Александр Горбачев - Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021 [litres]

Вот тебе и американский продакшн! Чтобы было все хорошо, тебе нужно стать суперзвездой. Именно поэтому, я считаю, вся новая школа в Америке поет под плюс – потому что там, где они начинают, невозможно по-другому. Об тебя там вытирают ноги. Легче включить плюс и просто попрыгать.

Пязок:А еще, кстати, русские более смекалистые и находчивые. Потому что в Европе иногда люди работают по инструкции: шаг вправо, шаг влево – ступор. У русских есть умение не по инструкции действовать – и они не впадают в панику, если что-то идет не так.

Прямо сейчас Little Big стали частью российской эстрады. Вы следите за ней как-то при этом?

Прусикин:Не слежу, не считаю это нужным и полезным – таково мое личное мнение. Мы всегда остаемся собой: мы не стараемся работать с какими-то аудиториями, попадать в эфиры. Тот же самый «Skibidi» – это не детская песня, там по факту поется о сексе, и в клипе даже есть постельная сцена. Да, она выглядит странно – но мы любим, чтобы выглядело все странно. Это такой мюзикл: с драками, с алкоголизмом – и так далее. Мы изначально для подачи выбрали юмор, комедию. Почему? Потому что я обожаю комедию. Это не значит, что мы несерьезно относимся к музыке; каждый из нас с юности этим занимается. Просто комедия дает нам выразить то, что мы хотим сказать, наиболее точно. При этом сейчас очень крутое время: до этого, по сути, шоу-бизнеса толком не было, он сейчас лишь начинает становиться на ноги. Люди становятся богатыми – и я говорю не только про артистов, а и про прокатчиков, продюсеров, саунд-продюсеров, режиссеров клипов. Появляются продакшны, которые начинают с клипов и переходят, например, в сериалы. Это новые люди, которые по-другому думают. Все мы за последние годы по факту и создали этот шоу-бизнес – и это очень круто. И интересно, куда он разовьется – а развивается он очень быстро.

Почему сейчас американцы активно ищут, как выйти на российский шоу-бизнес? Потому что здесь появились деньги. Это огромная страна, на которой можно зарабатывать. К нам просились несколько известных на весь мир артистов, чтобы сделать совместный трек. Нам нужен больший заход в Америку – а им нужна Россия. Уже никто не думает, что в России какие-то дремучие люди: все понимают, что тут не ходят медведи зимой в ушанках, а пьют здесь меньше, чем во Франции, например. И все увидели, что рынок есть.

Пязок:Мне нравится, что сейчас стало появляться очень много ребят, которые делают интересные клипы. Российские работы выросли так, что на любом фестивале в каждой номинации примерно два – три российских клипа из десяти. Единственное что – они делают крутую, красивую, артовую картинку, но мне не хватает того, чтобы они делали это более доступно. На подумать – супер, для фестивалей – супер, а чтобы цеплять массы – чуть-чуть не хватает здесь более мейнстримового подхода. Но в целом и рук, и мозгов хватает – и у нас, и в Беларуси, и в Украине.

Прусикин:Я даже больше скажу: у постсоветского пространства в данный момент огромный шанс стать мировым лидером в клипмейкинге. Как Америка в рэпе, например.

Давайте закончим «Евровидением». Обидно, что из-за коронавируса обломалась ваша поездка на конкурс? [182]

Прусикин:Слушай, по факту нам ни горячо, ни холодно: мы в этой ситуации на выигрышных позициях. Для нас не было самоцелью поехать на «Евровидение», это был скорее прикол. Вот я прямо так и говорил: «Давай отошлем – прикинь, нас возьмут? Вот будет весело!» И нас взяли. Мы написали эту песню просто так, не под «Евровидение». Мы сделали клип, он зашел – и стал самым просматриваемым клипом за всю историю официального канала конкурса. «Евровидения» не случилось, а мы уже в истории! Исхода лучше, честно говоря, я бы не придумал.

Российская поп-музыка всегда была среди прочего царством безоглядно идиотских метафор, и эта песня – достойное продолжение традиций: в конце концов, где влюбленный самолет, там и влюбленный пчеловод, причем почему-то в пчелу (собственно, конкретно про пчел с эстрады в 1990-е пела по-хорошему дурацкая группа «Президент и Амазонка»). Семейный дуэт RASA делает универсально форматные для конца 2010-х песни: прямой бит, немного пения, немного рэпа – и обязательный хук, который должен помещаться в форматы соцсетей; наверное, это можно назвать кальян-поп. Насколько сам жанр выдержит проверку временем, неясно – но есть подозрение, что рефрен «Ты – пчела, я – пчеловод» будет приносить ностальгические дивиденды и через 20 лет.

Дарья Шейко

вокалистка, соавторка песни

Витя [Поплеев] у нас из Красноярска, я из Донецка – а встретились мы на студии в Москве. Работали на одну компанию, потом вместе оттуда ушли, начали жить вместе и буквально через полгода решили попробовать делать вместе музыку – до того писали песни по отдельности. Вдвоем уехали в Красноярск, там записали альбом и вернулись в Москву. Думали: «Все, у нас есть альбом, круто». Но у нас не было денег – и все песни, которые там были, мы продали.

Я занимаюсь музыкой с детства. Ходила во дворцы юношества на танцы, пела; на 9 мая выступала, на день города – была звездой. Музыку я слушала разную. Учитывая, что я из Донецкой области, естественно, кроме всего остального был еще шансон: я реально знаю Любу Успенскую, весь ее репертуар. Сейчас мне нравится джаз, соул, R’n’B – но я не совсем понимаю, как все это адаптировать у нас в России.

[С «Пчеловодом»] изначально Витя придумал сам прикол: и пчеловода, и вот это «бжж, бжж, бжж» – только более минорное. А потом он написал вот этот качовый разрывающий бит, под который невозможно устоять. Мы тогда были совсем неопытными: например, нас потащили сразу на все большие площадки, и мы выступали под минус – без наушников, без ничего. Мы даже не знали, что все остальные артисты поют под плюс, потому что не отстроены микрофоны: это большой сборный концерт, где никто ничего не будет выстраивать, и глупо выходить и петь под минус, позориться.

Конечно, сейчас есть ощущение переизбытка одинаковой поп-музыки. Показывает тебе кто-то демку: «Послушай, как тебе, нравится?» А ты думаешь: «Блин, да вроде все прикольно – но бит уже до боли знакомый». Я думаю, настает время артистов, которые поют: будет цениться особый тембр, своя манера. Например, как у Андро.

Мы очень активны медийно. Например, когда был карантин и не было гастролей, мы разогнали свой TikTok до двух с половиной миллионов подписчиков – просто потому, что начали снимать. У нас все получается, нам несложно. Наверное, есть какие-нибудь рэперы, которые где-то сидят на студии с утра до вечера: им легко музыку делать, но сложно что-то сказать. А у нас с этим проблем нет: мы абсолютно ко всему открыты, и у нас все получается.