу его только в кепке Остапа, сдвинутой на глаза». «“Мерседесы” меняет чаще, чем зубные щетки». «Когда проезжает мимо Кремля, по Большому Каменному, гаишники ему честь отдают, вытягиваясь в струнку. А он только кивает в ответ: мол, вижу… Вольно».

Гомиашвили азартно играет в рулетку. Возле его ресторана «Золотой Остап» и в дождь и в снег дежурят негры-швейцары. Для экзотики. Черное хорошо смотрится на фоне снега. Совсем рядом — ночной клуб «Пилот» сына Олега Табакова.

Гомиашвили содержит курс, своего соседа по дому Алексея Баталова (живет в пятом подъезде) в Институте кинематографии. Помогает нищенствующим актерам театра и кино. У него в друзьях (по утверждению газеты «Российские вести) Михаил Жванецкий, Андрей Вознесенский, Юрий Никулин, Лидия Федосеева-Шукшина…

У Арчила-Остапа молодая жена Татьяна, бывшая балерина. А «ворам в законе», говорят, жениться «не в масть». Вот и судите сами, кто победил в Остапе — «вор» или муж…

Два слова об архитекторе (старожилы Москвы называют дом на набережной не иначе как «дом Иофана»).

Борису Иофану было 36 лет, когда он взялся за строительство дома на Серафимовича, 2. Но второе по значимости детище Иофана — санаторий «Барвиха» (1934 г.).

Борис Иофан и умер в «Барвихе» (20 лет назад) во время отпуска, за чертежной доской, на которой была наколота калька с эскизом к проекту реставрации скульптуры «Рабочий и колхозница».

В «доме Иофана» на 11-м этаже 24-го подъезда живут внуки архитектора и его жены княгини Мещерской (по матери), а по отцу — итальянской герцогини Ольги Руффо. (В советском паспорте это было записано так: Ольга Фабрициевна Иофан.)

Стены возле 17-го, 22-го и 24-го подъездов (в нем жила жена Бухарина Анна Ларина) крикливо исписаны темной краской: «Джексон», «Мы любим хэви металл», «Додик — козел». Впрочем, лидирует Джексон — его имя встречается чаще других.

Много заброшенных, превратившихся в лом машин: «газики», старые «Волги», «Москвичи»… Но неизмеримо больше новехоньких джипов, «Вольво», «Рено», «БМВ», «Мерседесов»…

Связка луковиц в капроновом чулке между рамами окон первого этажа.

Балконы были гордостью архитектора Иофана. Зимой детвора заливала на них катки, летом катались на велосипедах. Одна из первых новоселок дома, дочь секретаря ВЦСПС Ивана Перепечко Елена, вспоминает, что на балконе их квартиры (в первом подъезде) она делала горку и каталась с нее на санках. А отец на балконе держал медвежонка, привезенного из Хабаровска.

Сейчас же — неряшливо прилаженные к балконным антресолям голубятни фанерных пристроек. Лицевые стенки иных из них размалеваны глуповатыми лебедями.