Вадим Нестеров - История в карикатурах. 1922-1923

Ему вторит и высланный в 1922 году из страны астрофизик Всеволод Стратонов, тогда – декан физико-математического факультета МГУ. Вот как он описывал в своих воспоминаниях созданный при «1-ом МГУ» рабфак: «Молодежь этого привилегированного классового учебного заведения безвозбранно распоряжалась в «новом» здании университета, точно в завоеванной стране. Рабфаковцы силой захватывали понравившиеся им аудитории, не считаясь ни со своей фактической потребностью, ни с тем, что таким произволом нарушалось – а иногда и делалось вовсе невозможным – правильное преподавание на основном факультете. Под натиском этой самовольной молодежи, профессорам приходилось кочевать из аудитории в аудиторию, иногда из здания в здание, меняя часы лекций и растеривая по этой причине слушателей».

В.В. Стратонов

Любое правительство желает иметь базу, на которую оно может опереться. Советское правительство считало чрезвычайно важной задачей вырастить собственных, лояльных к Советской власти спецов. Ключевое слово – «лояльных». И последовательно реализовывало эту задачу.

За год до появления карикатуры, в 1921 году вводится принцип «командировки» – абитуриентов в вузы отправляют партийные, комсомольские и профсоюзные организации. «Командированные» должны были иметь уровень подготовки школ II ступени (9-летнее обучение) или рабочих факультетов. «Командировки» добывались всеми возможными способами, в том числе путем подделки документов.

Почему?

Потому что «командированные» принимались в приоритетном порядке, все остальные – при наличии свободных мест. Год появления карикатуры, 1922-й, стал переломным – поступление лиц без командировок было сильно ограничено, в престижные вузы – и вовсе закрыто. Все тамошние вакантные места делятся между рабочими факультетами, ЦК РКП, ВЦСПС, ЦК РКСМ и т.п.

«Рабфаковцы». Советский плакат

Наконец, в 1922 году Совет народных комиссаров выпускает «Положение о высших учебных заведениях», где прямым текстом сообщалось, что вузы РСФСР «имеют цель… распространять научные знания среди широких слоев пролетарских и крестьянских масс, интересы которых во всей деятельности высшего учебного заведения должны стоять на первом плане» .

Социальное происхождение становится решающим фактором при приеме в высшую школу.

Но это был далеко не последний зигзаг образовательной политики СССР. О дальнейших приключениях советской высшей школы я вам расскажу в следующих главах, поясняя другие карикатуры.

Мы по-прежнему путешествуем по России столетней давности, на календаре – сентябрь 1922 года, а у нас карикатура, предваряемая цитатой из газеты «Гудок»: «Поезда, даже скорые, стали запаздывать вследствие перегруженности протекционными вагонами».

Знаете ли вы, что такое протекционные вагоны? Нет, вы не знаете, что такое протекционные вагоны! А это был тогдашний аналог сегодняшних «мигалок», обеспечивающий чиновникам быстрое перемещение.

Как я уже говорил, в 1922 году в стране царствует разруха. В том числе – и на железных дорогах. А в мире, по которому мы путешествуем, "железка" является де-факто единственным способом быстрого перемещения по стране. Автомобильный транспорт только-только делает первые шаги, про авиаперевозки пока и речи нет.

А на железных дорогах у нас полный развал и дикая нехватка передвижного состава. Думаю, все видели фильмы про 1920-е, где люди ездят на крышах вагонов и в тамбурах. Ездили не от хорошей жизни – поездов катастрофически не хватало и любой состав штурмовали в самом что ни на есть прямом смысле слова.

Переполненный поезд 1920-х.

Один из героев моей книги «Двинулись земли низы», инженер-горняк Виктор Селиховкин, вспоминал, как они с женой студентами ехали на таком вот «веселом» поезде из Днепропетровска в Томск. И за 12 дней пути доехали от Днепра до… Харькова. Люди могли оказаться фактически запертыми в городе, не имея возможности выехать, как это произошло с семьей академика Губкина, которого я вспоминал в предыдущей главе. Даже он, со всеми своими связями в большевистских верхах, несколько месяцев не мог вывести жену и дочь из Ставрополя в Москву – по железной дороге пускали только воинские эшелоны.

Возникает закономерный вопрос – как быть с теми, кому необходимо быстро перемещаться по стране – по служебной, допустим, надобности.

Ответ простой – надо иметь свой собственный железнодорожный транспорт. Авторитетные и крутые вожди, вроде председателя Реввоенсовета Республики товарища Троцкого, имели собственные составы. Бронепоезд Троцкого, кстати, ездил по фронтам «в полной комплектации», включавшей телеграфную станцию, библиотеку, типографию, радиоузел, автомобильный гараж и небольшой авиаотряд.

Лев Троцкий (справа) в вагоне своего штабного поезда, 1920 год

Руководители рангом поменьше, различные важные организации и учреждения обеспечивались теми самыми «протекционными вагонами», которые служащие железной дороги обязаны были цеплять к ближайшему поезду, следующему в нужном командированному товарищу направлении.

Очень удобно еще и потому, что протекционные вагоны заменяли собой гостиницу. В них жили, иногда месяцами. Поэт Демьян Бедный, к примеру, писал из «творческой командировки» на юг России: «Живу в своем вагоне на станции, столуюсь в диетической столовой и начал принимать "роскошные" грязевые ванны. Но нэпманы и нэпманки выводят меня из себя, боюсь, что долго не выдержу, какую-нибудь разжиревшую тварь прикончу!».

Поэт Демьян Бедный.

В Декрете Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 20.02.1922 № 200 «О праве пользования бесплатными протекционными вагонами» мы видим полную раскладку – кому сколько вагонов причиталось, кому бесплатно, а кому за деньги. Список очень длинный, процитирую только один пункт декрета:

II. Предоставить перечисленным ниже учреждениям и ведомствам вагоны за плату: