Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Бешеное желание свергнуть американское правительство, разделяемое как либертарианцами, так и «новыми левыми», происходит от одного корня. Как это было в 1960-х, когда человек бросал коктейли Молотова в Учебный корпус офицеров запаса [148] Система добровольной военной подготовки с присвоением звания офицера запаса для школьников и студентов университетов и колледжей. Студенты, посещающие занятия по данной программе, освобождаются от платы за обучение и других учебных расходов, но при этом обязуются по окончании обучения отслужить от шести месяцев до двух лет в регулярной армии («Американа», 1996 г.). и кричал «За революцию!», современный либертарианец – тот еще эмоциональный человек. Он хочет быть привязан к тем чувствам, которые испытывает, какими бы мимолетными и иррациональными они ни были. Он не хочет никаких ограничений в своем поведении. В принципах «Общества за либертарианскую жизнь» (SLL) [149] Одна из первых либертарианских студенческих организаций. Основана в 1973 г. в Университете штата Калифорния (Фуллертон), SLL считалась одной из крупнейших и наиболее активных либертарианских организаций на Западном побережье. Прекратила свою деятельность в конце 1980-х гг. утверждается, что у всех людей «есть естественное право заниматься своим делом при условии, что один индивид не причиняет физического вреда и не ограничивает жизнь, свободу или собственность другого» [курсив добавлен] [150] From «The Libertarian Statement», May 1973. .

Либертарианец интерпретирует свободу как разрешение делать все, что ему хочется. Поскольку он отказался от разума и философии, у него нет возможности дать определение силе. Для него псевдоопределение понятия «сила» – это помехи для желаний тела; любое препятствие на пути человеческих прихотей нежелательно. Люди должны «свободно» действовать, исходя из своих чувственных импульсов. Это либертарианство.

Но это не свобода.

Либертарианство отвергает все ценности и любую мораль, потому что они накладывают слишком много «ограничений». Моральные ценности устанавливают стандарты человеческого поведения, что слишком угнетающе для либертарианца, который вопит о своем желании быть «свободным» от всех ограничений.

Если права субъективны, если право, неотъемлемое для всех людей, – это субъективно «заниматься своим делом», тогда нет никакого объективного основания для понятия силы. Независимо от громкости заявлений либертарианцев о своей приверженности туманному представлению о непринуждении они неизбежно одобряют применение силы.

Например, индивид, который чувствует побуждение к совращению детей, просто «занимается своим делом», и государство не должно ему препятствовать. Члены Североамериканской ассоциации бойлаверов (NAMBLA) [151] Организация, с конца 1970-х гг. занимающаяся продвижением педофилии и педерастии в США. Ее цель – отмена возраста сексуального согласия, ограничивающего сексуальные контакты между взрослыми и детьми, и освобождение из мест заключения мужчин, которые были осуждены за сексуальные контакты с детьми, не включавшие применение насилия. , выступающей за легализацию половых отношений между несовершеннолетними мальчиками и взрослыми мужчинами, «находятся среди наиболее угнетенных государством лиц в этой стране», пишет Марк Джофф в журнале Individual Liberty , и их поддержка – проверка качества Либертарианской партии. «Любой закон, дискриминирующий по возрасту, несправедлив и не является либертарианским», – говорит он [152] Letter to the editor, Individual Liberty , Sept. 1983; «News in Brief», Mar. 1983. .

Поскольку права в такой системе взглядов отделены от разума, дети, как и взрослые, имеют право делать все, что хотят. «Мы выступаем против законодательно внедренной дискриминации против (или в пользу) детей, так же как мы выступаем против любой государственной дискриминации по отношению к любой искусственно определяемой категории людей», – говорится в программе Либертарианской партии [153] From the 1984 Libertarian Party Platform, p. 4. . Если семилетний ребенок утвердительно кивает на вопрос, хочет ли он заняться сексом со взрослым, то это его «право». Если он хочет выпить алкогольный напиток, то у него есть «право» этот напиток получить. Если он хочет уйти из дома и жить с незнакомцами, которых только что встретил, у него есть на это полное «право». Если он решает, что хочет принять героин, купить оружие, водить машину или пилотировать самолет, то ни он сам, ни другой не должен останавливаться законом.

Должны ли быть законы против клеветы и оскорбления? Нет, говорят либертарианцы, поскольку тем самым ущемляется право человека говорить все, что он хочет. «Законы о клевете были созданы людьми, кровно заинтересованными в сохранении статус-кво. Использование этих законов предотвращает разжигание противоречий и не допускает изменений», – говорит бывший вице-президент Института Катона (либертарианской исследовательской организации). «Закон о клевете совершенно неверен, – утверждает редактор журнала Inquire . – Свобода слова означает свободу говорить то, что другие могут посчитать неправдой» [Видимо, не существует ложных утверждений.] Главная предпосылка закона о клевете состоит в том, что у человека есть право на свою репутацию, но вы не в состоянии обладать ею или ее контролировать, так как она существует в умах других людей. Этот закон – чудовищная угроза свободе слова» [154] David Theroux, Glenn Garvin, цитируется по: «Libertarians on Libel Law», Libertarian Vanguard , Oct. 1982, p. 7. .

(Так, недобросовестная реклама своего продукта или продукта конкурента приемлема, потому что репутация продукта существует лишь «в умах других людей».)

Теперь ясно, почему анархизм, вроде бы находящийся вне повестки либертарианцев, выступает его неотъемлемой частью. Анархизм вытекает из аморализма. Если у людей есть право не быть «ограниченными», тогда государство должно быть явлением вне закона. Если нет объективных критериев суждения о добре и зле, то почему человеку нельзя действовать, исходя из собственных ощущений о том, что такое сила? Если все взгляды субъективны и ни одно мнение не менее обоснованно, чем другое, то по какому праву и какими средствами государство может дать объективное определение преступления?

Если основная цель человека состоит в объективном определении и обосновании индивидуальных прав, а также в создании структуры, в рамках которой эти права будут защищены, то он откроет laissez-faire-капитализм и ограниченную власть государства. Если же его основная забота – позволять людям делать то, чего они хотят, и создавать социальный механизм, согласно которому реализация цели покажется возможной, то он откроет либертарианство и анархизм.