Игорь Шнуренко - Человек взломанный

Среди отрицателей сознания и сознательного опыта можно назвать имена многих влиятельных философов, ученых и популяризаторов науки. Среди них патриархи трансгуманизма Рей Курцвейл, известный своими экспоненциальными графиками роста всего, что только может впечатлить, и Марвин Мински, заморозивший свой мозг в Аризоне. К отрицателям принадлежит и элиминативный физикалист Дэниэл Деннетт (физикалистами теперь называют вульгарных материалистов, а элиминативные они от слова elimination — устранение, то есть если эти ученые не могут что-то объяснить, они делают вид, что этого понятия попросту не существует).

Взгляды этих философов еще несколько десятилетий назад воспринимались бы научным сообществом как маргинальные, при этом мы считаем, что их можно отнести к представителям традиционных направлений в философии: ведь даже элиминативный материализм остается материализмом, а нейрофилософия, которая объединяет в себе самые разнородные и порой конкурирующие взгляды на природу, например, в интерпретации функционального магниторезонансного представления, остается при этом в рамках традиционных онтологических и эпистемологических подходов, не слишком изменившихся со времен Аристотеля, Спинозы и Декарта.

«Вы не властны над тем, что в вас происходит; вы властны лишь над тем, что, как вам кажется, в вас происходит, а мы (нейроученые — И. Ш .), даем вам полную, диктаторскую власть над рассказом о том, как вам это представляется, о том, что это такое — быть вами», пишет Деннет, для книг которого российские издатели не жалеют бумаги. Отрицают сознание и основатели нейрофилософии Пол и Патриша Черчленды, и спекулятивный философ из Техаса Леви Брайант, создатель «темной онтологии». Он считает себя Коперником, избавившим человека от бремени находиться в центре философской проблематики. Отрицатели и авторы модных научно-популярных бестселлеров — Стивен Пинкер, Митио Каку, Макс Тегмарк, Юваль Ной Харари…

Все они принадлежат к разным научным дисциплинам и направлениям философии, и вряд ли кто-то из них согласился бы с определением самого себя как «отрицателя». Но характерное недоговаривание собственных мыслей до конца парадоксально сочетается у них со стремлением к эпатажу — для того чтобы понравиться как можно более широкой аудитории и продать как можно больше бумаги. У каждого из упомянутых выше авторов в научном мире есть ярые сторонники, а такие, как Дэниэл Деннет или Юваль Харари, вполне могут соперничать по популярности с Иваном Ургантом или Филиппом Киркоровым.

Свой тезис о том, что сознание это иллюзия, они подкрепляют вполне иллюзионистскими трюками и элементами шоу, и у них не хватает самоиронии, чтобы оценить это со стороны.

Одним из наиболее радикальных «отрицателей» был, например, тот самый философ-анархист Пол Фейерабенд, который считал, что к научной истине нужно приходить демократическим путем. Нам лишь кажется, что мы видим цвет, полагал Фейерабенд — все ощущения сомнительны, это лишь допущения, которые зависят от обстоятельств. Предвосхищая еще одну модную сегодня концепцию — параллельных вселенных — он говорил, что мы существуем в альтернативных мирах.

Фейерабенд «Нам нужен воображаемый мир (мир-сон) для того, чтобы открыть качества реального мира, в котором, как мы думаем, мы обитаем (и который на самом деле может быть еще одним воображаемым миром)», писал Файерабенд.

Свой радикальный материализм он называл «научным реализмом», но критикуя «кажимости» с позиций «реализма», он пришел к отрицанию «неправильной» реальности и созданию своих собственных кажимостей, к модному сегодня взгляду о том, что мы живем в альтернативных мирах и параллельных реальностях. Тогда получается, что и философия — кажимость, изучающая кажимости. Вопрос: при чем здесь научный реализм?

«Отрицатели» считают непосредственный опыт иллюзией. Но тогда получается, что факт ощущения опыта как иллюзии — тоже иллюзия, иллюзия в квадрате. Таким образом, мы попадаем в ловушку известного «парадокса лжеца», который описал древнегреческий философ Эпименид. «Все критяне лжецы», утверждал Эпименид, будучи сам критянином. На этом парадоксе, кстати, строятся и теоремы неполноты Гёделя.

Не удивительно, что большинство «отрицателей» отрицают, что они «отрицатели».

Никакое человеческое познание не может иметь место без сознания и сознательного опыта. Сущее обладает определенными качествами, которые могут быть лишь частично выражены через физические законы, и лишь сознательный опыт открывает эти качества. Английский философ Джон Локк объяснял это так:

«Если ребенка до зрелого возраста держать в таком месте, где бы он видел только белое и черное, он приобрел бы идеи алого или зеленого не в большей мере, чем приобретает идеи особого вкуса устриц и ананаса тот, кто с детства никогда не пробовал их».

Локк жил в бурном XVII веке, когда европейцев, не исключая русских, терзала неуверенность в самих основах бытия. Выход из этого состояния люди видели в лихорадке действия, поступка, и в провоцировании Бога, в существовании которого они в глубине души сомневались, на наказание, поощрение, или хотя бы на какую-то ответную реакцию. Ни цари, ни церкви, ни бог, ни мир не казались настоящими. В России век начался Смутным Временем, а закончился Петром. Европа прошла через разрушительную Тридцатилетнюю войну, а Англия — через череду революций и переворотов. Сын офицера армии Кромвеля, Локк и сам в полной мере хлебнул самых разных передряг. Возможно, это привело его к мысли, что человек — это чистый лист бумаги, на котором, как много позже сказал Мао, можно писать любые письмена. Только если китайский кормчий резервировал право писать на человеческом листе исключительно за собой, Локк полагал, что будет правильным, если человек возьмет дело воспитания в свои собственные руки. Английский философ призывал каждого джентльмена заняться самообразованием, приучая себя к самонаблюдению, к самовоздержанию и вообще к победе над собой.

Локк был уверен, что человек своим базовым идеям обязан опыту, самосовершенствованию и некоторым врожденным понятиям. В «Опыте о человеческом разумении» он описывал пример еще более сложный, чем задачу со зрением. Взрослый слепорожденный научился через осязание отличать куб от шара. Сумеет ли он отличить их без помощи осязания, когда прозреет? Не сможет, считает Локк, ведь опыты зрения и осязания — разные.

Хотя Локк считал, что дети приобретают «некоторые идеи» до своего появления на свет, все же эти идеи «вовсе не есть врожденные принципы» — точка зрения, которую вряд ли приняли бы некоторые современные философы, близкие «отрицателям», например модный и часто издаваемый сегодня когнитивный психолог и популяризатор науки Стивен Пинкер.