Сесилия Кэнг - Внутри Facebook. Голая правда

Айзенштат знала, что есть один пункт в избирательном законодательстве США, не допускающий разногласий: вводить людей в заблуждение или лишать их права голоса в день выборов незаконно. Во времена своей работы в правительстве она знала людей, блокирующих деятельность групп, которые распространяли дезинформацию в попытках ввести избирателей в заблуждение: к такому, например, относилась публикация неправильного времени и даты голосования или ложные сообщения о том, будто проголосовать можно по телефону или электронной почте.

В течение нескольких недель Айзенштат работала с тремя коллегами, включая инженера и эксперта по вопросам политики. Они создали систему, которая находила и проверяла любую политическую рекламу на Facebook, потенциально направленную на лишение избирателей права голоса. Система использовала многочисленные инструменты, уже имеющиеся в распоряжении соцсети, и переориентировала их на поиск ключевых слов и фраз, которые обычно используются для введения в заблуждение и отстранения избирателей от выборов. Когда работа над прототипом была завершена, радостная Айзенштат отправила письмо своим руководителям. «В письме я старалась подчеркнуть, что мы взаимодействовали с разными командами и что работа была проделана с нуля нашими сотрудниками. Я считала, что это беспроигрышный вариант, защищающий и компанию, и общественность», – говорит она. Вместо этого менеджеры отклонили прототип как ненужный и плохо продуманный. «Они отклонили наше предложение моментально, в той же цепочке имейлов».

Один из руководителей обвинил Айзенштат в том, что она действует за их спинами, и приказал закрыть проект. Ее предупредили, что она никому не должна говорить об этой идее. «Мне неоднократно говорили не обращаться ни к кому, кто стоял выше моих менеджеров по должности. Наверное, я уважала это, потому что в мире, откуда я родом, в правительстве, существует строгая субординация, – сказала она. – Я и не думала обходить своих непосредственных руководителей».

Айзенштат пошла в отдел кадров и попросила перевести ее в рамках компании. Несколько недель они тянули время, а потом неожиданно уволили ее, заявив, что не могут найти для нее другую роль. Она пришла к выводу, что Facebook все еще ставила на первое место потребности компании, а не страны.

В итоге Айзенштат проработала в Менло-Парке всего шесть месяцев. «Я пришла в компанию не потому, что хотела работать в Facebook, – сказала она. – Я согласилась на эту роль, потому что думала, что это станет важным вкладом в дело защиты демократии. Я ошибалась».

В течение нескольких недель отдел коммуникации Facebook отслеживал историю, за которой охотились репортеры The New York Times. 14 ноября 2018 года эта статья 167, рассказывающая, как Facebook в течение двух лет задерживала, отрицала и утаивала правду о вмешательстве России в выборы, наконец увидела свет. В статье впервые подробно описывалось, как Facebook обнаружила попытку российского влияния на американских избирателей во время выборов 2016 года и наняла компанию Definers Public Affairs, занимающуюся исследованиями оппозиции, для преследования своих критиков, включая Джорджа Сороса.

Всего через несколько часов после публикации статьи Цукерберг и Сэндберг встретились в Аквариуме с членами своих команд по коммуникациям и политике. Оба были предупреждены о том, что статья будет опубликована в этот день, но, похоже, она все равно застала их врасплох. Сэндберг обрушилась с критикой на членов команды. К осени 2018 года Facebook наняла более двухсот человек для работы с прессой. Неужели никто из них не мог ничего сделать, чтобы повлиять на освещение событий? Она спросила команду, как репортеры получили доступ к информации для статьи. А когда ей ответили, что Facebook предоставила The Times очень ограниченный доступ, она спросила, почему нельзя было просто пригласить репортеров для беседы с ней и Цукербергом.

После встречи Сэндберг, у которой было несколько общих друзей с Соросом, сказала своим сотрудникам, что хотела бы сделать как можно более категоричное опровержение статьи. Она была особенно обеспокоена материалами о кампании по дискредитации с Definers. Эта группа по связям с общественностью возглавлялась республиканскими политическими деятелями и представляла собой одну из многих классических вашингтонских фирм по исследованию оппозиции, занимающуюся сбором компромата на оппонентов. Она направила журналистам исследование, которое показало наличие финансовых связей между Соросом и Freedom from Facebook («Свобода от Facebook»), коалицией групп, критикующих компанию. Посыл был таков: коалиция действовала не из общественных интересов, а скорее была инструментом финансиста, который известен своими пристрастными либеральными взглядами. Но выбрав Сороса в качестве мишени, Facebook, похоже, сыграла на руку маргинальным консерваторам, печально известным регулярными попытками очернить Сороса, связав его с антисемитскими теориями заговора. Партнер компании Definers настаивает на том, что у фирмы не было намерения нападать на Сороса по национальному признаку. Но время обнародования результатов исследования было выбрано хуже некуда: за несколько недель до этого в дом Сороса в Вестчестере было отправлено взрывное устройство.

Заявление, которое Сэндберг подготовила вместе со своими сотрудниками, гласило: «Я не знала, что мы наняли их, как не знала и о работе, которую они выполняли, но должна была знать». Но на следующий день до ее сведения довели, что она была в списке получателей целого ряда имейлов, в которых рассказывалось об исследованиях, проведенных компанией Definers по заказу Facebook. Некоторые из этих писем только что были переданы репортерам The Times, которые как раз готовили к выходу очередную статью по этой теме.

Шраге предложили взять на себя ответственность за эту PR-катастрофу. Взяв время на размышления до утра, на следующий день он сообщил Сэндберг, что готов взять вину на себя. К тому времени Шраге уже объявил, что покидает свой пост в компании, но останется консультантом Цукерберга и Сэндберг. Он подготовил сообщение для блога и показал его Сэндберг. В нем он брал на себя вину за то, что нанял компанию Definers: «Я знал и одобрил решение о найме Definers и аналогичных компаний. Я должен был знать об их решении расширить полномочия».

Сэндберг была одной из первых, кто поставил лайк и оставил комментарий к посту. Facebook превратил ее комментарий в своеобразный эпилог, приложив ее ответ к публикации. В нем она благодарила Шраге за то, что он поделился своими мыслями, и допускала, что документы от группы по связям с общественностью могли попасть на ее стол. По ее словам, ответственность в конечном итоге лежит на ней и на других руководителях.