Игорь Бунич - Кейс президента: Историческая хроника

Язов сидел размякший и какой-то добродушный, совсем не напоминая ни маршала Жукова, оказавшегося примерно в такой же ситуации в 1954 году, ни тем более Пиночета… На своей даче в Форосе президент Горбачев работал в кабинете на втором этаже. С ним находился его ближайший помощник Черняев. Из окон кабинета открывался вид на искрящуюся под солнцем рябь Черного моря. Черняев обратил внимание, что вместо одного сторожевика пограничной охраны стоит уже шесть — целая эскадра. Он не решился отвлекать внимание Горбачева подобными мелочами. Анализируя возможности выхода страны из кризиса, Горбачев гипотетически описывал ситуацию, способную привести к военному перевороту, и ее последствия. Отпуск с президентом проводили: его жена, раздражавшая всю страну Раиса Максимовна, дочь Ирина, зять Андрей и внучка Настя. В отдельном домике жила охрана под командованием неотлучного Медведева, личный враг президента Игорь Борисов, повар и водители. В соседнем санатории жили: советник президента Шахназаров, стенографистка Ланина и несколько референтов. Президент приказал подготовить на завтра свой самолет ВВС 1. Его отпуск завершался, и он предполагал вернуться в Москву.

Около половины шестого вечера в кабинете раздался звонок телефона внутренней связи. Докладывал заместитель Медведева полковник Голенцов. Из Москвы приехала группа товарищей и просит их принять. Президент удивился: он никого не вызывал. Кто такие? Голенцов назвал: Шенин, Бакланов, Болдин и Варенников. Горбачев и Черняев переглянулись. Что же могло случиться, чтобы так бесцеремонно, нарушая строгую этику общения с главой государства, на Форос прибыла такая странная компания? Президент схватил трубку телефона прямой связи с Москвой. Телефон не работал. Напрасно Горбачев поднимал трубки многочисленных аппаратов прямой и экстренной правительственной связи. Вся связь была отключена. Сопровождаемый Черняевым, он вышел из кабинета, но прибывшая из Москвы делегация уже поднималась по лестнице. Ни Голенцов, ни выскочивший к воротам Медведев не могли не пропустить на территорию дачи своего начальника Плеханова. Увидев Плеханова и Генералова, Горбачев побледнел. «В чем дело, Олег Семенович? — встревоженно спросил он Шенина, — что случилось?» «Случилось, Михаил Сергеевич, случилось, — нервно ответил главный идеолог ЦК КПСС, — пройдемте в кабинет». Шипя и разбрасывая искры, загорелся бикфордов шнур, подсоединенный не знающими обстановки авантюристами к такому детонатору, которому вскоре суждено будет взорвать тысячелетнюю империю… Разговор в кабинете президента получился нервный. Начал Шенин. Обстановка критическая. Надо спасать страну и партию, а для этого немедленно объявить чрезвычайное положение. Немедленно. Горбачев взглянул на Бакланова. Тот кивнул головой: «Другого выхода нет». «Если Верховный Совет…» — начал было Горбачев, но Болдин — руководитель его собственного аппарата перебил Президента: «Ждать созыва Верховного Совета уже нет времени. Москва набита вооруженными боевиками. Готовится захват власти. Надо действовать незамедлительно». Шенин поддержал сообщника: «Верховный Совет дал все необходимые полномочия Горбачеву, чтобы тот мог сам ввести в стране режим чрезвычайного положения. Вот текст — его надо только подписать». Президент пробежал текст глазами. «Нет, — сказал он, — я этого не сделаю». «Вы — Президент, вы — Генеральный секретарь партии, — жестко произнес Бакланов, — и вы должны спасти страну на краю гибели». «Поймите, — ответил Горбачев, — так делать нельзя. Вы все погубите». «Что погубим? — зло спросил Шенин, — и так уже все погублено. И если еще что-то можно спасти, то только с помощью мер, которые мы предлагаем». «Как хотите, — твердо ответил Горбачев, — но я этого делать не буду». «Тогда уходи в отставку! — неожиданно заревел генерал Варенников, — погубил страну и еще сидит здесь, поучает!» Главком сухопутных сил громко, по-солдатски, выругался матом.

