Александр Георгиевский - Нога Бога. Юмор – эликсир жизни

Смеяться, право, «не грешно над всем, что кажется смешно». Кому не знакомы эти слова, чаще всего относимые к морали в басне И.А.Крылова. В действительности, мало, кто знает, что они из стихотворения Н.М.Карамзина «Послание к Александру Алексееву Плещееву», писателю и переводчику, на родственнице которого историк был женат. Николай Михайлович был беспристрастным «фотографом» российской истории с древнейших времен, в творчестве которого имеются ее любопытные комментарии с элементами веселого и грустного юмора.

Анекдотических эпизодов в жизни нашей от грустных до смешных предостаточно. Врач машины скорой помощи рассказывал про курьезный случай, когда при вызове к больной старушке у нее во рту обнаружили таблетки, оказавшиеся противозачаточным средством. Наполеону принадлежит известный афоризм «от великого до смешного один шаг», который можно прилепить и к разгрому французской армии при Ватерлоо. Разумеется, даже перечислить все комичные эпизоды невозможно, когда-нибудь найдутся энтузиасты и опубликуют «Полное собрание юмористических историй» или что-то вроде таких вечно востребованных литературных сочинений.

Особая страница в юморологии (науке о юморе) заполняется информацией о событиях, которые назвать вызывающими чувство юмора в собственном значении этого слова не совсем будет соответствовать подлинному их содержанию или совсем не соответствовать. В таких искусственных, создаваемых воображением, артефактах имеется значительная доля невозможного, уродливо-комического в жизни, юмор здесь приобретает форму своеобразного гротеска (фр. grotesque – причудливый, затейливый). В виде невероятного факта можно представить, что «на Марсе будут яблони цвести», вождя всех народов во фраке с бабочкой и модных штиблетах, светского франта с лохматой шевелюрой, небритого и в лаптях.

Простор для юмора причудлив . Причудливо-комичным выглядело бы название районной больницы с присоединением к нему имени известного ученого, как то Красносельская ЦРБ имени академика В.М.Бехтерева. В комедии «Двенадцать стульев» сфантазированная ситуация отмечена названием шахматного заведения – клубом «Четыре коня», похоронной конторы «Нимфа» (личиночная стадия в развитии насекомых), другими сумбурными вывесками на городских учреждениях. Ничего, кроме смеха, такие нелепые художественные изобретения не вызывают. Вся кинолента с этими стульями почти сплошь состоит из комических сцен. Одна «людоедка» Эллочка чего стоит, демонстрируя в смене нелепых декораций своей одежды преклонение перед зарубежной модой. На переднем плане изображена аппликация к платью из кусков крашеного в разные цвета меха, как уверяет героиня, под «шиншиллу», натуральный мех этой обезьянки считается одним из самых дорогих, доступных богатым аристократкам.

«Людоедка» Эллочка

Сейчас подобные новшества в одежде, конечно, никого не удивят, во времена НЭПа, когда развернулась борьба с космополитизмом, они желанный объект для иронии и сатиры. Вместе с тем, обычная в западных странах форма одежды, сохраняемая по традиции веками, у нас воспринимается не без доли внешне скрываемого юмора. Наиболее впечатляющий образец – клетчатые юбки шотландской национальной гвардии (килты), участвующей не только в охране королевского дворца, но и на международных фестивалях и парадах. Считается, что этот наряд очень удобен при дождливой погоде и в гористой местности, добавим, и более гигиеничен, чем брюки, воспринимается англосаксами как символ храбрости, свободы и мужества. «Мужики в юбках» – не такая уж исключительная экзотика только шотландских гвардейцев, это была повседневная одежда древнеримских легионеров. Что для английского патриота хорошо, пусть для русского человека станет не слишком вызывающим.

Национальная экзотика шотландских гвардейцев

Уместным будет вспомнить, что разговорный лексикон Эллочки укладывался всего в три десятка слов: хамишь, парниша, мрак, жуть, хо-хо и т. д. Не напоминает ли эта «краткость – сестра таланта» крайнюю ограниченность слов в молодежных тусовках: круто, прикольно, классно, лажа, блин, составляющих скудный словарный запас из далекого прошлого. Если к ним добавить еще пару-другую матерных выражений, такого интеллектуального арсенала оказывается достаточно для общения на уровне «дикарей» всех возрастов, в разных социальных группах, безотносительно к половой принадлежности. Малолетние дети, представители рабочих профессий, работники умственного труда изощряются в матерщинной лексике, по поводу и просто так. Какой уж тут юмор, «лишь тоска да печаль».

Повторение – не всегда мать ученья. Не может не вызвать удивления неудачная повторная экранизация популярных кинофильмов. Юмор здесь находит место в самом факте еще одной и более излишних дорогостоящих съемок. В 1930-х годах был снят первый фильм по роману М.А.Шолохова «Тихий дон» в несколько примитивном качестве, что вполне объяснимо несовершенной технической базой и ограниченностью субсидирования кинопроизводства. Повторная экранизация через три десятилетия (режиссер С.А.Герасимов), с участием выдающихся исполнителей ролей Григория Мелехова Петром Глебовым и Аксиньи Элиной Быстрицкой, произвела впечатление огромного успеха в нашей стране и на международном кинофестивале, запомнится надолго в памяти зрителей.

За литературный роман «Тихий дон» автору присуждена Нобелевская премия и не только потому, что он написан с высоким художественным мастерством, но и за правдивое повествование о самобытной жизни донского казачества, разрушенной революцией и советской властью. Четырехтомная книга начинается с описания приносящих хуторянам удовлетворение в трудовых сельских буднях, последующих страданий от разорительной Гражданской войны, существования пока еще без принудительной коллективизации. В ходе всей этой истории дружная семья Мелеховых лишается главных героев романа, который в эпилоге заканчивается похоронами любимой женщины и символическим бросанием оружия в воды «тихого» Дона. Такая вот грустная эпопея с приветом от исторического материализма! Правдивые рассказы о советской действительности очень нравятся Нобелевскому комитету по литературе, отсюда и заслуженная премия. Еще одна – третья киносъемка знаменитого романа в недавнее время фактически прошла мимо внимания широкой аудитории и означает напрасную трату бюджетных средств.