Роман Грачев - Челябинск. Любимых не выбирают

Кто-то недавно предлагал открыть в нем аквапарк (не знаю, рассчитан ли купол на повышенную влажность). Мне же больше нравится вариант с концертным залом.

Еще немного о торговле.

Война с ларьками докатилась и до наших краев. Пусть не такая радикальная, как в собянинской Москве, где за пару ночей бульдозерами разнесли всё, что плохо стояло, но лично для меня довольно огорчительная. С Кировки исчезли аккуратные киоски, где можно было угоститься неплохим фаст-фудом и колой, из подземных переходов на площади Революции выгнали вообще всех (я там часто покупал невероятно сытные хот-доги – по две сосиски в большой булке), прошлись и по другим местам с высоким трафиком. Правда, особой логики в «военных действиях» не наблюдается. Комсомольский проспект, например, до сих пор наводнен торговцами из Средней Азии. Не спорю, свежие и качественные овощи – это хорошо, я вовсе не против, но, черт возьми, они торгуют прямо у проезжей части, посреди дыма и пыли!

Впрочем, ладно, комментировать действия городских властей – неблагодарное занятие, тем более что власти постоянно меняются. Выше я упомянул о грустной стерильности Торгового центра. Так вот, глянец, помимо того, что придает городу современный цивилизованный вид, одновременно уничтожает жизнь, бурление, движение. Вы обратили внимание, какая тоска сейчас царит в подземных переходах? Чем вам не угодили торговцы булочками, цветами, дисками и батарейками?

Зычные голоса уличных музыкантов не заполнят пустоты.

Во времена моей юности безмятежно гулять по улицам удавалось не всегда.

Дело было, наверно, в 1989 году. За точность не ручаюсь, но, кажется, в те дни я как раз прикупил пластинку группы «Аквариум» – «Радио Африка», а пластинки из моей виниловой коллекции, особенно те, что я приобретал еще в школе на родительские деньги, до сих пор служат мне временными маячками.

Итак, мне шестнадцать, большой уже мальчик, куда хочу, туда иду. А гуляю часто. Иногда в кармане звенит мелочь, и такие прогулки особенно хороши, потому что предполагают и мороженое, и кино, и пару стаканов газировки с сиропом из автомата. Впрочем, даже если я оставался без финансирования, радости от прогулок по летнему городу это нисколько не омрачало.

Иногда родители навязывали мне брата с сестрой. Они двойняшки, младше меня на три с половиной года. Конечно, я их любил и люблю, но для шестнадцатилетнего парня это все-таки было значительным обременением. За ними же надо приглядывать, их следует развлекать, «окультуривать», следить, чтобы не вляпались куда-нибудь. С другой стороны, их присутствие увеличивало бюджет, с которым можно было незаметно мухлевать (кажется, я мог бы стать неплохим чиновником).

В тот день мы как раз гуляли втроем. Сходили в кинотеатр «Родина», посмотрели что-то приключенческое, а после сеанса отправились проедать оставшуюся мелочь. Как говорится, ничто не предвещало…

…и тут на горизонте появились они.

Их было четверо. Примерно моего возраста или чуть старше. Лохматые, разболтанные, самоуверенные. Но самое главное – в спортивных синих штанах с лампасами. Помните эти лампасы, восьмидесятники? Помните строгое разделение города на сферы влияния? Туда нельзя, сюда не суйся, «ты откуда?», «кого знаешь?». Если свой – расслабься, но если занесло, не дай бог, за границу родного пастбища, готовься родину любить.

«Ленинские», – подумал я и принялся руками в карманах лихорадочно инспектировать оставшуюся кассу. Хватит ли откупиться? О противостоянии не могло быть и речи. Их четверо, а я один, с рождения миролюбивый и неконфликтный (и даже двухлетние занятия боксом не изжили во мне пацифизм). Точнее, не один, а с мелкими, что еще хуже.

Парни окружили нас, оглядели оценивающе. Брат с сестрой струхнули, головы в плечи втянули, на меня смотрят с надеждой и мольбой. А что я? Интеллигент в первом поколении, толку как от козла молока.

Диалога не помню, но можете быть уверены, что речь шла о финансовой помощи угнетенным жителям окраин. Честно им признался, что денег практически нет («но вы держитесь», – добавил бы сейчас), последние в кинотеатре оставили. Даже какие-то жалкие медяки предъявил.

И тут случилось неожиданное.

Один из парней, выступавший главным переговорщиком, помолчал озадаченно, пошмыгал носом… и вынул из своего кармана целую гору монет, всего рубля на два. Высыпал в мою ладонь и сказал:

– Гуляйте. Только далеко от дома не уходите.

И все четверо пошли своей дорогой, скрывшись в душной летней дымке.

Деньги, свалившиеся с неба, мы потратили с гораздо большим удовольствием, нежели те, что были выданы предками. Брат с сестрой развлекались в парке на аттракционах, а я долго размышлял над сложным душевным устройством челябинского гопника.

Кстати, раз уж речь зашла об обитателях Ленинского района, нелишне будет рассказать и о нем самом.

Для многих «центровых» челябинцев, давно не пересекавших границ своего прайда, это еще одна «подмышка мира». Да простят меня местные жители, но именно таким район когда-то показался и мне, одиннадцатилетнему подростку. В далеком 1984 году понесла нелегкая меня вместе с двоюродными братьями в гости к нашему тренеру по боксу Александру Сергеевичу Бородину (подробнее о нем – в главе «Челябинск в розницу»). Никто не приглашал, с пирогами и чаем не встречал, но поперлись поздним осенним вечером с военного автомобильного училища, что на проспекте Победы, аж на улицу Харлова. До сих пор не могу понять, как не восстали родители. Сказала бы мне моя дочь, когда ей было одиннадцать, что поедет к черту на кулички в темное время суток, я бы устроил истерику. А тогда – ничего, ездили, причем без всяких мобильных телефонов и возможностей сообщить о себе. Впрочем, речь сейчас не об этом.

В Ленинском районе я тогда был впервые. Сорок минут на трамвае – и ты будто на краю света. Незнакомые улицы, странные дома, и даже шум какой-то другой. Сразу захотелось обратно, в родные пенаты, где знаешь каждую кочку. Пожалуй, именно в тот вечер я впервые понял, насколько Челябинск велик (в смысле размеров) и многообразен.

Если раньше попасть в Ленинский можно было лишь через узкое «бутылочное горлышко» под мостом на улице Рождественского, то сейчас этот район – почти центр. Благодаря развязкам, эстакадам у железнодорожного вокзала и Меридиану до него рукой подать. Только что ты стоял на Доватора или проспекте Ленина у «Детского мира», и вот через несколько минут ты уже на КБС или даже у «Авроры». Это уже не аппендикс Челябинска, район теперь прирос к ядру города намертво…

…Не понравился термин «аппендикс»? Тогда давайте еще раз по буквам: да, возможно, жители района услышат в моих словах нотки пренебрежения, но ничего подобного нет и в помине. Мне нравится заново открывать для себя родной город, бывать там, где еще никогда (или очень давно) не ступали мои натруженные ноги, смотреть на дома и людей. Чем дальше ты уйдешь от мест своего постоянного гнездования (особенно от опостылевшей за время всяческих карантинов траектории «диван/магазин/диван»), тем лучше.