Президента взорвало. «Вы — мудаки! — по-русски заявил он присутствующим, — и я с вами больше говорить не намерен. Завтра я вернусь в Москву и поставлю вопрос о…» «Никуда ты не вернешься! — продолжал орать Варенников, — или ты сейчас уйдешь в отставку или…» «Успокойтесь, генерал, — раздраженно сказал Бакланов и обратился к Горбачеву: — Михаил Сергеевич, вы должны передать полномочия вице-президенту и подписать заявление об отставке». «Это кто же решил?» — поинтересовался Горбачев, стараясь выглядеть спокойным. Никто не ответил, не желая брать ответственности. Все отчаянно трусили. «Где Лукьянов? Где Крючков? Где Язов? — быстро стал задавать вопросы Горбачев, надеясь перехватить инициативу, — почему прилетели сюда вы, а не они?» «Вы подпишете Указ?» — вместо ответа спросил Бакланов. «Что с ним разговаривать! — снова заорал Варенников, — только время теряем. Пусть сидит здесь, если такой трус…» «Товарищ Варенников, — поморщился Шенин, — подождите. Дайте поговорить спокойно…» «Вы — авантюристы, — повысил голос президент, — если вы решили погубить себя, то и… с вами — это ваше дело. Но вы погубите страну и много людей. Все надо было делать на съезде…» «Нет, он не слышит, что ему говорят. — Так вы подпишете Указ?» — снова спросил Бакланов. «Если вы не согласны с моим мнением, — продолжал президент, — то должны были потребовать срочного созыва съезда и…»

«Он над вами издевается, — вставил слово Болдин, хорошо знавший привычки своего шефа, — он вас сейчас заговорит так, что вы забудете, ради чего приехали». «Так подпишешь ты Указ или нет? — снова рыкнул генеральский бас Варенникова, — или подписывай или пиши заявление об отставке!» «Нет, как хотите, но я вам ничего не подпишу, — твердо сказал Горбачев и добавил, — у вас Янаев — к нему и приставайте!» «Значит вы передаете свои полномочия Янаеву? — поинтересовался Бакланов. — Тогда подтвердите это письменно». «Все, — отрезал Горбачев, — я с вами больше разговаривать не намерен. Соедините меня по конференцсвязи с Лукьяновым, Язовым и Крючковым». Президент встал. Встали и все прибывшие, направляясь к выходу с красными от злости и возбуждения лицами. Президент выходил за ними, но путь ему преградил генерал Плеханов: «Посидите пока здесь».

Люди Плеханова собрали все средства президентской связи и погрузили их в машину. Туда же посадили и начальника охраны Медведева. Плеханов с завидной непринужденностью подошел к полковнику КГБ Быстрову, у которого находился кодовый чемодан президента, и, жестом предложив полковнику сесть в машину, взял чемодан из его рук. Этот чемодан или, как его называют на американский манер, «КЕЙС ПРЕЗИДЕНТА», содержал специальную аппаратуру для активации и постановки на боевой взвод ядерного оружия и программу шифрованных команд в ракетные части стратегического назначения, включая и подводные лодки. Сигнал, передаваемый этой аппаратурой, означал войну, а перехваченный противником, немедленно подставлял страну под ответный или упреждающий удар. После начала работы «КЕЙСА» время до атомной катастрофы начинало измеряться минутами. Где бы ни находился глава государства Горбачев, «КЕЙС» постоянно находился при нем. На всей территории СССР не было более важного и тщательнее охраняемого объекта. Полковник Быстров по уставу должен был умереть, но не передавать «КЕЙС» в чужие руки. Но порядки в бывшем управлении КГБ были таковы, что генерал Плеханов отобрал у своего подчиненного «КЕЙС», как будто в этом чемодане лежали термос с чаем и бутерброды. (Такие же «КЕЙСЫ» имелись у министра обороны маршала Язова и начальника генерального штаба генерала армии Моисеева. Их чемоданы охраняли полковники из ГРУ.)